Протест бойца Ави Фейглина, отстраненного вследствие его призыва к отказу от выполнения приказа, вскрывает широкое брожение среди бойцов, чувствующих, что инструкции по открытию огня ставят их жизни под угрозу, как уже было доказано в случае с солдатами Роненом Любарским и Авивом Леви. Офицер запаса, сопровождающий солдат, отданных под суд вследствие оперативной деятельности говорит, что "Сегодня командиры отказываются брать ответственность и солдат остается один на войне".

Трудно сказать, что кто-то был удивлен текстом, опубликованным в социальной сети бойцом бригады Кфир Ави Фейглином. В тексте говорилось, что пока не будут изменены правила открытия огня, он отказывается участвовать в разгоне беспорядков. Со времени истории Эльора Азарии в воздухе были опасения отказничества, вызванного пренебрежением командования к жизням солдат. Единственное, что, возможно, удивляет в этой истории – это время, прошедшее до тех пор, пока голоса из боевых подразделений, действующих на местности, начали прорываться наружу.

В своем посте Фейглин (сын бывшего депутата и нынешнего главы партии Зеут Моше Фейглина) описывает ряд событий, в которых солдаты ЦАХАЛя были подвергнуты опасности, так как инструкции по открытию огня затрудняют нейтрализацию направленных против них угроз. Под конец Фейглин пишет следующие слова, приведшие к общественной буре: "Я солдат срочной службы и пока моя кровь и кровь моих товарищей отданы на произвол политкорректности и искаженной шкалы ценностей генштаба и правительства, я намерен отказываться выполнять приказ, в котором от меня будут требовать не реагировать на нарушителей порядка (со всеми сопровождающими последствиями), пока не наступит изменение инструкций".

Эта буря пришла параллельно с другим протестом в рядах ЦАХАЛя, когда 3 офицера-друза заявили об оставлении армии вследствие принятия закона о национальном государстве – как часть гнева друзской общины против этого закона. Нач.генштаба Гади Айзенкот, опасавшийся эффекта снежного кома, опубликовал вследствие отставки офицеров заявление, в котором просил "оставить вызывающие споры политические вопросы вне армии". Интересно наказание, наложенное армией в этих двух случаях: друзские офицеры были отстранены на 2 недели от своих должностей. Фейглин получил гораздо более строгое (для патриота) наказание – он был отстранен от боевой должности и остающиеся месяцы службы проведет на административно-хозяйственной должности. Кроме того, на него был наложен условный срок, который станет реальным, если он вновь призовет к отказу от выполнения приказа.

"Общество испытывает отвращение к фальшивым идеалам"

"Я горжусь тем, что такой цветок вырос на моей клумбе", - говорит Моше Фейглин. - "Ави не сказал мне заранее, что собирается опубликовать такой пост, но я очень рад, что он сделал это. Подвергаясь давлению ядовитых ценностей, он поднял ясный голос, говорящий, что жизни солдат важнее жизней врагов".

- Вы думаете, что другие солдаты пойдут в том же направлении, что Ваш сын?

"Я очень надеюсь, что да, потому что только так можно будет привести к изменению политики руководства ЦАХАЛя. Если положение останется, как сегодня, десятки и сотни солдат заплатят своими жизнями. Пока мы получаем положительные отзывы из всех частей общества, которое гнушается фальшивыми идеалами, которые находят выражение в словах, сказанных одним из кандидатов на пост нач.генштаба 12 лет назад. С тех пор эти фальшивые идеалы стоили жизней многих солдат".

Фейглин подразумевает слова генерала Яира Голана, сказанные им в лекции на предармейских подготовительных курсах в Нокдим. Среди прочего, он сказал следующее: "В присутствии гражданского (арабского) населения мы берем на себя оправданный риск. Не придет в голову, что для того, чтобы избежать опасности (при штурме дома), мы решим разрушить дом". ЦАХАЛ в самом деле принял такой подход, что подтверждается недавним заявлением нач.генштаба Гади Айзенкота, который на заседании военно-политического кабинета сказал, что стрельба по запускающим поджигательные воздушные шары не находится в его шкале ценностей. Результаты этого мировоззрения находят выражение в ряде событий, начиная с истории Эльора Азарии, гибели бойца батальона Дувдеван Ронена Любарского (погибшего после того, как террорист сбросил на него блок с крыши в Рамалле), гибели бойца Авива Леви 2 недели назад на границе с Газой, а с другой стороны, история бесчинств Аэд Тамими. Во всех этих случаях солдаты подвергались риску, чтобы не нанести ущерба арабскому гражданскому населению, и в итоге заплатили за это, в ряде случаев своими жизнями.

Молодежь опасается идти в армию

"Понимание, что солдаты не получат безусловную поддержку, если сделают ошибку, подрывает армию", - говорит Ран Карми-Бузагло, который был одним из лидеров борьбы за освобождение Эльора Азарии. Капитан запаса Карми-Бузагло получил орден от командующего Сев.округом за спасение офицера, застрявшего в упавшем вертолете. "Сегодня командиры не готовы брать на себя ответственность. В последние годы есть ощущение, что простой солдат остается в одиночку на войне".

- Что привело к этому подходу?

