Шестидесятилетняя, драматическая история Израиля, сотканная из героизма и самоотверженности, местечковой обывательщины и страсти к наживе, формирует поле необычайно высокого напряжения. Два политика, два «заклятых друга» – И.Рабин и Ш.Перес, - прошедшие по этому полю бок о бок вплоть до гибели И.Рабина, оставили после себя глубокий, болезненный и трудно заживаемый след.

Отношения Ш.Переса и И.Рабина достаточно точно соответствует взаимоотношениям Каина и Авеля, при одном уточнении: аморальность Ш.Переса еще не означает моральности И.Рабина.

«Авель был сильнее Каина, ведь сказано «... и восстал Каин», то есть Каин находился под ним, побежденный. И сказал Каин: «Нас двое в этом мире, что же ты скажешь отцу?» И сжалился над ним Авель, и в этот момент восстал Каин и убил его. И об этом сказано «Добра злодею не делай, и с тобой зла не приключится» (мидраш Берейшит-Раба, глава 22).

Известное правило: «О мертвых хорошо – или ничего» - не применимо к политикам. Смерть не является искуплением, а только ранжирует тот ущерб, который покойный политик нанес своему народу, с тем, чтобы суд Всевышнего, которым иногда именуется история, был безжалостным и скорым.

У нас нет добрых слов в память Ицхака Рабина, как нет подобных слов в адрес иных политиков большего или меньшего ранга, которые найдутся у любого народа и которые принесли ему кровь, боль и разочарования.

О И.Рабине написано немало правдивых слов и мы можем отослать интересующихся к содержательной книге У.Мильштейна: «Рабин. Рождение мифа».

Однако об одной странице биографии Рабина следует сказать особо, ибо она является ключевой для этого политического деятеля. Речь идет о расстреле 22 июня 1948 года (обратим внимание на знаменательную дату!!!) судна «Альталена». События эти напрочь исключены из его официальной биографии.

Известно, что в рядах французского Сопротивления сражалось немало евреев. В первые послевоенные годы к ним во Франции относились с уважением, и они даже пользовались определённым влиянием в «коридорах власти». Одна из героинь Сопротивления Клер Вайде и посланник ЭЦЕЛя (вооруженные еврейские отряды в подмандатной Палестине анти-социалистической ориентации) Шмуэль Ариэли убедили чиновников французского МИДа оказать еврейскому ишуву военную помощь. Разумеется, французы при этом исходили не из чистого альтруизма, а из соображений политической целесообразности. Они понимали, что победа арабов на Ближнем Востоке вызвала бы взрыв энтузиазма и у арабских националистов в Северной Африке, стремившихся изгнать французов из этого региона.

Французские власти приняли решение организовать на своей территории учебные лагеря для военной подготовки еврейских добровольцев и бесплатно предоставить ЭЦЕЛю полный комплект вооружения для двух пехотных дивизий! Для еврейских бойцов, которым зачастую приходилось идти в атаку с горстью патронов, драться врукопашную, это был огромный арсенал!
ЭЦЕЛ приобрёл в США десантное судно, способное переправить всё это вооружение в Израиль за пять рейсов. Кораблю дали название «Альталена».

11-го июня, приняв на борт в Марселе 862 воина-добровольца (большинство из них - чудом выжившие узники немецких концлагерей), 5 бронетранспортёров, 100 тонн динамита, 4 миллиона патронов, 450 пулемётов, 5000 винтовок и другое оружие, «Альталена» вышла в море. Через девять дней она причалила в Кфар-Виткин, где часть оружия была выгружена, триста добровольцев сошли на берег, а Менахем Бегин поднялся на борт корабля. А 22-го июня, когда «Альталена» подошла к Тель-Авивской набережной, Бен-Гурион приказал уничтожить корабль. «Альталену» обстреляли из артиллерийского орудия, корабль загорелся и в трюме стали взрываться боеприпасы. Люди прыгали с палубы в море, но и там их настигал ураганный ружейный и пулемётный огонь с берега. Командовал этим расстрелом И.Рабин.

