Я не могу похвастаться тем, что также сказочно богата друзьями из левого лагеря, как автор статьи "Типуль ахшав" Хагай Сегаль (http://www.maof.rjews.net/actual/10-2009-07-22-07-05-36/29709-2016-02-18-09-53-08), но все же и меня природа одарила некоторыми экземплярами из них. Это были мои сотрудники из Открытого университета в Раанане. Собственно говоря, работая там, я быть может никогда и не узнала бы, что они из себя представляют, если бы не Его величество случай, когда мне пришлось столкнуться с ними лично. А случай оказался довольно прискорбный, когда у одной из моих приятельниц, тоже работающей в Открытом университете умер отец. С ее сослуживцами из университета я встретилась во время Шивы – семи дней траура у нее дома. Наслушавшись рассказов об их высокоинтеллектуальных качествах, я была несколько шокирована отсутствием у них базовых принципов поведения подобающего трауру. Эти не очень обременные тактом товарищи, сидя на диване и креслах шумно обменивались своими мнениями относительно их боссов, последних нововведений в области разворачивания проектов в университете и других событий, ни в коей мере не имеющих отношения к виновнику их нахождения в доме моей приятельницы. Ни один из них не выразил ей формального соболезнования и не поинтересовался жизнью или деятельностью ее отца, а также причиной его ухода в другой мир. Перед ними находился стол, уставленный всевозможными угощениями, к которым они, будучи заняты интересной беседой, даже не прикоснулись. Когда я попросила приятельницу принести и показать альбом с фотографиями отца и попыталась рассказать немного о жизни этого замечательного человека (ее отец проработал адвокатом по уголовным делам в течение 40 лет в г. Горьком), защищающего преступников, которые не всегда могли оплатить его услуги, ее гости покачали головами, поцокали языками, но фотографиями в альбоме не заинтересовались. Когда через некоторое время, они изъявили желание уйти, я сообщила им, что во время Шивы полагается обязательно съесть что-то из поданного угощения, их смущение показало, что никто из них не знаком с таким древним еврейским обычаем, но, узнав, что-то для себя новое!!!, они послушно отправили в рот по кусочку пирога или печенья. После их ухода приятельница сообщила мне, что это были сотрудники из параллельного отдела, а сотрудники из ее отдела должны придти с минуты на минуту и попросила меня остаться еще ненадолго. Я осталась и надо сказать, что с приходом следующей партии сотрудников, оказалась свидетельницей такого же образца поведения, выработанного и стандартизированного этим типом людей.

Я была смущена и разочарована. Как так оказалось, что в течение каких-то 40 -50 лет жизни в Израиле, эти в общем-то не очень молодые люди полностью потеряли связь с такой и жизненно и смертельно важной еврейской традицией? Куда подевался их хваленый "высокоинтеллектуальный" гуманизм, во имя которого они ратуют за страдающих под "еврейской оккупацией" арабов? Но, если надо облить грязью поселенцев, обвинить их в преступном желании жить в роскоши на "дешевой" земле с одной стороны, и в пренебрежении к своим детям, ежедневно подвергая их жизни опасности, ради эгоистического желания родителей навредить арабам, с другой, почему-то их псевдогуманизм мгновенно испаряется, а на его место заступает ненависть и отрицание еврейских святынь.

И это неспроста. Я не могу согласиться с Хагаем Сегалем или другими публицистами, утверждающими, что причиной такой поведения левого лагеря является их отчаяние в результате провала на выборах в течение нескольких последних лет. Я предполагаю, что болезнь, указывающая на расщепление сознания, ввиду отсутствия лечения, превратилась в хронический недуг с маниакальной направленностью и периодическими пароксизмами, ведущими к суициду.

Психиатрия знакома с шизофренистическим состоянием, при котором выражение святотатства является дорогой к самоутверждению. Постепенно развивая в себе страсть к святотатству, а со временем возводя ее в ранг священнодействия, таким образом растаптывая в себе святое, шизофреник начинает ощущать себя гораздо свободнее, и в конце концов избавляется от раздвоенности. Что в свою очередь приводит к приливу еще большей разрушительной силы. А именно, растаптывая в себе естественные человеческие чувства, он как бы поднимается на "высшую ступень", достигая новых высот зла. Финалом такого состояния является полная свобода, цена которой – истребление души. Примеры такого состояния мы можем найти в произведениях японского писателя Юкио Мисимы. Особенно это явно отражено в его пьесе "Маркиза де Сад".

Отход от традиционных еврейских ценностей оставляет в душе еврея пустоту, которую сознание пытается как-то заполнить. У детей, воспитывавшихся в семьях с властными родителями, как например, у Ариэля Шарона, или в семьях с ранней утратой одного из родителей, как у Бен Гуриона на всю жизнь остается эмоциональная травма, нелечение которой приводит к раздвоению личности и даже к суициду. Сначала к психологическому, а позднее и к физическому.

В отдаленных опустевших залах человеческой души, то есть в подсознании поселяются фобии, а поскольку подсознание руководит сознанием, то последнее становится их рабыней-наложницей. И выполняет все прихоти своего господина. Дети сионистов-социалистов - наследники эмоциональных травм как их родителей, так и своих собственных должны каким-то образом компенсировать свои фобии и ищут наиболее эффективный способ для этого. Ну, а что еще проще всего сделать при отказе от Бога живого, как не найти идола или придумать его?

В случае с нашими левыми, им не пришлось изобретать велосипед, демократия была изобретена задолго до их рождения, так что им осталось всего лишь освежить идею. Где-то подбрить, где-то подкрасить, наложить тени и выделить губы. Что называется придать ей модерн лук, чтобы она выглядела чем-то совершенно авангардным. И народ уже в восторге – аплодирует и подбрасывает кверху шапки и чепцы. А со временем оказывается, что кое-кто за это еще и платит щедро.

Так создается обманное чувство компенсации фобии, но поскольку фобия – нескончаемая хищница, то ее ничем не остановить. Заморив червячка и войдя во вкус, она требует еще сырого мяса с кровью, и чем больше тем лучше. И мясо режется, от него идет теплый пар и льется кровь!

На первых порах сознание иногда пытается спорить со своим господином – фобией, где-то иногда чувствуя, что не все так замечательно. Видя не очень привлекательный результат своих действий, на сцену пытается вступить другая сестра сознания, а именно, критический подход к содеянному. Эта сестра что-то несвязно лепечет урезонивая господина, но господин –фобия хитер. Вкрадчивым голосом он успокаивает сомневающуюся, припугивая ее, что если сейчас все прекратить, то куда же ты пойдешь. Ты уже скомпрометировала себя и вряд ли нужна кому-либо. Нечего сейчас после всего содеянного заявлять, что ты боишься крови. Иди до конца! Потерпи еще чуть-чуть и мир будет наш! Немного крови за целый мир – это совсем неплохая цена, а победителей, как известно не судят!, - шепчет ей господин.

И она подчиняется ему еще раз и еще раз. В демоническом угаре скорее приблизить день "победы", она перестает замечать, что, теряя инстинкт самосохранения, сама становится жертвой. И вскоре наступит день, когда ЕЕ плоть и кровь положат на жертвенник... Но она этого не видит. Она находится в гиперреальности, созданной для нее ее господином – фобией, посредством сладких наркотических идей.