По Пинхасу Полонскому, государство Израиль сложилось на основе самого низкого общего знаменателя евреев: не для создания Третьего Храма и даже не ради развития еврейской культуры, а в качестве убежища. И именно поэтому как раз элементарное выживание оказывается все более проблематичным.

Дело в том, что наши мелкотравчатые провинциальные политиканы, получив в свои руки орудие государства, утонули в заветной цели ассимилированных евреев: влиться в семью народов, стать ее неотъемлемой частью. А эта семья по большому счету – антисемитская. Разница между ее членами состоит только в степени откровенности: есть такие, которые, не стесняясь, ратуют за уничтожение Израиля и действуют в этом направлении, а есть и более «умеренные», которые в открытую добиваются всего лишь загона Израиля в границы Освенцима, а дальше уже все решится само собой…

Заветное желание «влиться» подразумевает адаптацию лозунгов семейки, самый невинный из которых сводится к границам Освенцима. Но ведь не может быть, чтобы цивилизованный мир хотел нашего уничтожения! (Европа ничему не научила…). Нами недовольны только потому, что мы нарушаем международные законы, оккупируем, притесняем и пр.! Вот если отдадим врагам свою землю, оружие, деньги, электричество, воду – все нас сразу полюбят…

Увы, по тому же Пинхасу Полонскому, на любви отношения строятся только внутри семьи. На законе – внутри нации. А вот между народами – исключительно на силе. Это не вопрос вкуса, а объективные реалии. Поэтому тот, кто отдает свою силу (территорию, оружие, воду и пр.), неизменно будет бит, никакой любви не добьется, и никакой «закон» его не защитит.

У извечного объекта геноцида есть только одно спасение – сила. Сионизм в том и состоит, чтобы полагаться на свою силу. Государство у нас, слава Б-гу, уже есть. Однако оно не самоцель. И не орудие добиться «любви». Народы любят только одного еврея – Иисуса (прим.ред.сайта МАОФ – разумеется, с поправкой на вымышленность этого персонажа), и то только потому, что он давным-давно распят. Для них хороший еврей – это мертвый еврей. По этой же причине хороши и жертвы Холокоста.

Я не хочу быть «хорошим», а хочу быть живым. Для этого нужна национальная сила, с которой вынужден будет считаться каждый. Мы останемся в живых, только если окажемся сильнее других. Все остальное – неуместная лирика. Об этом говорит рав Авраам Шмулевич. Сила для нас – не дело вкуса (мачо или не мачо), а вопрос элементарного выживания. И это за пределами всех разногласий между религиозными и светскими. У дверей газовых камер длину пейсов не измеряли. И в дальнейшем измерять не будут. Нам нужна мощная держава не для того, чтобы потешить уязвленную национальную гордость, а просто чтобы жить. В этом коренное отличие нашего «империализма» от какого угодно другого.

Однако для устойчивости империи требуется не только сила национального тела, но мощь духа, национальной идеи. Поэтому сильной еврейской державой с неизбежностью будет востребована та самая еврейская идея, которая у наших провинциальных подхалимов в загоне. Надо выбросить их в ту самую семейку, куда они рвутся, и построить без них мощь нашего спасения.