«Я долбал их (то есть, стрелял по ним) на корабле, я долбал по тем из них, что плыли к берегу…» - Вспоминал позднее, «на голубом глазу» И.Рабин, уже будучи в ранге израильского посла в США, вызывая при этом неподдельный шок у собравшихся. Каким морально опустившимся был уже в то время этот, еще далеко не старый человек, сын известной в Израиле «Красной Розы»!

И.Рабин, родившийся в Израиле, почти всю свою жизнь был связан с армией, дослужился до генерала, хотя не участвовал ни в одном сражении и, по слухам, был далеко не храбр.

Ш.Перес, родом из польского местечка Вишнево, наоборот, никогда в армии не служил, но одно время состоял в должности ген.директора министерства обороны.

В своей автобиографии Ш.Перес, сам того не подозревая, приоткрывает читателям свои черты, которые иной предпочел бы скрыть.

Ш.Перес никогда в детстве не дрался: старался или удрать, или же избежать конфликта.

Ш.Перес писал стихи. В этом нет ничего удивительного. Стихи писали И.Сталин и Мао Дзе Дун - политики куда более высокого ранга. Странность лишь в том, что Ш.Перес подписывал свои стихи женским псевдонимом. Стихи, надо сказать, отметили и в одной из газет даже похвалили: «Наконец-то в Израиле прозвучал чистый, сильный, женский голос».

Пройдет много лет, и «этот голос» будет убеждать Бен Гуриона делать ставку на Францию, а не на Соединенные Штаты.

Пройдет много лет и «этот же голос» будет подан против бомбежки Иракского атомного реактора.

Пройдет много лет и «этот голос» прозвучит в защиту шейха Ахмеда Ясина, тем не менее успешно ликвидированного.

Пройдет много лет и «этот голос» будет подан за отдачу Египту сектора Таба, крохотного участка земли на берегу Красного моря, столь необходимого Израилю.

Ш.Перес люто завидовал И.Рабину. Тому все сходило с рук. И оставленная бригада в боях под Иерусалимом, и исчезновение во время Шестидневной войны неизвестно куда, то ли по причине отравления никотином, то ли по пьяни.

Ш.Перес никогда не выигрывал выборы в борьбе за пост премьер министра. «Каинова печать», видимая невооруженным глазом, лежала на нем.

Как-то на вопрос о причинах ненависти к Ш.Пересу И.Рабин рассказал следующую историю:
«Летели они вместе в Африку, в Кению, в гости к первому президенту этой страны Джомо Кениата. Полетного времени было много, и И.Рабин сказал, что перед отлетом прочел автобиографическую книгу Джомо Кениата. Ш.Перес ответил, что, к сожалению, этой книги не читал и попросил И.Рабина пересказать ее, что тот и сделал по своей неосторожности. При встрече с президентом Кении, Ш.Перес выскочил вперед и сказал тому, что с удовольствием прочел книгу, и она является сейчас его настольной книгой. После этого, во время всего приема Джомо Кениата беседовал только с Ш.Пересом».

Вначале «Каин» попытался убить «Авеля» политически, и в 1977 году Ш.Перес, тогдашний министр обороны в правительстве И.Рабина, «слил» компромат на своего шефа в газету «Хаарец». Супруга премьер-министра – Лея, в бытность того послом Израиля в США оставила там долларовый счет, что категорически противоречило тогдашним израильским законам. Разразился скандал, И.Рабин подал в отставку со своего поста, и освободившееся кресло оперативно и решительно захватил Ш.Перес, проигравший вскоре выборы Менахему Бегину.

Летом 1992 года социалистическая партия Израиля, все-таки, выиграла парламентские выборы. Первым номером в ней значился И.Рабин, вторым, разумеется – Ш.Перес.
И.Рабин к этому времени создал себе образ правого, решительного политика. Он говорил мало, но терминологию употреблял крутую - обещал переломать кости террористам и т.д.

Ш.Перес, наоборот, говорил много, но это не изменило результат выборов.
Действия новоизбранного премьера поначалу были столь же «крутыми», как и его слова. Всего через 6 месяцев после выборов, 17 декабря 1992 года, по приказу И.Рабина, 415 активистов ХАМАСа были высланы из Газы в Ливан, что вызвало небывалый всплеск возмущения миролюбивой общественности как в Израиле, так и во всем мире, к которой немедленно присоединился и президент США Билл Клинтон.

