В еженедельном русскоязычном выпуске йешивы «Махон Меир» по недельной главе «Кдошим» (26 нисана 5771 года) рав Зеэв Мешков, обсуждая ответственность нашего правительства за арабский террор против нас, риторически обращаясь к израильскому правительству, писал: «… вся ответственность ляжет на нас, если мы и на следующих выборах доверим вам власть».

Рав Зеэв пользуется в наших глазах огромным авторитетом, он был одним из наших первых учителей Торы, организовав летом уже далекого 1990 года вместе с равами Иосифом Менделевичем и Зеэвом Султановичем курс для очень свежих «олим мэРусия» в «Хейхаль Шломо» (Главном раввинате) в Иерусалиме (со стипендией 50 шекелей в месяц и тогда это была серьезная стипендия, хотя реформисты на параллельном курсе в «Бейт Даниэль» тогда платили 150 шекелей в месяц). Однако наше уважение к нему не отменяет наши периодические несогласия с его взглядами. Например, мы никак не можем согласиться с его взглядами на службу в нынешнем ЦАХАЛе евреев Торы (какое дикое словосочетание! Оно пришло сказать совершенно ошибочную вещь - будто можно быть настоящим евреем без Торы).

И приведенная выше цитата из рава Зеэва также вызывает наше несогласие. На нас, на голосующую и якобы что-то или кого-то избирающую массу, ответственность НЕ ляжет независимо от исхода будущих выборов и независимо от того, какую политику будет проводить это избранное в будущем правительство. Не ляжет по той простой причине, что то, что у нас условно называется выборами, на самом деле ими не является. И главная задача таких «выборов» – бросив якобы демократическую кость народу, надежно скрыть, что демократией у нас и не пахнет. А если так, то тогда народ на самом деле и не несет ответственность за результаты своего «выбора», так как возможность истинного выбора народу никто и не предлагает. Причем, эта проблема – далеко не чисто израильская. Во всех признанных «демократиях» (США, Западная Европа) под ширмой демократии и почти религиозных (скорее, шаманских) заклинаниях о народе-суверене, который делегирует полномочия своим избранникам, уже много лет осуществляется совершенно иной тип власти, о-о-очень далекий от заявленного.

Не претендуя на серьезный политологический анализ ситуации, отметим, что при фактическом неразделении законодательной и исполнительной властей и наличии несменяемой, неконтролируемой и самовоспроизводящейся без влияния извне судебной власти, поставившей себя де-факто выше двух других ветвей власти, израильский государственный строй не отвечает базовым основам даже заявленного устройства демократии. При этом заявленное устройство государственного строя мало соответствует термину «демократия», то есть «власть народа». А если добавить к этому еще ряд чисто израильских черт, таких, как выборы единым округом, голосование не за личности, а за партии на основании туманных предвыборных программ, подчиненность избранных депутатов начальникам партий (извиняемся, их «лидерам») и полное отсутствие ответственности депутатов перед избирателем. А если к этому «букету» добавить антиеврейскую разнузданность СМД (средств массовой дезинформации), массовый антиизраилизм значительной части верхнего слоя академии, то положение нашего государства предстанет совсем в печальном свете.

Именно отсюда растет не только несменяемость власти (при формальной смене правительств) и проведение весьма схожих политик правительствами, объявляемыми то правыми, то лево-центристскими (не будем о терминах, а то совсем загрустим), но и прямые действия против своих заявленных предвыборных программ сначала Рабиным в 1993 году (нерасторжимый договор Осло), а затем Шароном в 2005 году при сопротивлении партии, которую он в то время возглавлял и от имени которой стал премьер-министром (отдача Газы). О перебежках не избранных народом, а избранных исключительно начальниками партий депутатов из «своих» партий в иные и размножение партий в Кнессете делением даже не будем вспоминать. Также не будем вспоминать всевластие огромной армии чиновников в смысле запретить, остановить, осложнить и их полное безвластие что-то сдвинуть. Все это даже отдаленно не напоминает никакой из многих видов демократии, и на самом деле не порождает никакую реальную ответственность народа за происходящее в стране. Не будем даже пытаться подобрать термины для названия такого государственного строя (чтобы не придумывать уродства типа «олигархическая диктатура на чиновничье-анархическом основании, декорированная псевдодемократическими ширмами»).

Можно добавить для полноты картины полную деидеологизированность партий, которые из собственно политических партий превратились в группы интересантов, объединенных единственным желанием пробраться к пирогу власти и ведущие борьбу с иными такими же группами по мафиозному сценарию. И уже нет нужды комментировать уровень как политического, так и общекультурного развития и «лидеров», и их ближайшего (руководящего государством!) окружения.

