11 ноября 2005 года Middle East Media Research Institute (MEMRI) опубликовал интервью с одним из
лидеров Хамаса доктором Махмудом аль-Захаром. После того, как аль-Захар сказал, что «всё на земле
предопределено Аллахом..., существование Израиля на земле тоже предопределено Аллахом», ему задали
вопрос: «Создадите ли вы религиозное государство, если вы [Хамас] вступите в Законодательный Совет и
будете его контролировать? Будет ли это государство принято при существующем сегодня балансе сил? И разве
тем самым вы не подтвердите требование евреев на создание религиозного государства в Палестине?» На это
доктор аль-Захар ответил: «Еврейское государство – это не религиозное государство. Идея сионизма – это
национальная идея, в которой на долю религиозных евреев приходится лишь 20%».
Очень возможно, что в ответе аль-Захара содержится ответ на вопрос почему арабский мир,
исповедующий ислам, не готов смириться с нахождением Израиля в Палестине. По мнению арабов, Израиль -
это колониальный проект Запада, построенный на основе национальной сионистской идеи. Арабы не
воспринимают Израиль, как еврейское государство, для них это государство - сионистское. Конечно аль-Захар
не обязан знать, что национальная еврейская идея – сионизм – берёт своё начало из Торы. Но в тысячу раза
хуже, что этого не знают сами евреи, в том числе и евреи Израиля, которые отвергая иудаизм, лишают и себя, и
своё государство единственного аргумента, способного стать их козырной картой в сражении с арабами за эту
землю.
Спор о роли иудаизма в Израиле не утихает много десятилетий. Особая роль в нём принадлежит
русскоязычной израильской общине. Более чем миллионая русскоязычная алия привела в Израиль сотни тысяч
бывших советских граждан, для которых религия, как их учили в школах, являлась «опиумом для народа».
Израильская действительность с харедимными партиями, застывшими в 18-м веке, не добавила приехавшим
русскоязычным евреям интереса к иудаизму. Конечно, были и исключения, но в своём большинстве,
русскоязычные евреи не смогли увидеть в иудаизме израильского разлива живой иудаизм Торы.
То, что произошло с евреями в бывшем Советском Союзе, можно описать словами Зеэва Жаботинского. В
своей речи в Вене 7 сентября 1935 года он сказал, что вооружившись лозунгами периода освободительного
движения девятнадцатого века такими как: "Религия – дело индивидуумов" и "Отделить церковь от
государства", мы забыли, что история развивается диалектически. «Сегодня мы видим изменения, которые
требуют существенного пересмотра в этой сфере. Изгнание клерикальных режимов было необходимостью, но
вместе с ними произошло изгнание Бога. Сомнительно, и даже очень сомнительно, что именно в этом
заключался желаемый результат».
Прекрасно понимая, что иудаизм не может быть отделим от еврейского народа, Жаботинский, сам
воспитанный на светских взглядах, сказал в Вене на Конвенции по созданию Новой Сионистской
Организации: «Да, [должно быть] отделение церкви от государства в том смысле, что никто не должен
страдать из-за своих религиозных взглядов или из-за их отсутствия. Но для нас это составляет жизненно
важный интерес государства – вечное пламя никогда не должно быть погашено. В сегодняшнем круговороте
многих влияний, ...которые воздействуют на нашу молодёжь, порой отвлекая и заражая её, должна быть
сохранена религиозная мотивация. Потому что ... это самое наичистейшее – дух Бога. Тем самым должна быть
сохранена арена для бойцов за него [Бога] и трибуна для его проповедников».
Создавая новое сионистское движение, Жаботинский сформулировал его основные принципы
следуюшим образом: «Цель сионизма состоит в освобождении еврейского народа и его земли, в воссоздании
его государства, возрождении иврита и во внедрении учения Торы в жизнь народа».
В письме к своему сыну Эри через два дня после конвенции, Жаботинский писал: «Религиозный пафос
сам по себе - это то, чего нам очень не хватает. Я не уверен сумеем ли мы возродить его в нашей душе.
Возможно, это то, что даётся как подарок при рождении, чем наделены очень немногие, как музыкальный
талант. Но если было бы возможно создать поколение верящих, я был бы рад».
