Опубликовано на www.sedmoykanal.com
 |
В понедельник наш корреспондент Эммануэль Шило взял интервью у Моше Зара, отца Гилада Зара - погибшего в прошлом году от рук арабских террористов офицера безопасности муниципального совета поселений Самарии. После гибели сына Моше Зар, с помощью семьи и друзей, основал на принадлежащей семье земле сельскохозяйственную ферму, которую назвал в память о погибшем сыне Хават-Гилад. Сегодняшнее интервью было связано с погромом, учиненным в минувший шаббат в Хават-Гилад войсками израильской полиции и армии по приказу министра обороны Биньямина Бен-Элиэзера. В израильских СМИ широко освещался “бой”, имевший якобы место между поселенцами, прибывшими охранять ферму от уничтожения, и солдатами ЦАХАЛа. |
| Вдруг на территорию фермы явилась огромная группа спецподразделения полиции ЯСАМ (подразделение было сформировано правительством Рабина-Переса сразу после подписания Норвежских соглашений для подавления протестов справа/прим.ред.), порядка 200 полицейских! Отборные, громадные, как гориллы. Все они были мужчинами, не было ни одной солдатки. Они сгруппировались в 80 метрах от навеса и начали бежать на нас. Не попросили нас уйти, не объявили ничего, а просто напали на беззащитных людей. Били зверски, безжалостно, как хищники. Били всех без разбора: мужчин, женщин, молодых девочек и мальчишек, которых там было множество.Моше Зар заявил в первых словах интервью, что его целью является сообщить, что на самом деле произошло на ферме, после того, как широко разрекламировали, как поселенцы поднимали руки на солдат и солдаток ЦАХАЛа. Вот что он рассказал: “Все это дикая ложь. В шаббат, после |
 |
 |
 |
| Корреспондент спросил, отрицает ли Моше, что в других местах были нападения на солдат со стороны молодежи, которую в последнее время стали называть “молодежь холмов” - молодые поселенцы, защищающие форпосты, воздвигнутые в местах наиболее частых терактов. Моше Зар ответил, что один из примеров, когда поселенческая молодежь оказывала физическое сопротивление солдатам, имел место, когда 5-6 полицейских напали на одного паренька, повалили его на землю, начали избивать ногами… Вы ожидаете, что в такой ситуации человек должен сносить это без сопротивления, не защищаясь? В шаббат здесь никого из “молодежи холмов” и вовсе не было. Они были здесь в среду, перегородили шоссе машинами, повредили несколько машин. Мне было больно на это смотреть, как всем больно смотреть на такие вещи. Мы не хотим наносить вреда никому. Кто начал здесь настоящую дикую войну – это полицейские спецподразделения ЯСАМ. |
 |
| Солдаты полиции спецподразделения были все до одного без опознавательных знаков (что требуется по закону – Э.Ш.), даже командир не имел опознавательных знаков. На вопрос об имени все, как один, отвечали “Шахар Аялон” - имя командующего полицейским округом Иудеи и Самарии, который присутствовал тут же и лично наблюдал за погромом и избиением. Я лично поймал его на лжи – для меня он лгун.Если он мог приказать полицейским снять опознавательные знаки и отвечать, что их зовут Шахар Аялон – это преступная и отвратительная ложь, с которой нельзя мириться. Кроме того, он заявил, что это незаконное |  |
Это полностью законная ферма. Эта ферма еще не записана в табу – по чисто бюрократическим причинам. Но это же касается большинства земель в Иудее и Самарии. Однако закон позволяет возводить там не только сельскохозяйственные постройки, но и жилые дома, фабрики, магазины, все что угодно, кроме жилого массива. Если земля находится в моем владении, даже если я еще не записан в табу как хозяин, я имею право на ней строить. Для этого не требуется никакое специальное разрешение. Единственное условие – если ты построил на этой земле что-то – ты обязан уведомить об этом власти и записать это в табу. Так на каком же основании министр обороны и прочие министры лгут, что это незаконная ферма. Они сами говорят противозаконные вещи!”
