Фантастический сценарий Уход Шарона из Ликуда не вызвал у аводистов никаких эмоций – даже злорадства по поводу плохого положения дел. У них самих в Аводе все оказалось в гораздо худшем состоянии. Когда Шимон Перес вышел из партии и присоединился вторым номером к Томи Лапиду, многие его верные сторонники предпочли присоединиться вместе с ним к новой силе, лидерующей по опросам. Партия Авода осталась с несколькими кандидатами, перессорившимися друг с другом во время внутренних выборов. Они зашли в тупик из-за подтасовок с голосами избирателей, в то время как до выборов в Кнессет оставались считанные месяцы, у партии до сих пор не было официально выбранного главы. Как и Авраам Бург, остальные члены Кнессета от Аводы поняли к этому моменту, что лучше во-время покинуть тонущий корабль, и стали искать пути присоединения к другим партиям. Сам Лапид уже давно понял, что он надоел народу и что если он не пойдет по следам Пораза, не уйдет из партии и не поставит во главе своего нового движения известных лидеров из национального лагеря, – то и его, и его партию ожидает полный разгром.

Все это время продолжалось "отделение" или "размежевание" Шарона – от своей партии. Оно достигло своего пика, когда члены Центра Ликуда представили председателю Центра д-ру Узи Ландау 700 подписей, требующихся для созыва Центра, чтобы принять решение о начале процесса выборов нового главы движения. Шарон, правда, попытался задержать этот процесс, используя все свои известные и достойные презрения трюки, однако, когда они подошли к концу, и Шарон понял, что Центр будет созван, а решение – принято, давно напрашивающийся выход стал ясен и ему.

Нескольких тайных встреч оказалось достаточно, чтобы сюрприз десятилетия в израильской политике стал достоянием гласности. На помпезно обставленной пресс-конференции Шарон, Перес и Лапид сообщили о создании новой ведущей силы. Во главе новой партии Шинуй встанет Шарон, Перес займет второе место, Лапид же скромно удовлетворится третьим местом и возвращением (в составе "правофланговых" победителей) к роли основателя новой партии власти.

Новый Шинуй походил во всем на Шинуй старый. Главным предвыборным лозунгом стало "Государство всех его граждан", а политические советники больше рассчитывали на полный упадок Аводы и ослабление Ликуда, чем на поддержку религиозных. Новый Шинуй не получил большинства, но неумение Ликуда и религиозных партий объединить усилия привело в результате долгого процесса, сопровождавшегося кризисом, к заключению союза между Шинуем и арабами (которые впервые получили должности израильских министров). Шли долгие месяцы неизвестности, пока Шарон не объявил о составе нового правительства. Однако спустя короткое время он был госпитализирован вследствие тяжелой простуды. Ходили слухи о гораздо более серьезной проблеме, комментаторы стали повторять и напоминать, что Шарон уже долгое время говорил, только глядя в бумаги (где все было записано особо крупными буквами), и казалось, что он не вполне понимает написанные для него тексты выступлений. Здоровье Шимона Переса, давно уже достигшего преклонного возраста, тоже было не ахти какое. Возраст стал давать о себе знать самым что ни на есть открытым и вгоняющим в краску образом. Стало ясно, что он также не может стоять во главе правительства.

Таким образом, премьер-министром Израиля стал Томи Лапид. Однако на этом не закончились необычные трансформации в израильской политике. Раввин Айхлер, давний друг Томи Лапида еще со времен программы "Поп-политика", сохранил с ним связь и даже пригласил его на субботнюю трапезу. Ко всеобщему удивлению Томи ответил согласием. К старости лет его все чаще стали одолевать воспоминания своего детства, и ему было приятно ностальгировать в компании Айхлера по тому самому венгерскому (1) чолнту и вспоминать незабываемые запахи субботы. Раввин Айхлер, хорошо поднаторевший в подобных ситуациях, знал, как тронуть верные струны... Не прошло много времени, и Лапид совершил полную тшуву. Во главе правительства Израиля стоял ортодоксальный еврей в черном сюртуке, шляпе и при прочих атрибутах.

