Нет худа без добра. Осенняя волна террора в Иудее, Самарии и Иерусалиме предоставила возможность политикам и комментаторам, уже месяцы, если не годы, предупрежающим, что третья интифада на пороге, - предоставила возможность сказать: "я говорил вам". Пришло то, о чем мы говорили, утверждают они.

Например, Ицхак Герцог вопил в радиоинтервью, что Абу-Мазен предупреждал его на последней их встрече, что вот-вот вспыхнет интифада. Так Герцог предоставляет Абу-Мазену - главному подстрекателю - статус предупреждающего о третьей интифаде, и, разумеется, себе - пророку Герцогу.

На момент написания этих строк нет уверенности, что "пророки" правы. Интифада - это более массовое явление, чем то, что мы видим тут в последние недели. Во время интифады люди не идут на работу - они идут бесноваться, но нынешняя ситуация в Иудее и Самарии не такова - все еще не такова. Но даже если это все же интифада, нелогично давать ей порядковый номер 3. Разве не было интифад до "первой интифады"? Еще как были. История арабских нападений на евреев Эрец Исраэль длинна как история сионизма. Это началось с погромов 1920г., продолжилось в 1921, 1929г., 1936 и 1948г. Первая интифада, вспыхнувшая в 1987г., была, в сущности, шестой интифадой, так что нынешняя интифада уже восьмая, в зависимости с какого года считать.

Левые начинают считать с "оккупации", но этот счет не обязателен для историков и, разумеется, для правды. У новой интифады нет принципиальных характеристик, отделяющих ее от беспорядков первой половины прошлого века. Средства несколько усовершенствовались (в 1987г. не было транспортных терактов и фотокамер мобильных телефонов), но принцип остался прежним - исламское сопротивление сионизму и дикая ненависть к евреям.

Кстати, и еврейская реакция не претерпела больших изменений на протяжении интифад. Почти всегда она была нерешительной и вымученной. Только в 1948г. мы выступили все, как один, против арабского врага. Во время остальных интифад велся тут горький спор о методах реакции, и риторике, а иногда даже о справедливости. Вирус сомнения ударил по нам. Из-за него мы с трудом побеждали их, не нокаутом.

В 1989г. в разгар "первой интифады" я интервьюировал для газеты "Хадашот" покойного дедушку Наамы Хенкин. Его звали Ицхак Армони. Он пинадлежал к маленькой группе основателей поселенчества и возглавлял региональный совет Хевронского нагорья. Причиной интервью было его назначение главой движения Гуш Эмуним (очень краткий эпизод его биографии), но содержание интервью свидетельствует, что очень мало изменилось от интифады до интифады.

Армони - человеку земли и духа - было тогда 54 года. Еще не преклонный старик, но уже сытый войнами. "Пойми", - сказал он мне, - "я кушаю интифады с 5 лет. Бедуины со стадами шли на земли моих родителей в Сдэ-Яков, когда пшеница только начинала подниматься. Каждой весной наши поля горели от угля, который арабские машинисты Ракевет а-Эмек (поезд в Изреэльской долине) бросали из кочегарки. Сто лет они пытаются сжечь нас. В этом они сильны. Если не поймем, что мы должны защищаться, они продолжат сжигать. В этой стране у нас нет существования ни на минуту без силы права и права силы. Все разговоры о мире никак не связаны с ближневосточной реальностью. Все это блеф. Люди обманывают сами себя. Каждый раз, когда Израиль пойдет на уступки арабам, они представят более сильные требования - до тех пор, пока мы уже будем вынуждены отказаться. Всегда они будут стремиться к новым уступкам, устроят нам ад по всей стране и вынудят нас в итоге решить постоять за себя".

- А до тех пор? - спросил я. - Что будет до тех пор, пока мы не начнем защищаться?

Дедушка Армони ответил: "Как-то много лет тому назад я спросил раввина Левингера во время ночной поездки из домашнего кружка в Хайфе в Хеврон: "Реб Мойше, почему мы одиноки?" - "Ох, Ицхак", - вздохнул он, - "ты опять начинаешь. И праотец Авраам был одинок, потом пришли другие. Это наша роль - вернуть былую славу".

