Опубликовано на http://www.livejournal.com/users/jennyferd/ 14.12.05

Ранним утром 14 декабря 1989 года я, как обычно, включила радио
"Свобода" и ахнула-радио сообщало скорбную новость из Москвы о кончине
Андрея Дмитриевича Сахарова.
Дальше я действовала по какому-то наитию, объяснить которое не могу по сей день.
По пути на работу я вышла на станции метро "Библиотека им. Ленина",
добралась до Александровского сквера возле Боровицких ворот. Как и что меня
туда занесло-не знаю.

В сквере я развернула плакат "Простите нас, Андрей Дмитриевич!" Плакат этот
хранился у меня ещё с митинга в Лужниках. Помню, что
в телерепортаже с митинга мой плакат несколько раз даже попадал в кадр.
Просила я в нём прощения за всё!
За издевательства над Андреем Дмитриевичем советской власти,
за гнусные выходки депутатов Съезда народных депутатов, увиденные в
трансляциях с его заседаний, за все слова не те...
Очень скоро ко мне подошли строгие служивые ребятки и, конечно, плакат
отобрали, а меня задержали.
Разумеется, расспросы, кто такая и что делаю в столь ранний час под стенами
Кремля. Отвечаю: "Ребята, так ведь умер Сахаров!"
"Кто такой?"-строго спрашивают, а сами звонят по начальству. Знала, что в
Москву всегда собирали служить солдатню с периферийных окраин необъятной
родины, но чтобы не знать имени Сахарова?
Я аж взвилась от невежества своих охранников, не соображая, что лучше бы
помолчать: плакатные слова были написаны на обратной стороне чертежа с
заполненным штампом организации, где работала...
"Как же вам, солдатики, не стыдно?" И тогда один неохотно высказал
предположение: "Это тот, что ли, который в Горьком сидел?"
Наконец, прибыл майор. Записал мои данные поподробнее, опять же по
рации доложился. После чего...вернул плакат и вежливо посоветовал
мне убраться с глаз долой. Видимо, начальство соориентировало майора
грамотно: всё-таки умер депутат Съезда народных депутатов, да не
рядовой, а всемирно известный!
А я вместо того, чтобы поскорее вскочить в троллейбус и скрыться, нагло
говорю майору: "Что же Вы, товарищ майор, так плохо проводите
воспитательную работу среди солдат? Они у Вас не знают имени самого
Сахарова!" Видимо, инструкции были не затевать инциденты-промолчал
офицер, только одарил меня взглядом и ещё раз настойчиво повторил
просьбу удалиться.
Ну, а потом помню длиннющую очередь ко Дворцу Молодёжи, что на
Комсомольском проспекте, куда пришли москвичи проститься с Андреем
Дмитриевичем. На жестоком морозе мы тихонечко продвигались ко входу
в здание- шесть часов!- под умоляюшие призывы милиции к десяткам тысяч
опечаленных людей построиться в шеренги по шесть человек.
Бегая для согрева вдоль скорбной очереди, я отмечала редкостную
концентрацию интеллигентных сосредоточенных лиц, на многих лицах- замерзшие
слёзы. И все шесть часов моя дочь Маша обогревала под курткой цветы, чтобы
донести их на прощание с Андреем Дмитриевичем не помороженными, свежими.