С одним исключением: Лапид остался Лапидом, и ни с кем не считался.

В течение короткого времени Лапид объявил о "Программе присоединения" к еврейской традиции. Ее главными чертами стали запрет публичного осквернения субботы и жесткий надзор за выполнением закона, запрещающего продажу свинины.

Левые организации завопили в горечи: "Ведь ты же получил наши голоса благодаря высказываниям совсем иного рода?!"

Однако Томи это не трогало. Он пришел оттуда и в точности знал, что им ответить. "Демократия – это, прежде всего, соблюдение закона", – объяснил Лапид и подробно рассказал о точно расписанных сроках реализации своего плана. Управление, созданное для выполнения Программы присоединения, получило солидный бюджет и еще раньше, чем закон был проведен в Кнессете, начало выдавать первые платежи в счет компенсации за закрытие бизнеса по субботам. Не помогли никакие жалобы по поводу нарушения правил работы со стороны администрации. Лапид знал, что торгаши предпочтут получить деньги и закрыть свои магазины, нежели стать кандидатом на отсидку в течение трех-пяти лет, на конфискацию имущества и на получение уменьшенных сумм компенсации (если вообще удастся что-либо получить!). Было ясно, что члены правительства и депутаты Кнессета предпочтут свои кресла голосованию по идеологическим мотивам, и поэтому левые стали добиваться проведения всенародного референдума. Была вероятность того, что на референдуме левый лагерь одержит победу – Лапид знал это и отказался прислушаться к их требованиям. Из его ближайшего окружения стали просачиваться слухи, что суббота и запрет некошерной торговли – это только начало. Когда "Закон о присоединении" был представлен Кнессету, стало очевидным, что он включает длинный список нововведений (в т.ч. запрет на распространение порнографии, получение справки о еженедельном изучении иудаизма как условия получения пособия от Национального страхования, и др.)  (2).

Гигантские демонстрации прошли по всей стране. Нечто грандиозное устроило объединение "Раввинши-лесбиянки за плюрализм", организовавшее живую цепочку от Стены плача в Иерусалиме до аэропорта в Лоде.

Но с Лапидом уже невозможно было разговаривать. Многим казалось, что им управляют всякие раввины и советники. В левых кругах стали поговаривать об отказе выполнять этот закон, однако новый министр юстиции Цахи Анегби пригрозил, что поддержка "отказничества" вызовет судебное преследование и привлечение к суду за попытку поднять бунт. "Отказничество расшатывает основы демократии", – объяснил министр. – "Чего вы хотите? Только несколько лет назад мы изгоняли людей из их домов, бросали на произвол судьбы их имущество и арестовывали всех, кто отказывался эвакуироваться добровольно, игнорируя все их протесты. Тогда речь шла не о том или ином меню и даже не об определенном неудобстве, с которым связано соблюдение субботы, – но о попирании самых элементарных прав человека, живущего в свободной стране. Тогда тоже у власти находился премьер-министр, избранный благодаря совершенно противоположным заявлениям и лозунгам. В сущности, то одностороннее отступление его соперник Амрам Мицна выдвинул как свою программу, а Шарон в своем противоборстве с ним в корне ее отверг".

Так и продолжал министр юстиции давать отповедь тем, кто его критиковал, а под конец потряс своих слушателей новой "напастью": начиная с такого-то дня каждый гражданин мужского пола, достигший 18 лет, будет обязан носить кипу, а каждая замужняя женщина – прикрывать волосы. "В конце концов", – объяснил министр, – "это всего лишь маленький и символический кусочек материи на голове по сравнению с изгнанием людей из их домов. Демократия – это демократия"…

Перевод М. Найшулера

---

Примечания:

1. Лапид родом из района на границе Венгрии и Сербии.
2. Движение "Еврейское руководство" выступает категорически против религиозных партий и против насильственного принуждения к выполнению заповедей.