(материал из архива)

Израильские средства массовой информации выражают опасение, что поселенцы, терпению которых приходит конец, скоро перейдут к активным действиям против палестинцев. Почти в каждом интервью по радио или телевидению мне задают этот сакраментальный вопрос. Вопрос просвещенных телерадиоведущих содержит в себе тот абсолютный положительный ответ, после которого мои ответы можно уже и не слушать. Они их и не слушают...

Да, это логично и само собой напрашивается, что у поселенцев, стоящих на линии огня вот уже 13 лет, лопнет в конце концов терпение и они начнут отвечать огнем на огонь. Чужому человеку тяжело понять спокойствие и сдержанность этих людей, которые каждый божий день смотрят в лицо смерти и каждый день хоронят своих товарищей среди громового молчания. Тяжело понять те чувства, которые обуревают отцов и матерей, своими телами прикрывающих своих детей на простреливаемых насквозь шоссе. Это почти сверхчеловеческая задача - сдерживаться день за днем в столь враждебной и опасной обстановке.

Зная своих соотечественников-поселенцев, выходцев всех без исключения общин, и те места, где они живут, я со всей
ответственностью заявляю: нет в нашей стране более терпимой и претерпевшей столько несправндливости общественной группы, как поселенцы. Нет у нас более дисциплинированных и верных граждан, как поселенцы. Нет более сдержанных и мудрых еврейской мудростью людей.

Любая другая наша общественная группа, которой пришлось бы выдержать все то, что переносят поселенцы, давным давно уже отреагировала бы с яростью против тех, кто ищет их смерти. Если бы тель-авивский пригород Цахала или шоссе, ведущие к нему, обстреливались и подвергались нападениям, как Мораг или Нецарим, жители этого пригорода взяли бы закон в свои руки. Если Эйн-Харод или Мерхавию обстреливали бы из минометов каждую ночь, стар и млад в этих киббуцах давным давно был бы на ногах и штурмовал соседние арабские деревни, которые служат базами для нападающих. Если бы снайперы "Танзима" или "Подразделения 17" стали обстреливать Рамат-Авив Гимел, Бет или Алеф, вопли их жителей становились бы заголовками всех ведущих газет, программ радио и телевидения. Раздавались бы требования к правительству обеспечить их безопасность, слышались бы угрозы, что их терпению приходит конец и если правительство не начнет действовать, они будут действовать сами.

Но поселенцы Самарии, Иудеи и Газы ведут себя по иному. Даже те, кто потерял своих родных и близких, и родственники раненых и искалеченных. Я слышал Офира Коэна из Кфар-Дарома, трое детей которого потеряли во взорванном террористами автобусе со школьниками ноги, и поразился его самоконтролю, его вере в правильность пути, его любви к своему поселению, его твердой уверености в то, что его дети выживут. Я не уверен, что точно так же вели бы себя жители Рамат-Авив Гимел или Кфар-Шмарьягу, если бы, не дай Бог, с ними случилось нечто подобное. И так день за днем, месяц за месяцем, год за годом поселенцы ездят по дорогам нашей страны, их взрывают, по ним стреляют, а они, срипя зубами, сдерживаются и молчат.

Но их сдержанность, их терпение, их геройство не ценится в редакциях газет и телерадиостудиях, этого не понимают ни корреспонденты, ни ведущие программ. Им кажется логичным, что тот, на кого нападают, должен защищаться, должен отвечать ударом на удар. Есть среди газетчиков и такие, которые нарочно задают этот вопрос, чтобы поймать в словесную ловушку поселенцев, которые по их мнению виновны в этом конфликте и всех тех переживаниях, которые выпали на нашу долю. У этих людей короткая память, они забыли, что арабский террор действовал против нас и перед Шестидневной войной, до того, как мы освободили Иудею, Самарию и Газу и начали селиться там. О поселенцах говорится, как если бы они были другим народом, как если бы было позволительно лить их кровь. Но они - наши братья и сестры, они авангард нашего поколения, они заселяют страну, они ее завоевывают и оставят в наследство нашим детям. Я их знаю, я частый гость в их домах, участвую в их горестях и радостях. Я горжусь ими и завидую им - их смелости, их судьбе.

Поэтому я могу успокоить всех тех, кто ищет днем с огнем всевозможные подполья в среде поселенцев - никакого подполья нет и не будет. Последнее еврейское подполье, существующее, действующее и влияющее до сих пор - это подполье Осло, навлекшее на наши головы величайшее несчастье лжемира.


Реховаам Зеэви (Ганди), да отомстит Г- сподь за его кровь, был министром туризма, депутатом кнессета, лидером партии Моледет.