А в столице Норвегии Осло, между тем, уже во всю трудилась пересовская команда: Рон Пундак с Яиром Гиршфельдом, создавая ту необходимую договорную платформу, на которой позднее были воздвигнуты договоренности с бандой Ясира Арафата.

Все это свидетельствует только о том, что, по крайней мере до середины декабря 1992 года переговоры с террористами в столице Норвегии велись за спиной премьер-министра Израиля, ибо если ведешь столь щекотливые переговоры, то на подобные «крутые» шаги идти не рекомендуется. И действительно, уже в феврале 1993 года все 412 бандитов, прошедшие «курсы повышения квалификации» в ливанских террористических базах, под давлением Билла Клинтона, были возвращены в Газу. Через 13 лет один из них – Исмаил Хания станет премьером автономии, а второй – Махмуд аз-Захар – министром иностранных дел.

Вскоре после триумфального возвращения в Газу террористов состоялось и торжественное подписание соглашений, достигнутых в Осло.

На известной фотографии, запечатлевшей лужайку Белого дома – три человека. Два политических деятеля самого высокого ранга и один – международный бандит с руками по локоть в крови. Бандит стоит, гордо выпятив свое пузо, с довольной улыбкой победителя. Премьер-министр суверенной страны идет к нему навстречу с подобострастной улыбкой, заискивающе протягивая ему руку.

А потом была Нобелевская премия мира, которую «сообразили» на троих, интифада, взрывающиеся автобусы и кровь. Много крови. Тут-то И.Рабин и занервничал. Может быть, он понял, что «заклятый друг» его и на этот раз подставил.

И.Рабин стал больше пить. Хам от природы он стал хамить на заседаниях Кнессета. Депутатам от оппозиции премьер-министр предлагал «вертеться пропеллерами», но это не изменит его решения. Иными словами, И.Рабин стал вести себя грубо и непредсказуемо. И хотя при этом декларировалось, что «мирные переговоры будут вестись, как будто нет террора, а бороться с террором будут невзирая на мирные переговоры», те, кто инициировал «мирный процесс» почувствовали, что Рабин готовится «нажать на тормоза». В воздухе ощущалось, что конфликт между двумя политическими деятелями может принять радикальный и необратимый характер.

И.Рабин был уже никому не нужен, его подставили второй раз, и на этот раз последний. «Мирный процесс пошел».

«Мы не можем отступить к границам 4 июня 1967 года, - заявил И.Рабин во время своего последнего выступления в Кнессете, - границы безопасности Израиля проходят по Иорданской долине, в широком смысле этого слова. Наш уход из Иудеи и Самарии создаст чрезвычайно опасную ситуацию.»

Возможно, что это слова окончательно и решили судьбу И.Рабина.

И.Рабин был убит 4 ноября 1995 года в десять часов вечера, по официальной версии, студентом из университета в Бней Браке Игалем Амиром.

В тот вечер в Тель-Авиве на площади «Царей Израилевых» состоялся митинг в защиту мира.

На улицах израильских городов льется кровь, арабы взрывают пассажирские автобусы, а с трибуны на площади «Царей Израилевых» представители левой, оголтелой израильской элиты призывают народ «сжав губы» продолжать идти путем мира.

После того, как певица Мирьям Алони, Ицхак Рабин и Шимон Перес спели хорошую песню о мире, И.Рабин, спустившись с трибуны по дороге к своей машине, встретился глазами с невысокого роста йеменитом в кипе и неосторожно подставил ему свою спину. То, что произошло дальше, известно достаточно хорошо, многократно описано, было объектом расследования специальной комиссии под руководством все того же судьи Меира Шамгара, который расследовал убийство Баруха Гольдштейна в Хевроне, но, тем не менее, до сих пор вызывает неоднозначные суждения.

Журналист А.Зик собрал воедино 48 вопросов, на которые комиссия М.Шамгара не дает ответа.

Канадско-израильский журналист Барри Хамиш собрал воедино все факты, так или иначе связанные с этим убийством.

В распоряжении автора этой статьи есть фотография рентгеновского снимка тела покойного И.Рабина, присланная женой И.Амира Л.Трембовлер. На теле три сквозные ранения. С другой стороны, доказано, что И.Амир стрелял дважды!