На вопрос корреспондента, собирается ли он подавать в суд, Моше Зар ответил срывающимся от волнения и боли голосом: “Конечно, я подал в БАГАЦ. Проблема, правда, в том, что наш Верховный суд иногда действует, как правосудие, а иногда – как кровопролитие? (Имеется ввиду порицание пророка Иешаягу 5:7 “...Он ждал правосудия, но вот – кровопролитие; -[ждал] правды, но вот – вопиющая неправда”./прим.ред.) Он решает иногда не на основании законов, а на основании злого духа, который на них сходит. Я жду, чтобы там выслушали наши аргументы”.
 |
Моше Зар добавил, что в ходе погрома было разрушено на ферме все, что можно было разрушить. Все это было по личному приказу Шахара Аялона – “красавчик, как кино-герой”, говорит Моше. “Я обратился к нему и спросил: зачем разбивать вещи, зачем давить их машинами? Но он даже не удостоил меня ответом, просто продолжили все громить, разбивая на мелкие кусочки все, что видели кругом. Ничего не оставили целым. Что нельзя было просто разбить, разрезали при помощи автогенов. Просто ради уничтожения, чтобы причинить боль”.Как ни страшно все рассказанное Моше Заром, самый значительный момент прозвучал в самом конце. Ведь нам постоянно твердят, что уничтожение поселений необходимо ради достижения мира с арабами. Но этот аргумент не выдерживает проверки реальностью. |
“Мы начали здесь сельское хозяйство 20 лет назад, - сказал Моше Зар. - Вложили в эту уничтоженную ферму 500 тысяч долларов. За все эти годы арабы – арабы! - никаких претензий на эту землю не предъявляли. Они говорили: это земля Муссы Зара, и мы уважаем его право собственности на эту землю. Кому же это мешало? Тем, кто знал, что мои права законны? Почему? Я хочу знать? Специальный отдел полиции по финансовым расследованиям и мошенничеству (ЯХАМ) расследовал мои права на эту землю с 1983 до 1989 года. Они пришли к заключению, что эта земля принадлежит мне по праву. За все эти годы следователи не нашли ни одной задоринки, к чему можно придраться. Так почему они мне мешают? По какому праву? Именем какого закона? Когда на части моей земли начали строить арабскую ферму, я получил судебную санкцию на прекращение работ. Израильская полиция во всех ее инстанциях включая участок Ариэля и местное бюро, высмеяли меня. И до сих пор не удосужились снести эти арабские постройки.”
В заключение интервью Эммануэль Шило пожелал Моше Зару, чтобы он увидел лучшие дни, на что этот мужественный, очень пожилой уже человек, всю свою жизнь отдавший строительству и защите еврейского государства и заплативший за это столь страшную цену, ответил: “Я увижу еще лучшие дни, обещаю тебе, что увижу”.
Трудно квалифицировать действия властей в этом, как и в других подобных случаях, иначе как преступление против народа и еврейского государства. Бросать еврейскую полицию и армейские боевые части против своего народа преступно даже в мирное время. Но в ситуации, когда страна находится фактически в осадном положении, и крупномасштабная война может разразиться в любой момент, - деморализация армии и народа, неизбежная в результате подобных действий властей, становится не только моральным, но и военным преступлением.
От редактора Седьмого канала:
Моше Зар купил землю 20 лет назад и пытался основать на ней еврейское поселение. Против этого намерения был подан иск в Верховный суд БАГАЦ, с требованием снести дом Моше в котором он уже проживал и отменить планы на дальнейшее строительство. В связи с этим, следователи спецотдела по расследованию финансовых преступлений, несколько лет искали к чему придраться, но не нашли. Судейская коллегия Верховного суда постановила, что ввиду законного приобретения земли, они не могут согласиться с требованием сноса дома Зара, но дальнейшие планы были “пока” заморожены. Они заморожены и по сей день, хоть это и противоречит основному закону о свободе предпринимательства. Расчет был на то, что семья Зар не выдержит одиночества и покинет свою землю, но этого не произошло.
 |
 |
 |
 |
Раненые поселенцы.