Увы, за почти 58 лет существования еврейского государства, священное учение Торы не только не
утвердилось в Израиле, но так называемое еврейское государство с каждым годом всё дальше удаляется от
своих корней. Сегодня массы израильтян да и само правительство в Израиле смотрят на религиозного еврея с
большим подозрением, видя в нём в первую очередь бунтовщика и человека, от которого следует ждать беды.
Подумать только, в 2006 году в еврейском государстве человек с ермолкой на голове подвергается
всяческим ограничениям именно из-за того, что он исповедует иудаизм. Если, к примеру, светские евреи не
имеют никаких проблем и могут без особого труда пройти на Храмовую гору, то еврей с ермолкой на голове
перед тем, как туда подняться, проходит инструктаж на тему о недопустимости произносить молитву на самом
святом для евреев месте!
Израильский корреспондент The Jewish Press Авраам Шмуэль Левин в своей статье «Orthodox and Israeli:
When the Two Don't Mix», опубликованной 1 февраля, привёл слова из своей беседы с иерусалимским
корреспондентом WorldNetDaily Аароном Клейном, который сказал ему, что, «если у вас на голове ермолка,
многие не признают вас за легитимного журналиста».
Клейн рассказал, что за несколько месяцев до насильственной эвакуации евреев из Гуш Катифа, он снял
там полдома и регулярно туда ездил. Как ортодоксальный еврей, он, конечно же, носил ермолку. После того,
как израильское правительство установило блок-посты, его постоянно стали задерживать, несмотря на то, что
на его машине были опозновательные знаки, указываюшие, что это журналистская машина. Часто его
документы принимались с подозрением, и ему приходилось звонить в правительственный пресс-офис, чтобы
там подтвердили его полномочия. Так продолжалось до тех пор, пока однажды на подъезде к блок-посту он
снял ермолку. Клейн ехал на той же машине, показал тот же документ, но его никто не вздумал задерживать.
Он повторил эксперимент на других блок-постах. Успех бы феноменальный. Всякий раз, как он был в ермолке,
его останавливали и у него были бесконечные проблемы. Но как только он её снимал, до него никому не было
никакого дела.
С исчезновением с голов израильтян ермолок постепенно исчезает и еврейская сущность самого
государства. В этом процессе нет ничего случайного, он абсолютно закономерен. И хотя еврейские лидеры
по-прежнему называют свою страну еврейской, евреи, исповедующие иудаизм, играют в ней всё меньшую и
меньшую роль. На состоявшейся в конце января герцлийской конференции, где обычно решаются вопросы
будущего страны и безопасности государства, по словам присутствовавшего на ней американского доктора
Арнольда Зайда из Санта Моники, из тысяч находящихся там людей, «включая профессоров, академиков,
военных, политиков, возможно лишь у 2% на головах были ермолки».
В своём письме к раввину Леви Янгстеру, возглавлявшему ультра-ортодоксальное крыло Новой
Сионистской Организации, Жаботинский писал 21 мая 1937 года: «Уже довольно давно я пришёл к выводу,
что еврейская религиозная традиция - это не архаичный объект нашей истории, а живая, пульсирующая сила,
которая существует сегодня и будет существовать вечно. Особенно это подтвердится тогда, когда мы
удостоимся нашего собственного государства».
Интересно, что сказал бы Жаботинский, появись он сегодня в Израиле? Не разорвалось ли бы у него
мгновенно вновь сердце, увидь он те потоки ненависти, которые низвергаются в наши дни на ортодоксальных
евреев в еврейской стране? Что он сказал бы о стране, где один из представителей государственной власти,
избивая при разрушении домов в Амоне еврея с ермолкой на голове Элиягу Левина, в ответ на его слова
«Браток, что же ты делаешь! Я ведь такой же как ты, из России», ответил «Ты мне не брат, сука жидовская».
(прим.ред.сайта МАОФ – есть немало свидетельств, что неевреи составляли значительную часть
участвовавших в разрушении домов в Амоне)
Конечно, можно сказать, что в семье не без урода, и слова израильского полицейского в Амоне –
исключение. Однако это будет ни что иное, как самообман. Ноах Эфрон в своей книге «Настоящие евреи»
пишет: «...Ненависть к харедим [в Израиле], несмотря на то, что недавно она слегка поутихла, - это
развивающаяся индустрия, потому что ненависть к харедим является определяющим элементом израильской
идентификации и, возможно, даже находится на пути к тому, чтобы стать самым главным определяющим
элементом израильской идентификации».
