Были времена, когда генералы в отставке дрались за боевые традиции. Каждый пытался присвоить себе славные моменты военных операций. В наши дни они воюют за антивоенную традицию. Почти каждый из них утверждает, что он своим телом закрыл амбразуру и предотвратил уничтожение иранского реактора. После глав Мосада и ШАБАКа на этой неделе пришла очередь генерал-лейтенанта запаса Бени Ганца ракрыть народу, что и он участвовал в крупной сдерживающей операции. "Я хочу верить и думать, что они слушали и считались с тем, что я говорю", - сказал Ганц журналистске Илане Даян.

Как уже заметил мой коллега Дан Маргалит, это высказывание ударяет по скромному имиджу уходящего в отставку начальника генштаба. Если это высказывание не предназначено уменьшить шансы Нетаниягу победить на выборах - важная цель в глазах многих отставников - то не ясно, в чем смысл этого высказывания вообще. Кому оно служит, кроме иранской разведки?

Самому Ганцу оно, разумеется, не служит, особенно после событий прошлого лета. Ганц может войти в историю как начгенштаба, главная гордость и величие которого заключалось в прекращениях огня. Как и по иранскому вопросу, он не стремился к разгрому Хамаса во время операции Несокрушимая скала, он стремился к ничьей. Возможно, что и другой генерал на его месте не преуспел бы ликвидировать Хамас, учитывая обстоятельства, включая СМИ и международное давление, но все же это не причина для большой гордости Ганца за то, что случилось или не случилось прошлым летом. Чувство упущенной возможности, владеющее обществом, следует в значительной степени из подозрения, что верхушка ЦАХАЛя образца 2014 года опасается вызовов, которых прошлое армейское руководство не боялось. У многих сложилось впечатление, что военное руководство не внушает правительству уверенность в своей возможности победить врага, а возможно, что внушает противоположное чувство. Теперь Ганц подбрасывает толстый намек, что и по иранскму вопросу армейская верхушка углубила сомнения правительства. Это не несет благую весть перед будущей войной, которая придет. Если педагогический пример и идеал уходящего начгенштаба заключается в арьергардном сдерживании и отсутствии дерзости, то тяжело увидеть, как мы сможем победить в будущей войне.

Кстати, даже противники Нетаниягу признают, что он не ищет военные авантюры. Он не спешит нажимать на курок. Поэтому можно предположить, что Ганцу не требовались героические усилия, чтобы остановить ту или иную драматическую операцию, хоть это впечатление создали его слова во время телепередачи, несмотря на сдержанный тон, которым они были сказаны. Как будто он был единственный "ответственный взрослый" в округе. Кроме Меира Дагана и Юваля Дискина, разумеется.

Замечание

Ненси Пелосси, лидерша демократов в Конгрессе, отреагировавшая слезами и возмущением на речь Нетаниягу, - это та же Ненси Пелосси, что в 2007г., несмотря на возражения тогдашнего президента Джорджа Буша-младшего, поехавшая в Дамаск. В рамках никем ей не поручавшейся "мирной миссии" она поехала спасать сиройского деспота Башара Асада, который уже тогда был отверженным мировым сообществом из-за отвращения от его действий. Не удивительно, что и сейчас она становится на сторону плохих, но в этом она, по крайней мере, последовательна. Менее последовательны ее жалобы на некорректность Нетаниягу. Почему Пелосси разрешено поставить президента США в неловкое положение, а Нетаниягу нет?

("Макор ришон" 6.03.2015)


Перевел Яков Халфин
МАОФ