http://www.manhigut.org/russian/articles-r/feiglin64-r.html 

"Время войне и время миру..." - сейчас время войне.
Не такой войне, которая приведет к продолжению мирных переговоров.
Не войне для достижения мирного соглашения.
Не потому войне, что нет другого выхода.
И даже не войне, как единственному способу прекратить кровопролитие.
Время войне за справедливость.
Войне за мораль.
Войне за правду.
Война - потому что все остальное является примирением со злом, злодейством и жестокостью.
Война - потому что мы правы.
Война - потому что на нас ответственность.
Война нужна сейчас. 
Тот, кто милосерден к жестоким, в итоге будет безжалостен к милосердным. Так учили наши мудрецы.
Не арабы убивают наших матерей - их убивают те "милосердные", которые дали убийцам оружие.
Не арабы жгут младенцев - их жгут поборники мира, признавшие правоту убийц.
Не жестокие нас взрывают - нас взрывают милосердные, изливающие свое милосердие на террористов.
Война сейчас.
Священная война - сейчас. 
Израиль никогда не объявлял войну. Звучит странно - но государство Израиль, которое всегда видело себя в состоянии войны, государство, перенесшее пять войн - никогда по-настоящему не воевало. Противостояли агрессии - да. Защищали свою жизнь - несомненно. Но ни разу не объявляли войны и не выходили воевать за справедливое дело. Ликвидировали непосредственную опасность - и этим ограничивались.
Я много лет участвовал в патрулировании вдоль электронного забора, идущего по берегу реки Иордан. Однажды ночью, когда наш джип медленно продвигался вдоль реки, я спросил полусонного водителя: "Скажи, зачем здесь забор?" Водитель решил, что я задумал повеселиться за его счет: мы вдвоем осуществляем охрану линии на этом отрезке, и вдруг я спрашиваю, для чего здесь вообще забор?!
"Ты чего?" - спросил он.
"Почему забор идет по нашему берегу Иордана, а не с восточной стороны - по их берегу? Ведь они проиграли войну, не так ли?"
Водитель совершенно запутался - а я погрузился в размышления.
"На самом деле - сказал я ему под конец, - на самом деле войны вовсе не было, и они никогда не терпели поражения. Они нападали на нас из Калькилии, мы их оттеснили сюда, и сейчас они продолжают угрожать нам отсюда. Если бы была война, и мы были бы победителями - забор был бы не нужен. Во всяком случае, не на нашей стороне.
Израиль никогда не воевал - потому что Израиль никогда не боролся за правду. Все, что у нас было - это чувство самосохранения. Желание выжить превратилось в смысл нашей жизни, и "Яд ва-Шем" заменил собой Храм. Якобы, нам можно воевать, чтобы выжить, но нельзя воевать за справедливость. В противостоянии с арабскими странами с этим еще кое-как можно было продержаться. Защиту от них мы еще кое-как сумели представить как заменитель справедливости. Ведь они были многочисленны и сильны, а слабый в христианской ментальности - всегда прав. Но Всевышнему это надоело - сколько можно давать евреям ускользать из их настоящей задачи?
И Он решил силой извлечь из нас какой-нибудь смысл. Он устроил нам своеобразное упражнение. Дал нам врага слабенького - такого, который не выглядит покушающимся на наше уничтожение. Сейчас мы большие и сильные, сейчас мы не можем апеллировать к нашему христианскому статусу "слабых". Мы можем организовывать охрану, борьбу, ликвидацию гнезд террора - как бы это ни называли комментаторы. Но мы не можем начать воевать - без справедливости. И мы истекаем кровью и агонизируем, и не можем справиться с маленьким, слабым и жалким врагом - врагом, который обнажил ахиллесову пяту Израиля, а именно тот факт, что у Израиля нет своей правды.
Всевышний вынуждает нас - просто-напросто - признать нашу правоту, иначе мы погибнем.
А признать нашу правоту - значит, объявить войну.
Войну сейчас.
С радостью вышли американцы на гражданскую войну за справедливое дело - освобождение рабов. Добровольцы со всего мира были счастливы принять участие в гражданской войне в Испании. Солдаты союзных армий с песнями поднимались на поезда, направляющиеся на фронт против нацистской Германии. Они верили в правоту своего дела и черпали из нее бодрость и силы, провозглашая: война. Мы так не можем, ведь у нас нет своей правды, за которую мы готовы сражаться У нас нет выхода - кроме возвращения к самим себе, к нашей еврейской правде.
Засучить рукава.
Установить настоящие цели.
И выйти на войну.
Война сейчас. 
Перевод Шошаны Бродской