Противники законопроекта о государстве Израиль как национальном государстве еврейского народа говорят о нарушении баланса, но игнорируют важный аспект: любое государство, в том числе национальное, обязано соблюдать индивидуальные права представителей меньшинств

В общественной буре вокруг законопроекта о государстве Израиль как национальном государстве еврейского народа многие противники этого законопроекта пытаются утвердиться в общественном сознании как знаменосцы демократии и ее защитники. Общий знаменатель их утверждений: законопроект, якобы, наносит ущерб демократии.

В рамках дискуссии было выдвинуто утверждение, что право на равенство запрещает государству идентифицировать себя только с одним народом. В определенных кругах модно выступать против национальных идей и против национальных государств. Но идейно и фактически многие демократии в мире являются национальными государствами и никто не сомневается в их демократичности. То, что в них существуют национальные меньшинства, не удостаивающиеся национального самоопределения, не ущемляет демократичности этих стран. Не может быть, чтобы еврейский народ не мог закрепить свое право на самоопределение в рамках закона, как это делают немало демократических национальных государств.

Большинство утверждений противников фокусируется на том, что законопроект, якобы, нарушает существующий баланс между еврейским и демократическим характером государства и подчиняет демократические ценности еврейской идентификации. В самом ли деле так?

В начале 90-х годов, когда были приняты законы о правах и достоинстве человека и о свободе занятости и предпринимательства почти не слышались утверждения о нарушении какого-либо баланса. Эти законы явно были посвящены демократическим ценностям, но при этом еврейская идентификация страны не была закреплена подобными Основными законами. Хоть в тех двух законах начала 90-х Израиль определяется как еврейское и демократическое государство, но только параграфы этих законов посвящены только демократии. Помимо упомянутых в тех законах прав, судебный активизм БАГАЦа расширил эти законы и на права, не фигурирующие там, посредством активистского толкования.

Часть противников законопроекта о национальном государстве говорит о "захвате" или "перехвате", что свидетельствует о короткой памяти. Юридическое обсуждение полно утверждений, что именно те законы были приняты таким образом. Даже Амнон Рубинштейн (тогдашняя партия Шинуй, затем Мерец) признает, что в начале 90-х не было общественного обсуждения тех законов. Пусть говорящие о "захвате" сбросят пелену с глаз, особенно учитывая, что законы были приняты 32 голосами "за" (21 против), а не большинством в 61 голос, как требуется для Основных законов.

Итак, законопроект об Израиле как национальном государстве еврейского народа не нарушает баланс, а исправляет дисбаланс, утвердившийся в начале 90-х, предоставивший приоритет демократической составляющей и отодвинувший еврейские аспекты. Именно новый законопроект заново создает баланс.

Что касается утверждений о подчиненности, вообще не ясно откуда противники черпают свое толкование об иерархии между законопроектом о национальном государстве и другими основными законами. Параграф законопроекта (в редакции Нетаниягу), определяющий его цель, идентичен формулировке в предыдущих основных законах: "Идентификация государства Израиль как национального государства еврейского народа и законодательное закрепление его моральных ценностей как еврейского и демократического государства в духе принципов Декларации Независимости Израиля".

Предложенный законопроект о национальном государстве не отличается по своему статусу от тех законов, детализирующих демократические права. Ни один параграф нового законопроекта не намекает на придание какого-либо приоритета. Когда противники законопроекта говорят о "подчиненности", они выдают свою цель: они бы хотели, чтобы было дано явное предпочтение демократической составляющей", и когда выдвигается законопроект, восстанавливающий баланс, они видят в этом "подчиненность". Это креативное толкование, видно, под влиянием мировоззрения "активистского толкования", которое, как известно, не подчиняется закону.

Дополнительное утверждение противников законопроекта - что он ударит по национальным меньшинствам и их правам. Сердце разрывалось, когда я слушал выступления части друзских представителей, выдвигающих этот тезис на фоне последних терактов, в которых погибло несколько полицейских-друзов. Речь идет об ошибочном утверждении, не различающем между тремя видами прав: правами индивидуума, правами общины/группы и правом на национальное самоопределение.

Демократия в своей самой базовой форме обязана соблюдать права индивидуума всех своих граждан без различия. В этом смысле (а не в искаженном толковании Азми Бешары, утвердившемся в общественном сознании) любое демократическое государство, в том числе национальное, является государством всех его граждан.

В последнем поколении 20-го века усилилось общественное обсуждение прав различных групп на свою культуру. Тут уже речь идет о правах общин на сохранение и развитие своей культуры. В отличие от прав индивидуума (в чем сходятся демократии), в этом аспекте демократические государства очень отличаются в вопросе признания таких групп/общин и уровня прав, которые даются таким группам. Часть ведущих демократических стран вообще не принают каких-либо групповых/общинных прав.

Права индивидуума защищены в законопроекте в параграфе, говорящем: "Государство Израиль является демократическим государством... соблюдающем персональные права всех своих граждан". Гнев противников законопроекта направлен против формулировки, не признающей групповые права меньшинств. Хоть в параграфе о наследии закреплено право на культуру: "Государство Израиль будет действовать, чтобы позволить каждому жителю страны содействовать сохранению его культуры, традиции, языка и идентификации". Надо помнить, что на практическом уровне групповые права тут существуют в языке, образовании и религии.

И в самом деле есть одно право, не предоставляемое тут меньшинствам и принадлежащее только еврейскому большинству, - право на национальное самоопределение. Это право дается одному определенному "титульному" народу во многих демократических странах мира, включая те, в которых проживают национальные меньшинства. Ни одно из них не считается из-за этого не демократическим или из-за определения как национального государства.

Демократичность этих стран измеряется различными путями, проверяющими, насколько их граждане - как индивидуумы и группы - наслаждаются правами человека и гражданина. Это верно и по отношению к Израилю и, возможно, стоит провести общественное обсуждение путей усовершенствования демократии. Но не может быть, чтобы само определение государства как национального вызывало известные реакции-рефлексы из эксперимента Павлова - обвинения в, якобы, нарушении демократии.

В обсуждении законопроекта стоит продолжать последовательную линию, что Израиль - национальное государство еврейского народа, обеспечивающее индивидуальные права всем своим гражданам. Это государство 100% своих граждан, но национальное государство только 80% граждан. Это достойный баланс в определении государства как еврейского и демократического, и законопроект о национальном государстве не нарушает баланс, а создает его.

Профессор Ашер Коэн

28.11.2014

Перевел Яков Халфин