Не думаю, чтобы эмигранту из России было очень прилично рассуждать на темы, связанные с
крушениями и обвалами страны, которую он покинул. Тем более, что эти проблемы трудны для понимания не
только иностранцами, но самими ее гражданами. А сейчас Россия то ли по-прежнему остается империей, то ли
стремится ею снова стать, и это является постоянным источником массовых комплексов самоидентификации:
так кто же мы? Все ли еще великие или уже нет? Все еще родом из России или из одной из ее частей? А как
быть тому, кто всю жизнь прожил в вероломно захваченной Россией Молдавии, а в метрополии ни разу в
жизни не был или один раз был с экскурсией по Ленинграду? Наша (Или "ихняя") великая культура катится в
тартарары или мы (В смысле: они) и раньше, всегда в тартарарах пребывали?
Одного своего русского приятеля осмелился спросить: "С каких же все-таки пор вы такие, как вас
описывают очень многие ваши журналисты?"
- С тех, говорит, пор, как византийцы завезли в Киев православие.
Я бы так не сказал. Постеснялся бы. Ему можно. Говорят все, что хотят. Эмигранту об этом лучше бы
помолчать и предоставить тем, кто родину не покинул, во всем этом разобраться самим и нам, иностранцам,
потом рассказать.
Однако же я принадлежу к числу эмигрантов особого рода: эмигрантами мы были, а иммигрантами не
стали. Мы репатрианты, то есть люди, которые, покинув чужбину, приехали к себе, на Родину. Правда, не все
из нас это осознают.
Я в Израиле уже довольно давно, многое повидал и со многими имел удовольствие или
неудовольствие повстречаться, многие, свои и чужие, мысли перелопатил, многого так до сих пор и не понял.
Если учесть уровень сложности, то не удивительно много не понять, а инженеров жизни и человеческих душ
стало так много, что спросить, по сути, не у кого.
Однако же, ясно, что для меняющего страну проживания существует два рода ценностей: те, что привез
оттуда, и те, с которыми столкнулся на новом месте. Новоприбывший кладет их на чаши весов, и заранее
можно сказать, что вывезенные перетягивают местных. Как задача поставлена, таковым будет и решение.
В семидесятых-восьмидесятых мы притекали тонким ручейком и молили сильных мира сего, до Бога
включительно, чтобы убедил большевиков "отпустить народ мой", томящийся в отказе и жаждущий свободы. Я
- поверите ли? - написал письмо даже архиепископу Парижа кардиналу Лустижье, который в детстве был
Ароном Лустигером, польским евреем. Он ответил, что постарается, и попросил: "Если можно, помолитесь за
меня в святом городе Иерусалиме". Я не знал, как это делается, но на всякий случай возле Стены Плача
попросил Всевышнего, чтобы он убедил кардинала выполнить обещание. Может, это помогло, и благодаря
нашим с его высокопреосвященством усилиям развалилась советская власть, но в начале 90-х пошел поток.
Я окончательно осознал свершившееся, когда увидел, что в общественном еврейском туалете есть
надписи на русском языке, а в центре города кто-то пьяно загорланил "Идет война народная, священная война".
У меня появилось впечатление, что те, кого я постоянно видел вокруг себя в стране моего исхода, - это не те, о
ком я так истово просил Всевышнего и еврейско-католического кардинала. Шоком было, когда мой зять
категорически заявил мне, что "он не сионист".
От вновь прибывающих я на каждом шагу слышал следующее:
1. Мы тут никому не нужны.
Мне за десять лет до их прибытия и в голову не приходило, что, кроме жены и, в меньшей степени,
сына, я кому-то еще нужен. Зачем я могу быть кому-то нужен? Вдруг и просто так. Это мне нужно было сюда,
ну, и, слава Богу, что вырвался и добрался, мне нужны были работа и заработок, и многое другое. Мне многое
что было нужно, но почему кому-то еще нужно, чтобы у меня было то, что мне нужно или хочется?
2. Иврит - трудный язык и им невозможно овладеть.
Полная чушь! Я много лет занимался тем, что изучал и преподавал иностранные языки. Из тех языков,
что я знаю, самый трудный - русский, а иврит, пожалуй, самый легкий. Уступает разве что эсперанто.
3. У меня иврит "не пошел".
