А что насчет столь превозносимой оппозиции Аббаса насилию? 2 января он говорит террористам Хамаса, которые обстреливают Израиль ракетами, убивающими и калечащими жителей еврейских деревень внутри Израиля: «Сейчас не время для такого рода действий». Это интересный способ «отказа» от терроризма: не сегодня, ребята; может быть, позже, когда придет время.

Неужели никто так ничему и не научился?

13 сентября 1993 года я находился на лужайке Белого Дома, наблюдая процедуру подписания соглашения Осло. Кроме того, я наблюдал также интеллектуальный коллапс всей ближневосточной интеллигенции – журналистов, политиков, «экспертов» - впавшей в экстаз от знаменитого рукопожатия Ясира Арафата и Ицхака Рабина и отказывающейся, в тот день и во все последующие годы, признать то, что было совершенно очевидно: что Арафат приступал не к миру, а к следующему этапу своей нескончаемой войны против Израиля, который состоял в продолжении войны, но уже ведущейся с более удобной для него базы – палестинской территории, которую Израиль только что вручал ему самоубийственным жестом.

Почему это было так очевидно? Потому что так говорил Арафат – в тот самый день (в своем обращении к своему народу на арабском по иорданскому телевидению) и много раз после этого. Но эксперты по Ближнему Востоку отказывались поверить в это. Они не желали даже слышать об этом. А потом пришла интифада. И теперь, после тысяч убитых, они, наконец, поверили. Самые честные из них даже согласились с тем, что были неправы.

Теперь Арафат мертв, Махмуд Аббас готов унаследовать ему, и мир снова впадает в экстаз. Аббас, говорят нам, дает нам надежду, он умеренный лидер, противник насилия, человек, сказавший, что интифада оказалась контрпродуктивной.

Итак, грядет новый миротворец. И снова в воздухе царствует эйфория. И снова никто не хочет слушать то, о чем говорится.

Выборы нового палестинского лидера должны состояться в воскресенье. Ну, раз это палестинские выборы, мы уже знаем, кто будет победителем. И как же проводит без пяти минут президент Аббас свою предвыборную кампанию?

30 декабря:  Аббас, появившись в Дженине, восседает на плечах Закарии Збейды, известного и разыскиваемого террориста Батальонов мучеников Аль-Аксы. Аббас заявляет, что он будет защищать всех террористов от Израиля.

31 декабря: Аббас вновь повторяет свою неумирающую лояльность максималистским требованиям Арафата: полное отступление Израиля к линиям перемирия 1949 года, Иерусалим – столица Палестинского государства и – камень преткновения на всех переговорах – «право на возвращение», по которому миллионы палестинцев со всего мира вернутся не в свою страну Палестину, а в Израиль, чтобы уничтожить его демографически.

1 января: Аббас заявляет, что он никогда не начнет воевать против палестинского терроризма.

4 января: Аббас называет Израиль «сионистским врагом». Это выражение считается настолько одиозным, что только Хезболла и Иран, а также те, кто открыто провозглашает свою цель – уничтожение Израиля – используют его.

А что насчет столь превозносимой оппозиции Аббаса насилию? 2 января он говорит террористам Хамаса, которые обстреливают Израиль ракетами, убивающими и калечащими жителей еврейских деревень внутри Израиля: «Сейчас не время для такого рода действий». Это интересный способ «отказа» от терроризма: не сегодня, ребята; может быть, позже, когда придет время. Что полностью соответствует утилитарному подходу Арафата к терроризму в течение всего десятилетия Осло.

В некоторых случаях реакция американцев и израильтян на Аббаса оказывается настолько поразительной, что вам не остается ничего другого, кроме как плакать. Представитель по связям с прессой американского посольства в Израиле: «Мы не считаем полезным фокусироваться на каждом заявлении каждого официального лица; процесс – вот что важнее всего». Официальный представитель канцелярии премьер-министра Ариэля Шарона: «На Ближнем Востоке не принимают во внимание слова; смотреть надо на дела».

Значит ли это, что мы ничему не научились? На Ближнем Востоке слова воплощаются в дела. И особенно если это происходит во время предвыборной кампании, в которой то, что вы говорите, определяет вашу платформу и составляет ваш мандат. Аббас идет к власти практически без соперников, и, тем не менее, когда речь идет о целях и средствах их достижения, он предпочитает избрать тот же путь, что и Арафат.

В течение десятилетия Осло каждое заявление Арафата, в котором во весь голос говорили ненависть, подстрекательство и прославление насилия, отметались точно таким же образом. Потом начали взрываться автобусы и кафе, и умные люди на Ближнем Востоке поняли, что он говорил всерьез. Теперь нам снова говорят, чтобы мы игнорировали слова. Нас уверяют, что Аббас, на самом деле, не это имел ввиду. Это всего лишь предвыборный маневр. Мы знаем, что у него действительно умеренные взгляды. Доверьтесь нам.

Но почему мы должны в это верить? На основе того, что они якобы знают о нем и о его психологии? И, что еще более важно, нельзя ведь проводить свою внешнюю политику как некую отрасль психиатрии. Думает ли на самом деле Аббас так, как он говорит, когда сейчас он говорит об Израиле? Я этого не знаю, и совершенно не важно, что вам говорят по этому поводу эксперты – те самые эксперты, которые уверяли вас, что Арафат хочет мира – они этого тоже не знают.

Но вот что мы знаем точно: в первый момент проявления подлинного лидерства Аббаса, в его первый выход из тени Арафата он предпочел буквально поднять флаг террориста из Батальонов мучеников Аль-Аксы.

Сможет ли Аббас превратиться в Садата, который тоже вышел из тени харизматического лидера, круто поменял политику и заключил мир с Израилем? Я поверю в это только тогда, когда увижу это. А также услышу.

Опубликовано в газете «Вашингтон Пост» 6 января 2005 года.

Перевод с английского Эдуарда Маркова,  МАОФ.

Январь 2005 г.

Статья на английском