Maof

ЧАСТЬ 6. «СКОРЕЕ НА МОЕЙ ЛАДОНИ ВЫРАСТУТ ВОЛОСЫ, ЧЕМ ЗДЕСЬ ВСТАНУТ ПОСЕЛЕНИЯ»

http://www.hevel-katif.org.il/Html%20Files\Hebrew\History_Perek_6.html

Через 3 дня после закладки поселения в Нецерим, 9.11.1972 года, такая же церемония была проведена в Мораг. Снова прибыли десятки гостей и старших офицеров, чтобы увидеть смотр солдат форпоста, 53-его по счёту. Почётным гостем был министр сельского хозяйства, Хаим Гивати, тот самый, который за два года до этого говорил, что создание форпоста в этом месте «выглядит в его глазах проблематичным». После прибытия солдат и поднятия флага, министр Гивати осмотрел линейку и произнёс своё сионистское кредо: «В этом районе необходимо эффективно и интенсивно использовать возможности существующего сельского хозяйства. Это один из районов, благодатных с точки зрения климата и сельского хозяйства, и позволяет целенаправленно развивать сельское хозяйство в основном для экспорта».

Ганди тоже выразил свою военно-сионистскую идеологию: «Форпост НаХаЛь, Мораг, - наилучший ответ всем насмешникам. Форпосты НаХаЛь – это добавка мощи к безопасности не менее, чем защитные крепости». Одна из солдаток зачитала Хартию 53-го Форпоста НаХаЛя. Этот форпост уже существовал полгода до церемонии. Он был воздвигнут 30.05.1972 года; и ещё на обсуждении обязали министерство строительства сделать освещение для безопасности, ограду, сторожевую башню, туалеты, жилые помещения и столовую в палатках или в бараках. Но, по-видимому, у министерства не было достаточно бюджета для этого, и т.к. Моше Даян придавал большое значение строительству форпоста, он приказал своему министерству, министерству обороны, финансировать это. Но всю работу проделало министерство строительства и проделало это быстро и эффективно. 10-ого мая получили песчаную площадку, а 15-ого мая на месте уже стояли первые домики.

Как и для Нецарим, имя для этого форпоста установил генерал Зеэви. За годы до этого, после Шестидневной войны, гуляя по посёлку, Ганди нашёл в Секторе уникальное орудие труда, которое до этого не встречал, - «египетский молотильный станок». Ганди знал, что в Израиле имеются 4 вида молотильных катков: «молотильный станок дробящий», в нижней части которого расположены крепкие камни, которые производят работу по очистке, отделяя мякину и солому от зерна; «молотильный станок со щелями», в котором имеются жестяные пилящие детали; «жестяной молотильный станок», в котором имеются отверстия, в соответствии с известным методом арабов и бедуинов, которые берут бочку из под горючего, разворачивают, выпрямляют, проделывают в них щели, и дают скотине её волочить; и «каменный молотильный станок», в котором имеются зубья. Эту молотилку привезли сюда темплиеры, когда прибыли сюда из Европы.

Здесь же Ганди обнаружил новый пятый вид молотилки, странный и оригинальный, молотилку, на которой работник сидит на сиденьи из двух балок, а в середине имеется или щелевая молотилка, или какая-либо другая. Для Ганди это было интересной находкой.

Через какое-то время, когда занимались организацией форпоста в Хан-Юнес, он подумал, что форпост НаХаЛь, символами которого являются серп и меч, подходит для того, чтобы называться по имени сельскохозяйственного орудия, ещё не использованного в названиях других поселений. Название «Серп» (магаль) уже было занято в имени кибуца в Шароне, и Ганди вспомнил о той оригинальной молотилке из сектора. Так родилось название Мораг (молотилка).

Однако, несмотря на сельскохозяйственное название, в первоначальный период меч был доминантен по отношению к серпу. Основным занятием членов форпоста были военная охрана, разведка, заставы и обеспечение безопасности в Секторе. Огород – примерно 40 дунам, ещё находился в стадии планирования. Часть жителей форпоста работала в кибуце Цеэлим, в Негеве. План ВСО относительно Мораг состоял из зимних овощей на экспорт, плантации плодовых, плантации цитрусовых и животноводчества. Форпост получил также земельные угодья в районе Бсор, внутри «зелёной линии»; но всё это были планы на отдалённое будущее. Строения были привезены работниками министерства строительства через Хан-Юнес, т.к. не было другой подъездной дороги. Это не было просто. Ещё задолго до интифады арабы знали метод швыряния камней, который был наиболее эффективным в узких улицах городов. Время от времени водители грузовиков обнаруживали преграды из камня, перекрывающие дорогу. ЦаХаЛь, разумеется, старался обеспечить военное сопровождение всем грузовикам. Проблема была решена через многие годы, когда была построена дорога, присоединяющая к дороге Аза-Рафиах. Дополнительное облегчение (но это произошло уже намного позже ) настало, когда проложили трассу через поселения Гуш-Катифа.

В марте 1973 года Группа по проектированию и развитию района Негев Поселенческого отдела предложила сделать гражданским поселением форпост НаХаЛя Мораг в качестве кибуца движения Ихуд кибуцим («Объединения коллективов и кибуцев»). Принципиальное решение о создании кибуца в Секторе было принято на заседании Центра движения за 1.5 года до этого, в октябре 1971 года. «Мораг предназначен быть кибуцем движения «Объединение коллективов и кибуцев», запланированным на 100 сельскохозяйственных единиц на окончательном этапе», - написано в предложении Поселенческого отдела, - «земельная площадь, найденная в районе Мораг, - это 12 500 дунам дюн и песчаных почв, обработанных и находящихся в той или иной мере во владении местных жителей .... Проект предполагает 3 этапа развития: 1-й – этап превращения форпоста в гражданское поселение до конца 1974 года, 2-й – промежуточный этап, около 4-х лет, после завершения первого, 3-й – этап полного развития».