Кто и когда произвел третий выстрел?

Впрочем, не будем повторяться. Отметим только несколько моментов, которые остаются в тени.

На одном из митингов национально-религиозных сил демонстрировался плакат, на котором Рабин был изображен в нацистской форме. Подобная композиция могла родиться в головах только тех, кто подменяет давно мертвый немецкий национал-социализм фашизмом и не акцентирует внимания на сегодняшнем реальном враге – арабском национализме под зеленым знаменем ислама. Представители правых национальных сил, если бы и решились на подобную композицию, наверняка изобразили бы Рабина в арабской куфие, но никак не в нацистской форме.

Ш.Перес посетил И.Рабина в морге больницы «Ихилов». По выходе из этого скорбного помещения Перес заявил журналистам, что на теле Рабина он видел следы трех ранений, одно из которых – фронтальное. Тогда Перес еще не знал, что свидетели и фильм Кемплера, подтверждают, что Игаль Амир стрелял в Рабина только дважды.

Позднее, на допросе в качестве свидетеля, Ш.Пересу придется выкручиваться, утверждать, что он был взволнован, третье ранение ему могло просто привидеться...

«У числа три есть много значений. Святая Троица, например. Может я имел в виду число три фигурально, в христианском смысле. Точно. Я видел Рабина, будто распятого. Вот почему я говорил о трёх выстрелах. Или, может быть, я имел в виду "три" в смысле совершенства равноотстоящего треугольника. Может быть и так. И не забудьте, что трое - это уже толпа. Существует много причин, по которым я мог сказать "три".

Прикрываясь этим бессвязным бредом, нигилист и безбожник Ш.Перес в минуту острого душевного напряжения, признается в соучастии в преступлении. Видя в И.Рабине «распятого Иисуса Христа», Ш.Перес сам ставит себя на место того, кто по евангельской традиции его предал.

«Я поцеловал его в лоб и попрощался».

И.Сталин тоже пришел попрощаться с С.Кировым, а попрощавшись, поцеловал его в лоб. Целовать покойника в лоб – это христианская традиция, а И.Сталин, в отличие от Ш.Переса, обучался в духовной семинарии.

Неисповедимы пути твои, о Господи!

Сам митинг, на котором было совершено преступление, был организован Жаном Фридманом совместно со своим другом Ш.Пересом, вопреки желанию И.Рабина, согласившегося пойти на него буквально в последний момент.

Жан Фридман – французский телевизионный магнат. В далеком прошлом – участник французского сопротивления и активист коммунистической партии, близкий к бывшему президенту Франции Валери Жискар Д’Эстену.

Жан Фридман – ключевая фигура совершенного преступления. В своем интервью, опубликованном в газете «Пари Матч» от 16 ноября 1995 года, он недвусмысленно в этом признается.

Во-первых, именно он настоял на проведении митинга 4 ноября. Вот, что он пишет по этому поводу: «Я предложил Рабину для проведения митинга дату 4 ноября, но он заколебался. У него на этот день был назначен какой-то официальный обед. В конце концов, мы реорганизовали его программу, и дата митинга была назначена».

Все деловые интересы Жана Фридмана находятся во Франции, но к началу «мирного процесса» он переехал жить в Израиль, купив для этого виллу в одном из самых престижных районов – Савионе.

Кто он, собственно, такой, чтобы корректировать распорядок дня премьер-министра? Если у И.Рабина уже было назначено на тот день какое-то мероприятие, почему именно Ж.Фридман так настаивал на изменении его графика? Ж.Фридман не объясняет, почему он проявил такую настойчивость.

Во-вторых, именно Жан Фридман был тем человеком, который организовал систему безопасности во время проведения митинга.

«Мы распространили плакаты с надписями «Скажи "да" миру», «Скажи "нет" насилию», «Площадь Царей Израиля, Тель Авив». Мы возвели большую сцену и трибуну. Мы провели инструктаж с силами безопасности, включавшими 750 полицейских, 250 солдат пограничной службы; привлекли к охране шестьдесят лучших снайперов из спецназа и три вертолета для патрулирования в воздухе. И все это в дополнение к сотрудникам ШАБАКа, которые постоянно охраняли Рабина и Переса. На всех входах в охраняемый периметр мы установили специальную аппаратуру для выявления возможных опасных предметов».