Отход Израиля от иудаизма на государственном уровне очень заметен. Это прослеживается не только в
выраженной Израилем готовности отказаться от вечного наследия еврейского народа сердца Эрец Исраэль -
Иудеи и Самарии, не только в нескрываемом воинствующем атеизме израильского Верховного суда, но и в
том, что представители Израиля, пренебрегая святостью субботы, находясь за пределами страны, не
задумываясь, какое это оказывает впечатление, принимают участие во всевозможных мероприятиях в
священный для евреев день.
Побывавший на герцлийском форуме доктор Арнольд Зайд, сказал: «В пятницу вечером и в субботу утром
я спустился в синагогу в отеле и обнаружил, что при наличии сотен евреев, собравшихся обсуждать будущее
еврейского государства, у нас не было миньяна. Я был в Израиле много раз, чтобы понимать, что Герцлия - это
не центр изучения Торы, и тем не менее я был потрясён такой степенью секуляризации. ...Я думал, что на
мероприятии такой значимости, они будут хотеть [услышать] религиозных [евреев]..., [но] там был только
один, носивший ермолку представитель из Иудеи и Самарии, а все остальные были исключительно левые или
арабы. Это даже не нехватка, а абсолютное отсутствие духовности. Не было благославения вина и хлеба.
Полное отсутствие чего-либо еврейского».
Пару лет тому назад в израильской прессе промелькнула история о том, что один из сидящих в
израильской тюрьме террористов хамасовцев увидел, что на Песах израильский охранник как ни в чём не
бывало ест хлеб. На вопрос хамасовца, как он может так поступать, охранник рассмеялся и сказал, что он
образованный человек, живущий в современном мире и совершенно не обязан следовать глупым древним
традициям. Хамасовец сразу же прибодрился и сказал своим соседям по камере: «Вот теперь я точно знаю, что
мы победим. Мы ценим и любим наше прошлое, и значит мы победим».
Эта история особенно показательна в свете эпизода с Аароном Клейном, описанным Левиным. Клейн
рассказывает: «Когда я в первый раз интервьюировал лидера Хамаса Махмуда аль-Захара, я не взял с собой
ермолку, так как хотел вернуться живым. Но по ходу нашего разговора я завёл речь о моём ортодоксальном
иудаизме. Аль-Захар спросил почему на встречу с ним я не надел ермолку. Я сказал ему, что боялся. Он
ответил, что воспринимает это как осорбление. Он заявил, что он религиозный мусульманин, у которого
проблемы лишь с государством Израиль, а не с иудаизмом. И прочёл мне лекцию о том, что я не должен
отказываться от религии и не должен отрицать своё еврейство».
Непостижимо! Воинствующий мусульманин учит еврея гордиться его еврейством. Похоже мы напрочь
забыли, что именно евреи принесли в этот мир монотеизм. Это именно евреи своей несокрушимой верой во
Вс-вышнего указали путь человечеству вперёд к процветанию. И вот через тысячи лет после этого еврейское
государство не видит ничего зазорного в том, чтобы отказаться от Б-га.
Жаботинский писал в 1937 году в письме к Леви Янгстеру: «Мы должны попытаться создать идеальное
государство, пример для всех народов. На каждой колонне будет фирменный знак традиции. Один будет взят
из Библии, другой – из Мишны, третий – из Маймонида. Это совсем не значит, что мы проигнорируем
современную науку или общую философию. [Но] всё, чем они обладают в вопросах касающихся правды и
этики, прогресса человечества было почерпнуто из нашей традиции. И то, чему мы научились от них, - ничто
иное, как интерпретация того, чему они научились от нас. Вот, что я имел в виду, когда предложил два года
назад в Вене "внедрить учение Торы в сердце народа". Эта версия была немного "мягче" моего
первоначального предложения, которое было гораздо более всеобъемлющим: "позволить учению Торы
доминировать среди народов мира».
До осуществления мечты Жаботинского относительно человечества нас отделяют световые годы. Однако
внедрение учения Торы в сердце народа это не только посильная, но и чрезвычайно необходимая задача. И
первым шагом на этом пути должно стать возвращение иудаизма в государство Израиль.