Что бы это значило? Способности людей, такие, как память, например, бывают разными, но тот, кто
смог выучить "У лукоморья дуб зеленый", а впоследствии овладеть сопроматом параллельно с сольфеджио, не
должен иметь проблем с овладением вторым или третьим языком. Что касается возраста, то запоминание
новых слов и языковых моделей происходит вплоть до начала Альцгаймера, причем, тот, кто ежедневно
занимается запоминанием, имеет шанс эту напасть, то есть Альцхгаймер, надолго отсрочить.
4. В ульпанах плохо и неквалифицированно преподавали иврит.
Допускаю, но, как бывший преподаватель методики преподавания иностранных языков,
свидетельствую, что прямой корреляции между методикой обучения и его успешностью нет, а главное, что
нужно, - это энтузиазм и трудолюбие обучающего и обучаемого. И вряд ли этим можно объяснить тот факт, что
только треть евреев, совершивших алию в Израиль, владеют ивритом.
Недавно узнал об этом исследовании. Две трети репатриантов, в основном это люди от 40-а и старше,
не способны поддержать разговор на языке страны проживания!
Так вот, не в этом ли главная трудность репатриации?
Я никому и ничему не ищу оправданий и никого не пытаюсь обвинить, но объяснить пытаюсь. Как
минимум, себе самому.
Мы жили в потрясающей стране, где все заботы трудящегося человека сводились к минимуму мозговых
усилий. Главное: не выходить за рамки дозволенного и не прыгать выше себя самого. И согласно кивать
головой. И не пытаться, прорвавшись через рев глушилок, слушать, кого не следует. И не сомневаться в
превосходстве своего хлева перед чужими вариантами жилья. Тогда от тюрьмы и от сумы ты имел гарантию, а
от начальства - уважение. Сын интеллигентных родителей знал, что должен получить диплом, а эта корочка
открывала двери. На работе нужно было выполнять план, программу, указания и, как сказано выше, не
выходить за рамки.
Диплом, обычно, получается однажды, и нужно его получить, чтобы потом не было мучительно больно,
если не примут на работу. Но зато потом и до выхода на пенсию ты принадлежишь к касте интеллигентных и
уверенных в себе.
В нормальном (Я имею в виду здешний, который мне кажется нормальным) мире, если хочешь работать
инженером или врачом, то имей в виду, что здесь - таков закон Мура - объем информации каждые полтора
года удваивается. Пока ты собирался и гадал: ехать - не ехать, и чесал в затылке, увольнялся и собирал чемодан,
будь готов, что пора идти на курсы. Где занятия - на языке туземцев. И не удивляйся тому, что для
работодателя твой диплом, даже если он докторский, в крайнем случае, предлог для начала разговора. А если
ты не понимаешь того, что тебе говорят, потому что твой иврит "не пошел", то тебе говорят: "пошел ты сам, ты
не нужен".
Ответственный за тебя не кто-то там наверху, а ты сам за себя.
Похоже на то, что это главный пункт той культуры, о которую репатрианты споткнулись и набили
множество синяков и шишек. Русская пословица: «не зевай Фомка, когда ярмарка», в российской школе либо не
изучалась, либо изучение сопровождалось замечанием, что это "волчий закон капитализма", что, в общем-то,
так и есть, так как капитализм потому преуспевает и обгоняет любой социализм по качеству жизни, что его
законы соответствуют тем, на котором зиждется мир и человечество. Каждый ответственен за себя, и тогда
тому, кто хочет помочь терпящему бедствие, ясно, где тонущий. Его видно только, если все могущие плыть
плывут.
Огромный процент выходцев из СНГ - носители университетских, институтских и докторских
дипломов. Среди них много специалистов, которые нашли себя в израильской экономике, но далеко не все. А
есть такие, как один мой знакомый. Он когда-то, в незапамятные времена состряпал кандидатскую
диссертацию - не поверите - по металлургии. После чего работал на заводе, где производили фотоаппараты.
Потом перебрался в Москву в какой-то главк зав. отделом по организации соцсоревнования. Ученый! Где и как
он устроился в Израиле - об этом помолчим, но уж во всяком случае, не в связи с металлургией. На здоровье!
Однако же не только значится доктором, но умудрился за свою металлургию получать добавку к зарплате. Это
производит гнусное впечатление и подрывает авторитет доктората, как такового.
Профессор Браиловский когда-то был специалистом по прикладной (к экономике) математике. Потом
был отказником, преследовался властями и мы его за это очень уважаем, но в каком смысле он профессор? И
добро бы он сам с женой и друзьями играл в эти слова. Так ведь допрыгнул до должности зам. министра МВД,
и чуть было не стал министром науки. Это же надо уметь!