"Я указываю на 2-ю Ливанскую войну. Там все высокопоставленные офицеры вели войну по экранам и оставили солдат и младших офицеров самим справляться на местности. Командир должен вести солдат, а не заниматься политическими соображениями. Сегодня генералы действуют, исходя из мыслей, что лучше послужит им в будущем, что может продвинуть их карьеру, и это проникает до низшего офицерского звена. Солдат должен знать, что его командир сделает все, чтобы вернуть его целым и невредимым с военной операции, или, по крайней мере, сделает все, чтобы вернуть его. Самое тяжелое для любого командира – это сообщить семье солдата печальное известие. Но в прошлом семьи солдат знали, что командир, пришедший к ним в дом, сделал все, чтобы вернуть их сына. Сегодня это не так".

- Утверждают, что указания по открытию огня не поступают не только из морального желания не задеть невиновных, но из общего политического видения и желания избежать международного давления.

"И это помогает? Ведь каждый раз, когда ликвидируют террориста, мировые СМИ выходят с гигантскими заголовками, что палестинец убит израильскими солдатами, и только после протестов израильского МИДа меняют заголовок. В конечном итоге мы продолжаем получать международное давление и наши солдаты платят своими жизнями за это".

Карми-Бузагло знает факты на местности. Сегодня он активист в амуте, помогающей солдатам, которых армия решила отдать под суд вследствие оперативной деятельности. В последние месяцы амута действовала, чтобы воспрепятствовать отдаче под суд солдата, ликвидировавшего террориста в Йерихоне, и нескольких солдат, стрелявших в бросавших камни на шоссе 443. Амута занимается дополнительным случаем, подробности которого запрещены к публикации. Кроме того амута собирает деньги для солдат, идущих под суд при подобных обстоятельствах.

Карми-Бузагло свидетельствует, что в последние годы к нему обращаются все больше призывников, солдат срочной службы и резервистов, прося совета идти в армию или нет из-за того, что армия теперь не заботится о солдатах в случае опасности. "Речь идет о сотнях людей, разговаривавших со мной в последние годы. Всем я говорю тот же ответ: нельзя не идти в армию, а то, что армия не ставит их безопасность во главу интересов, - это большая проблема, но она не дает разрешение не идти в армию. В этой истории меня заботит, что речь идет о ширящемся явлении. Если армия не изменит свой путь, мы увидим многих не желающих призываться или отказывающихся от выполнения приказа. Как я говорил, проблема начинается с командиров, не служащих примером для солдат и не оказывающих им поддержки. Армия дала солдатам оружие не для соревнований по бегу, а для стрельбы и ликвидации террористов, и армия должна оказывать солдатам всемерную поддержку, чтобы они выполняли свою задачу".

"Обсуждать с командиром, не отказываться от выполнения приказа"

"Надо разделять между тем, что армия должна оказывать поддержку солдатам и беречь их жизни, и тем, что солдату запрещено не выполнять приказ", - говорит депутат полковник запаса Моти Йогев, член комиссии по иностранным делам и обороне. "Важно, чтобы солдат изложил свое мнение и критику, но когда он публично пишет, что откажется выполнять приказ, он дает легитимацию гораздо более широкому отказу".

- Ави Фейглин приводит утверждение, общее для многих солдат, что он не готов идти на оперативное задание, не имея инструментов, требуемых для ее выполнения и для сохранения жизни. Это не легитимное утверждение?

"Оно легитимно, но у армии более широкий взгляд. Именно в этом причина того, что есть инструкции по открытию огня, предназначенные для защиты солдат, с одной стороны, и воспрепятствования излишнего обострения, с другой стороны. Надо понимать, что если на местности тихо, то в итоге это препятствует нанесению вреда нашим солдатам и гражданам. В этом и причина несколько излишней сдержанности".

- Но это не работает на местности. Политика сдержанности не приводит к тишине и солдаты подвергаются риску.

"Я согласен, что не всегда политика сдержанности – правильный шаг. Нет сомнения, что происходящее в Газе – это большой ущерб нашей силе устрашения. Сдержанность хороша для определенной ситуации, когда есть желание сохранить тишину в определенном секторе, чтобы действовать в других местах. Иудея и Самария – это место, где не раз сдержанность служила цели".

- Но в итоге солдаты на местности чувствуют, что армия не бережет их.

"И это проблема. Я не прячу голову в песок. Уже во время истории Эльора Азарии я говорил, что поведение армейского руководства ударит по армии и солдатам. Солдат должен получать всевозможную поддержку в случае происшествия во время оперативной деятельности".

- Где проходит граница между легитимным и нелегитимным протестом солдата?

"Отказ от выполнения приказа. Пока солдат обсуждает с командиром и действует нормативно, это легитимно. В тот момент, когда он нарушает приказ или создает политический протест, это переходит границу".

Карми-Бузагло отвергает решение, предлагаемое Йогевом и называет его наивным: "Сказать, чтобы солдаты обратились к своим командирам и разговаривали с ними о своих опасениях – это очень наивно. Они не могут, потому что атмосфера, отражающаяся в выражениях высокопоставленных офицеров, включая нач.генштаба Айзенкота и пресс-секретаря Манелиса, - не позволяет им это. Сегодня командиры справляются с этими утверждениями самым простым образом – они отдают солдата под суд за отказ от выполнения приказа. Но если ты пришел к ситуации, что отдаешь солдата под суд, - значит провалился как командир. Это значит, что твой солдат не полагается на тебя, и нет ничего опаснее этого для армии".

(БеШЕВА, 2.08.2018)
https://www.inn.co.il/News/News.aspx/379364

Перевел Яков Халфин