Для демонстрации откровенного пускания пыли в глаза избирателям и насмешки над ними, для демонстративного создания политических супермаркетов, под прикрытием которых начальник партии может проводить любую незаявленную заранее политику, можно привести нынешний состав фракции Ликуда, включающий Дана Меридора с одной (с весьма левой) стороны и Биньямина-Зеэва Бегина с Узи Ландау с другой (с умеренно правой) стороны. При малейших следах идеологии в партиях такие люди просто не могли бы находится в Кнессете во фракции от одной партии.

Ленинский лозунг о том, что кухарка может управлять государством, с треском провалился и канул в Лету. Но в «демократических» странах именно кухарки (и кухари, независимо от специальности и места заработка), всегда составляющие неглубоко думающее (или совсем не думающее) большинство, своей массой задавливают любую мысль и любую идеологию и навязывают стране правительство. В начале – середине 90-х годов соотношение избирателей (по нашей оценке) было примерно такое: 40% - левый блок, 40% - правый блок и 20% - болото, которое качалось от выборов к выборам, шло за красивыми лозунгами или фотогеничной внешностью кандидата и … выбирало нам правительство. Даже не будем обсуждать вопрос о том, может ли случайный выбор болотом того или иного правителя считаться демократией. Сейчас, по нашим наблюдениям, доля болота превышает 50%. За последние пару десятков лет мы гораздо дальше отошли от демократии, хоть и не были близки к ней и раньше.

Нельзя не отметить, что уже по крайней мере три поколения (где-то с середины 70-х) правящие круги систематически и постоянно гробят систему образования в стране, она уже практически дошла до уровня беднейших стран Третьего мира. Мы имеем уже три поколения людей, не понимающих положение в Стране и в мире, не знающих историю своей Страны и своего народа, не умеющих анализировать обстановку и вырабатывать свое мнение по тем или иным глобальным и долгосрочным вопросам. Сменяющие друг друга правительства таки добились своих страшных целей – можно лозунгами управлять безликой массой. Но это не называется «советоваться с народом», даже если такому действу и наклеить «демократический» ярлык.

В заключение приведем явные отличия классической греческой демократии от нынешнего строя, отметив, что мы совсем не являемся большими сторонниками демократии вообще и ее греческого типа в частности.

Избирательным правом пользовались граждане Греции, которые
1. Стояли на близкой идеологической базе.
2. В большинстве своем любили свою страну и не хотели ее потерять, чтобы насолить идеологическому противнику.
3. Не имели иллюзий по поводу миролюбивости и истинных целей соседей.
4. Имели не столь уж отличающийся уровень образования, а потому примерно равные возможности играть в слова или противостоять такой игре.
5. Древние греки еще не знали политтехнологий манипулирования общественным сознанием для получения результата голосования, не совпадающего с истинным мнением граждан.
6. Возможность выдвигать кандидатов реально не была узурпирована отдельными группами влияния.
7. Граждане Греции были в меньшинстве в своей стране (при большинстве рабов, не имеющих гражданства), а потому избирательное право было глубоко цензированным, где под «демократической» формулировкой о всеобщем избирательном праве, данном всем гражданам, оно на самом деле не было всеобщим, а было уделом избранных, вынужденно составляющих достаточно сплоченную группу, вынужденно противостоящую численно превалирующим над этой группой граждан рабам.
8. Женщины не имели избирательного права. Не претендуя ни на общность взгляда, ни на его абсолютную правильность, отметим, что греки считали неестественным, если жена имеет отличные от мужа политические взгляды и считали положение одинокой женщины куда менее естественным, а потому и искажающим взгляды, чем положение одинокого мужчины.

В сегодняшнем Израиле не соблюдается НИ ОДНО из этих условий, а потому просто нет ни малейшей базы для демократического решения любого вопроса, в том числе вопроса о власти.

Сегодня после обратной (относительно того, что изначально предполагалось) работы бен-гурионовского «плавильного котла» Страна разделена и растрескана по всем мыслимым и немыслимым линиям раздела: религиозные – светские, правые – левые, сефорды – ашкеназы, олим – старожилы, богатые – бедные, арабы - евреи и так далее, и тому подобное, и прочее. В этих условиях говорить о выработке единого взаимоприемлемого мнения по любому вопросу могут лишь те, кто получает личную выгоду от грязной игры, условно называемой «свободные демократические выборы».

Демократия в таких условиях просто неосуществима, а потому ответственность народа за судьбы Страны лежит совсем в другой плоскости и имеет совершенно другое содержание, чем заведомо проигрышная игра в выборы.

Проф. Исраэль Дацковский, член движения «Профессора за сильный Израиль»
6 мая 2011 года