Чем меньшим будет процент марионеточных солдат, готовых бежать под огонь, провоцируемый хозяевами страны, тем сильнее будет стимул к изменению приказов для отдающих эти преступные приказы. И тогда вновь воцарится мораль, и мы сможем вновь жить во имя нашей страны и даже – если не дай Бог возникнет такая необходимость – за неё умереть. Седьмой канал

Текст на иврите
http://www.inn.co.il/Articles/Article.aspx/6411

Мой брат Йегуда, да отомстит Вс-вышний за его кровь, был возвышенной натурой, витал в облаках, но при этом хотел попасть в десантный спецназ. Он выкладывался целиком и полностью, но не прошел в сайерет цанханим. Его назвали солдатом "как будто", но он не обиделся. Лишь старался пуще прежнего. И пошел в добровольцем в «обычные десантники».

Когда он был маленьким, он любил стихотворение Натана Альтермана про Элифелета, - наивного, растерянного по жизни солдата, который погиб, спасая жизнь друзей. Йегуда читал этот стих, и слезы наворачивались на его голубые глаза. Он тоже был растерян.

Потом он вырос - а с ним и его растерянность перед лицом происходящего в нашей измученной, полной страданий стране.

Но во имя кого, добрый мой брат, во имя чего?

Хозяева страны раздали убийцам оружие. В наивности нашей и глупости мы думали: глупцы они. Вот растолкуем мы им, и они поймут. Взывали мы к ним, умоляли: “Не давайте им оружие”. Но они отзывались смехом. Правда, не в лицо нам они смеялись - за спиной. Чтобы мы продолжали служить и от имени наших же идеалов приносить свои жизни на алтарь их мечты о “государстве всех граждан”.

Покоя здесь не было и, вероятно, не будет. Они это знают. Но относительное спокойствие здесь было. До соглашений Осло (1993 год) Кфар-Даром (поселение в секторе Газы), например, охраняли трое солдат, один из которых имел обыкновение дремать на посту.

Депортация (еврейских поселенцев из Гуш-Катифа) не ставила целью ни достижение спокойствия, ни мира. Её целью было превращение Израиля в “государство всех граждан” в границах 1949 года. Но если на подлежащих очищению территориях царит спокойствие, то как объяснить необходимость депортации, как представить её в привлекательном свете? Как заставить идеалиста бежать под огонь во имя этой цели?

В процессе блестящей и одновременно шокирующей пропаганды орали ее пропагандисты: нужен “Мир”. Параллельно раздали оружие убийцам и воспламенили территории. Поскольку “хозяева страны” - они одновременно и хозяева морали, для завершения преступления они связали солдатам руки. Например, запретив разрушать укрытия террористов на шоссе Кисуфим в Гуш-Катифе.

А это привело к ещё большему кровопролитию, на том же Кисуфим, что, в свою очередь, вызвало необходимость отправки в горячую точку дополнительных солдат. И вот тогда они нам заявили: “К чему все эти жертвы, зачем стольким солдатам подвергать свою жизнь опасности ради охраны какой-то кучки поселенцев?”

Так была подведена концептуальная база для приведения трансфера в исполнение. И таким образом сами поселенцы оказались вынуждены заплатить своими жизнями за преступления, которым они сопротивлялись. Тот же метод используется сейчас в Иудее и Самарии.

Во всей этой ситуации именно мы оказались настоящими глупцами. Они-то всегда рассчитывают свои действия на два шага вперед: “Война в Ливане станет трамплином к свертыванию”, “Дадим террористам оружие - поселенцы сами сбегут”. А что мы?

Ввиду того, что оружие из раза в раз обращается против наших граждан и солдат, уже нельзя «наивно» сказать: “Не видели, не знали, не подумали”.

Израиль продолжает переправлять палестинцам оружие (главный заголовок в «Йедиот ахронот»). Вскоре после поступления этого сообщения последовала ожидаемая реакция террористических “комитетов народного сопротивления”: “Полученное оружие будет обращено против оккупации”.