Святой статус

Темп деклараций правительства верности статусу-кво на Храмовой Горе быстро приближается к темпу клятв верности еврейского народа Иерусалиму. Наши праотцы старались быть верными Иерусалиму, мы - статусу-кво. Он уже стал одной из святынь (правительства) Израиля, галахой Моше с Синая, которую надо погибнуть, но не нарушить. Когда враги утверждают, что Израиль производит долгосрочные изменения на Горе, Нетаниягу спешит прояснить свою приверженность статусу-кво.

Насколько это зависит от него - это чистая правда. Правительство Нетаниягу не изменило порядок молитв, посещений и поддержания безопасности на Храмовой Горе. Оно фанатично предано запрету молитв евреев, установленному Моше Даяном в 1967г., и жестким ограничениям для посещений евреев периода Шарона и Ольмерта. Оно ничего не делает на Храмовой Горе, не посоветовавшись с иорданскими властями, которые почему-то продолжают управлять с помощью пульта управления, как будто Мота Гур никогда не объявлял, что Храмовая Гора в наших руках, и шофар раввин Горена ни разу не звучал там. На протяжении лет мечети там укрупнились, потому что святость статус-кво распространяется только на евреев. Наши мусульманские соседи постоянно откусывают от него. Строят, копают, разрушают, беснуются.

Начиная с лета 1967г. их положение на Храмовой Горе никогда не было лучше, чем в наши дни. Возможно, даже с 1948г., когда Абдалла захватил Гору. Через 3 года после этого он был убит арабским фанатиком, выскочившим из мечети аль-Акса, которая продолжает служить местом обучения бешенству. Согласно указанию правительства и "учению статус-кво", полиция в шелковых перчатках занимается беснующимися арабами. Большую часть времени она лишь отталкивает беснующихся мусульман, а не атакует их. Они - и только они - решают, когда будет тишина на Горе, а когда война. Последний раз, когда Израиль неожиданно атаковал там врага, был в июне 1967г. С тех пор мы сдерживаемся.

Помогает ли длительная сдержанность успокоению на местности? Улучшает ли статус-кво положение или обостряет его? События последних лет ясно указывают на последний вариант. Наглость арабов возросла по мере того, как израильские власти держатся за статус-кво. Она усиливается в прямой зависимости от глумления израильских властей над евреями, желающими посетить святое место. Абу-Мазен продолжает обвинять нас в нарушении статус-кво и преуспевает убедить мир, что мы копаем там фундамент для Храма. Почти ежедневно его люди бушуют на Горе. С их точки зрения, третья интифада предназначена предотвратить немедленное строительство Третьего Храма. Поэтому напрашивается вопрос: чего нам терять? Если все равно мир убежден, что мы изменили статус-кво, так, может, стоит изменить его в самом деле? Жесткая рука Израиля и открытие Храмовой Горы для посещений евреев в любое время дня будут хорошо сочетаться с планами по возрождению израильской сдерживающей силы. Да, именно сейчас и именно там.

Разумеется, всегда можно утверждать, что ситуация ухудшится в случае изменения статус-кво, но после такого количества арабского бешенства можно поставить это утверждение перед экзаменом. Сионистский опыт учит, что когда евреи воюют за свои права, арабы сдаются. А когда не воюют, арабы атакуют. Пресловутая "пороховая бочка" на Храмовой Горе состоит, в основном, из наших опасений. Можно относительно легко нейтрализовать ее, если нейтрализовать их. Т.е. если докажем Абу-Мазену и его подельникам, что мы перестаем опасаться, широко открываем ворота Горы для евреев и решительно атакуем любого нарушителя и берем инициативу в свои руки. Это лучше, чем строительство объездных дорог, видеокамер и пустых угроз. В течение 50 лет мы пробовали статус-кво, пришло время попробовать принцип суверенитета.

Осенний кошмар

В последние ночи меня пугает кошмар, основывающийся на впечатлениях последних недель: начало осени 2075г., мне примерно 120 лет. Самый младший мой правнук демобилизовался из армии. Почти во всех странах Европы премьер-министр - мусульманин. Поэт из Элон-Море получает Нобелевскую премию по литературе. На Марсе открылось первое казино. И тогда в одно облачное утро звонит мне приятная продюсерша с телевидения и говорит: "Мы готовим передачу о религиозном сионизме и убийстве Рабина. Вы согласитесь принять участие?"

("Макор ришон" 9.10.2015)


Перевел Моше Борухович
МАОФ