Этот поект никогда не был осуществлён. Война Судного дня изменила позицию Объединения коллективов и кибуцев, который теперь поглядывал в сторону окраин Рафиаха в свете израильской политики, предполагающей отступление из Сектора.

«Возможность создать сегодня реальные факты в Секторе весьма сомнительны из-за реакции всего мира, а не только из-за внутренних опасений и отсутствия ясного знания о желательной нам судьбе сектора», - писал Авраам Кац Оз, один из главных членов Движения, в послании к своим друзьям, 20.02.1974 года. Возможность превращения места в гражданское поселение Объединением коллективов и кибуцев сошла с повестки дня, и форпосты вернулись к своим обычным занятиям ещё на 4 года, до политического «переворота», когда Ликуд пришёл к власти.

РАЗВЕДКА, РАЗВЕЯВШАЯ СОМНЕНИЯ.

Также в Мафдалевском Объединении мошавов а-Поэль а-Мизрахи не подпрыгнули от радости, когда руководитель Союза Элиэзер Автаби, впервые предложил создать комплекс сельскохозяйственных посёлков в Секторе. Было много сомнений: Чем там будут заниматься люди? Что будут выращивать? Это не знакомые и любимые лёссовые земли, это земля неизвестная. Даже песок отличается от песков северного Синая, где начал расти комплекс поселений, который со временем будет назван Хевель Ямит. Министр Михаэль Хазани (да будет память его благословенна) тоже был настроен скептически: «Создать религиозное поселение, с помощью которого на карте Израиля появится много религиозных поселений ..., тяжело мне в это поверить», - сказал он Автаби,-«Но, по моему мнению, не мешает попробовать».

Автаби, которому также передались сомнения товарищей, огорчённый обратился к своему другу – Арье Юденфройду (да будет память его благословенна) из Сдэ-Яаков. Юденфройд считался одним из лучших специалистов по сельскому хозяйству в Израиле, человек, весь, так сказать, в земле, человек Торы и работы, который до последнего дня работал в сельском хозяйстве в коровнике. В Объединении мошавов а-Поэль а-Мизрахи он считался авторитетнейшим источником определения района для поселений. Всё, что он говорил – принималось.

«Каково твоё мнение ?» - спросил его Автаби. «Прежде всего я хочу обследовать местность, увидеть этот район вблизи», - ответил Юденфройд.

Была организована поездка, согласованная с командованием Южного округа и сопровождаемая молодым майором, Менди Вайсом, со временем ставшим зам.мэр Нетании. Группа, состоявшая из Автаби, Юденфройда и Менди Вайса, взобралась на красивейший холм с прекрасным видом в сторону моря. Это было время сумерек и золотистые лучи солнца бросили сияющий отблеск на пески, придавший им сияние чистого золота.

Юденфройд вышёл из машины, посмотрел на очаровывающий пейзаж, долго вглядывался в пески, прстирающиеся от горизонта до горизонта, и вынёс решение: «Скорее у меня на ладони вырастут волосы, чем на этой земле что-нибудь вырастёт. «Послушай», - отреагировал Автаби, - «современное сельское хозяйство достигло такого уровня, которое позволяет производить сельскохозяйственные посадки, причём на высоком уровне, на песчаных почвах. Свидетельство тому – Питхат Рафиах, хотя там несколько иные условия».

Это не убедило Юденфройда. Как для земледельца старого поколения любая тема парников была для него новшеством. Он умел выращивать культуры на лёссовых почвах, а не в песках. Красивый золотистый песок пугал его. «Ничего здесь не получится», - повторил он. Автаби опять за своё: «Всё получится, только дай согласие. Мы тут начнём действовать, и появится у нас дюжина постоянных посёлков». Со значительными сомнениями Юденфройд дал своё согласие, и с этого момента Автаби навалился на это задание изо всех сил: создать комплекс поселений на юге Азы не по методике, принятой до сих пор. Т.е. не создавать поселение, смотреть, как оно развивается, и тогда уже создавать сдедующее, и т.д. ...., а создавать комплекс за комплексом параллельно. Представители Объединения мошавов а-Поэль а-Мизрахи стали мелькать в коридорах учреждений, убеждать людей в Сохнуте, где руководителем Отдела поселений был Раанан Вайц, отец которого 30-ю годами раньше приобрёл земли Кфар-Даром, и Хаим Гивати, министр сельского хозяйства, и сменившего его Аарона Узана, являвшегося членом мошава в Негеве.

Первое разрешение дал Хаим Гивати. Осуществление досталось Аарону Узану, министру сельского хозяйства в первом правительстве Рабина, которое было после Войны Судного Дня.

В своё время Арье Юденфройд (да будет память его благословенна), часто приезжал с визитами в Гуш Катиф, удивляясь каждой новой теплице и каждому овощу, произрастающему в песках. Как настоящий земледелец, он быстро понял технологические преимущества, и как человек открытого характера пытался перенять современные методики: как можно от 2-х тонн помидор или от трёх дунам перейти на 10.

Юденфройд не забыл своё предсказание о том, что «скорее на его ладони вырастут волосы, чем в песках что-то начнут выращивать. «Победили меня мои сыновья», - повторял он, ласково глядя на поселенцев и их продукцию.

Перевод Р.Ш.

Сегодня на сайте

История Гуш-Катифа (часть 6)

Рейтинг