А кого пошлют в огонь? Того самого идеалиста, который рвется в боевые войска, чтобы “защищать Родину”.

В любой армии бывают ошибки. Но здесь речь идет не об “ошибке”. Здесь идет речь о преднамеренно направляющей руке, а те, кто продолжают мобилизовываться в горячие точки - по сути, соглашаются играть на эту руку, соглашаются играть по заданным ею извращенным правилам, при которых жизнь врагов ценится выше, чем жизнь наших самоотверженных бойцов, против которых террористы обращают оружие, переданное нашим же правительством. Но самое страшное - это что наши самоотверженные идеалисты соглашаются играть роль марионеток, подвергающих свою жизнь опасности ради создания здесь “государства всех граждан”.

Интересы политиков сводятся в основном к кубинским сигарам. Когда началась Вторая Ливанская война, один министр целовался, начальник Генштаба распродавал свои акции, и только глава правительства честно раскрыл её замысел: “Война станет толчком к свертыванию”.

Я поняла это ещё до войны, потому и умоляла брата: “Не ходи!” Эта не была обязательная война («эйн брера»). Это было пустое представление с пустыми обещаниями, которое не достигло никаких результатов, а потому и гибель брата моего была бессмысленной.

Похищенные не возвращены, залпы “катюш” по городам Израиля начались с момента вхождения наших связанных по рукам и ногам войск (связанных нашими же политиками) в Ливан, и прекратились с их выходом оттуда. “Хизбалла” все ещё находится на границе, вооружается и усиливается.

На этой неделе террористы “Хизбаллы” вновь заложили заряды взрывчатки на границе, но Амира Переца такое развитие событий с толку не сбило. Оно не помешало ему обозначить в качестве цели “настоящего врага”: Гавриэлу - вдову моего брата, и их детей - Раю и Рона. Когда была найдена взрывчатка, Перец дал интервью, в котором провозгласил о намерении ускорить процесс разрушения форпостов, призванный послужить “пробой пера” перед следующим грандиозным изгнанием.

Посредством отказа от явки на “войну по подготовке к свертыванию” можно было привести к потрясению армии, и тем самым - к её изменению. К сожалению, этого не произошло. Теперь высшие офицеры говорят, что нам - нашей армии, нашим солдатам - придется вмешаться в пользу Абу Мазена. Иначе говоря, следующая война будет войной в поддержку отрицателя Катастрофы, который только недавно призывал все палестинские силы к объединению для войны с Израилем. Неужели ради него наши солдаты будут подвергать опасности свои жизни? Если мы будем продолжать вести себя как избиваемая жена, побои будут становиться все сильнее и болезненнее.

Отказ следовать преступным правилам игры может привести к изменению этих правил. Цель заключается не в расформировании ЦАХАЛа, а, наоборот группа из нескольких десятков или сотен человек, которые предпримут этот шаг, - потрясут армию, но спасут ее от разложения и развала. Отказники слева не разрушили армию, а заставили её поменять правила игры под свою диктовку. Например, внести изменения в этический код. И ещё они подготовили почву к депортации, когда своим отказом служить на территориях Иудеи и Самарии сформировали сознание, что речь идет об оккупированных, не заслуживающих нашего на них присутствия, территориях.

Судя по всему, у нас нет иного выбора, кроме как перенять те же методы.

Отказ служит солдату не только руководством к действию, но и фактором, формирующим общественное сознание, что то или иное действие - преступно, и потому необходимо отказываются от его выполнения. Чем меньшим будет процент марионеточных солдат, готовых бежать под огонь, провоцируемый хозяевами страны, тем сильнее будет стимул к изменению приказов для отдающих эти преступные приказы. И тогда вновь воцарится мораль, и мы сможем вновь жить во имя нашей страны и даже - если не дай Б-г возникнет такая необходимость - за неё умереть.

Перевод Анны Даниловой