Подобное детальное перечисление предпринятых мер по обеспечению безопасности есть ни что иное, как подсознательная попытка самооправдаться, снять с себя возможное обвинение.

На площади Царей Израилевых не раз устраивали подобные мероприятия, как правило левого толка, куда организованно свозили участников из разных районов Израили, но никогда до этого не привлекали к охране солдат пограничной службы, снайперов и вертолеты. Вполне достаточно личной охраны должностного лица, но, как мы знаем, на митинге 4 ноября безымянный охранник И.Рабина, прикрывавший его сзади всего лишь неожиданно исчез, оставив его спину неприкрытой.

Говоря о мерах безопасности, Ж.Фридман постоянно употребляет местоимение «мы», не расшифровывая, кто входит в это понятие. Имя Ш.Переса упоминается в этом контексте в третьем лице, поэтому эта «структура» «мы» действует по крайней мере автономно от Ш.Переса, стоя над полицией, пограничной службой и ШАБАКом.

Ж.Фридман потратил 6 миллионов собственных долларов на финансирование массовой пропагандистской кампании в поддержку «мирного соглашения». Десятки тысяч дорожных стендов и настенных плакатов с надписью «Мы хотим мира» наводнили страну. Фридман также основал фонд «Ифшар», якобы для того, чтобы финансировать экономические проекты, но в действительности фонд использовался в качестве инструмента для рекламирования идеи «мирного процесса».

«Я – член подлинного лагеря мира, - заявляет Жан Фридман в упомянутом интервью, - я был активным его деятелем вот уже четыре года, под влиянием моего хорошего друга Шимона Переса, которого я очень люблю. Мы сходились в том, что израильская военная оккупация противоречит еврейским ценностям и деморализует нашу молодежь. Шимон, человек «Мира сегодня» («Шалом Ахшав» - радикальная левая организация. – А.А.), был со мной в тот радостный день в Тель Авиве, когда норвежский министр иностранных дел Йорген Хольст представил нам протоколы соглашения, подписанные Арафатом. Перес не верил в то, что соглашение выстоит, и ему казалось, что оно будет отвергнуто. Я помню, как он говорил мне: «Дело теперь за израильским общественным мнением. Нам следует срочно сформировать организацию, которая смогла бы изменить настроения израильской публики в нужную сторону». Я сказал ему: «Да, теперь вы должны взяться за это».

К этим словам мы можем добавить только два факта:

Жан Фридман, оказывается, - член «подлинного лагеря мира» только с 1991 года, то есть с того момента, как в Осло, за спиной израильского правительства, стала работать совместно с террористами Арафата пересовская группа: Рон Пундак – Яир Гиршфельд.

И второе: норвежский министр иностранных дел Йорген Хольст скоропостижно скончался в возрасте 53 лет. Спортсмен, находившийся в прекрасной спортивной форме, Хольст, видимо, знал то, что не вошло в тексты, заключенных в Осло соглашений и скрепленных только рукопожатиями.

Вскоре после убийства Ицхака Рабина Жан Фридман покинул Израиль и в настоящее время его судьба неизвестна.

И, наконец, самый главный вопрос: «А зачем вообще был нужен митинг 4 ноября?» ни разу не возникал на неспокойной поверхности израильского общественного мнения.

Перекрывать загруженный центр города, свозить туда людей, организовывать столь внушительную охрану с привлечением снайперов спецназа и подразделения военно-воздушных сил... Зачем нужно было тратить столь внушительные средства налогоплательщиков и лично Жана Фридмана? Какая преследовалась цель?

«Мирный процесс» шел по намеченному руслу, и если ему что-то и угрожало, то только со стороны премьер-министра Ицхака Рабина. Не потому ли сам митинг был организован с одной только целью: ликвидировать Рабина? Иной возможности это осуществить, видимо, не было.

К числу несомненных достоинств Ш.Переса, относится его знакомство с советской историей.

Убийство Ицхака Рабина является аналогией убийства С.Кирова.

В обоих случаях устранялся опасный конкурент и усиливалась личная власть, а, главное, - убийство давало повод решительно расправиться с оппозицией, с противниками текущих политичесих процессов. Со времен «Альталены» история Израиля не знала такой волны ненависти, обращенной на правый, национально-религиозный лагерь, решительно выступавший против инициированного левыми «мирного процесса».

В одном из интервью, данном в 1995 году, в редкие минуты душевной расслабленности Ш.Перес разоткровенничался:

«Я достиг такого уровня, что являюсь фактически независимой политической фигурой. К тому, что я сделал нечего прибавить, нечего от этого и убавить. Поэтому я могу действовать по своему усмотрению вне зависимости от обстоятельств. Это мне и моему поколению предстоит принять трудные решения, чтобы очистить дорогу для будущего поколения, перед которым уже не будут стоять дилеммы, противоречия и необходимость принимать трудные решения. Говоря историческими терминами, мы приближаем окончание Охотничьего Периода в человеческой истории и входим в Эпоху Созидания».

У нас есть, что добавить.

«В 1986 году государственная комиссия во главе с Аббой Эвеном расследовала дело Джонатана Полларда. Абба Эвен возложил ответственность за скандал на Ш.Переса, который знал роль Полларда, получал от него информацию, использовал её для политических целей, и как премьер-министр дал разрешение на операцию. Ш.Перес неделю поносил Аббу Эвена, отвёрг доклад комиссии и выдворил Аббу Эвена из партии Труда». (Барри Хамиш). «Существовали слухи, что именно Ш.Перес выдал израильского разведчика Эли Коэна сирийским властям, но мало, кто в это верил. Однако в 1994 году газеты Иордании, Саудовской Аравии и Лондона опубликовали доклад, который заставляет поверить слухам. Аднан Яссин, один из руководителей сил безопасности Арафата, был агентом Моссада в ООП. Арабские газеты, свидетельствуют, чтоШ.Перес, в качестве жеста доброй воли, выдал его Арафату. В машине Яссина неожиданно был произведен обыск, была найдена сложнейшая передаточная радиоаппаратура и взрывные устройства. Яссина увезли в Йемен и с тех пор никто о нём ничего не слышал».

В феврале 1994 года друг Ш.Переса французский интеллектуал Марек Холтер сделал заявление израильской газете «Хадашот». По словам Холтера, в мае 1993 года он доставил Папе Римскому письмо Ш.Переса, в котором Ватикану предлагался контроль над Старым Городом в Иерусалиме. По этому плану Ватикан должен был контролировать Святой Город, а солдаты ООН охранять его входы.

«В начале 2001 года Сионистская Организация Америки опубликовала документы соглашения «Абу Дис» (1994) между ООП и Израилем, предусматривающие разделение Иерусалима, и подписанные министром иностранных дел Ш.Пересом в Париже за 12 дней до убийства Рабина. Рабин не знал об этом». (Барри Хамиш).

В настоящее время мы являемся свидетелями того, как народу Израиля пытаются навязать новую веру, языческую веру, своего рода «Новый Завет» со всеми астральными атрибутами.

Веру в светлое будущее («Новый Ближний Восток»); веру в святость казненного «праведника», на теле которого – три следы от трех сквозных ранений; веру в необходимость самопожертвования.

«Апостолы» новой веры: Ш.Перес, Э.Барак, Ц.Ливни навязывают ее народу Израиля, проповедуя в СМИ и на ритуальных сборищах с декларациями и хоровым пением.

Вот, что заявил на последнем таком сборище на площади Малкей Исраэль один из «апостолов» Э.Барак:

«Народу Израиля придется принять несколько болезненных и трудных решений (предполагается отдача части Иерусалима, Голан, Иудеи и Самарии – А.А.), но другого пути у народа Израиля НЕТ!»

Неправда это!

Попытки навязать народу Израиля новую веру связаны с полным банкротством светского сионизма, основанного на атеизме, демократии и кровавых лозунгов Французской революции: свобода, равенство, братство.

Основываясь на этих приципах, арабо-израильский конфликт разрешить невозможно. Именно поэтому и предлагается новая языческая вера, одним из атрибутов которой является принцип самопожертвования – коллективный суицид.