Да, это было составной частью советской культуры, и она наталкивается на трудности в мире, где
диплом - стартовая площадка для карьеры, а не гарантия ее успешности.
Вы, конечно же, помните историю гибели Содома и Гоморры. Господь решил покарать в этих городах
всех грешников, но Авраам возразил Всевышнему: а вдруг не все жители этого города паскудники. Может
статься, что, если не десять, то девять или даже один из них праведник. Разве можно и его - тоже?!
Вывод: никогда не говори таких слов, как всё и все, а в данном случае речь не идет о трети
репатриантов, которым нет надобности объяснять то, что я тут пишу: они изучили иврит, добились признания
и комфортно устроили свою жизнь на родной земле.
Однако, это те слабости, чтобы не сказать: пороки, которые мы привезли с собой.
После 70 лет внедрения интернационализма в советское общество и после того, что он, как было
объявлено, окончательно восторжествовал, Россия является страной полного и окончательного торжества
ксенофобии. В России, как ни в одной стране мира, культ чужака и врага, который насаждался с незапамятных
времен, а при советах под маской интернационализма - в особенности, в нынешнее время достиг своего
апогея. Кто не с нами, тот против нас, он враг, и его уничтожают.
Слушаю некоторых телекомментаторов, листаю российские газеты и только удивляюсь этой
самоубийственной идеологии.
Евреев обличают, и тому есть свои причины, в том, что мы делим мир на две неравные части: большую
(это мы) и меньшую - все остальные народы, то есть гои. Это случается, но в России привыкли делить на три
категории: первая - собственно русские, вторая - нерусские, но следуют в нашем фарватере, а все остальные
суть враги.
Парадоксально, но факт: евреи - выходцы из России, взойдя в Израиль, тут же автоматически всех
разделили по полкам, а себя назвали... русскими. Причем, поскольку мы русские, то в чемоданах мы привезли
великую русскую культуру и обогатили Израиль своей образованностью и профессионализмом, а они,
израильтяне, без нас тут так и прозябали бы в бескультурье и полном непонимании, что и как надо.
Кроме шуток!
Как, объясните мне, можно называть себя русским, если русские тебя так не называют и таковым не
считают? Разве ты забыл, что именно там тебе постоянно напоминали, что ты чужой, даже более чужой, чем
немец, француз и даже всенародно ненавидимый "америкос"?
Мы не судьи России, но беженцы оттуда и репатрианты сюда. Так, может, все-таки стоит пересмотреть
привезенные чемоданы и освободиться от ненужного хлама?
Никто не сомневается в великих достижениях русской культуры позапрошлого века. Весь мир
зачитывается "Идиотом" Достоевского, только благодаря этому православному писателю человечество
осознало психологический механизм перехода от преступления к наказанию, а "Война и мир" - главный роман
всех времен. Но какое это имеет отношение к тому, что у того народа, с которым я с сегодняшнего дня пожелал
разделить хлеб-соль, землю и судьбу, за последние 4 тысячи лет накоплено свое культурное богатство и свои
традиции, имеющие свои ценности, краски и преимущества?
Если две трети людей, называющих себя репатриантами, не владеют языком страны и народа этой
страны, то вполне естественно, что они называют себя "русскими", причем признаком русскости являются язык
и идиот Достоевского. Это широкая улица, называющая себя "русской". Так и говорится: "русская улица". В
Израиле есть репатрианты из множества стран, но ни румынской, ни американской, ни иракской улиц вы здесь
не найдете. Только одна улица: русская.
В тысячный раз повторяю, что я ничего не имею против гордости великороссов, но посмотрите на себя,
на свои "жидовские морды", которые вы - слава Всевышнему! - унесли целыми оттуда, и объясните мне: ну
какие же вы великороссы?
Как следствие: "русские партии" и "русские" же депутаты. Вплоть уже до "русских" министров и зам.
министров (Марина Солодкина и другие), которые якобы служат для защиты специфически русских интересов
"русской улицы".
Все началось с того, что "иврит не пошел", что элементарно объясняется наследием твердо усвоенного
принципа лежебоки-Емели. Одновременно шло отторжение от всего не-русского в не-русской стране с
одновременным внедрением в эту страну свинины, празднования русских праздников, вывесок на русском
языке даже без дублирования их на иврите, вплоть до внедрения "русских партий" в еврейский парламент.
Однажды в беседе с одним таким "русским" депутатом я сказал:
- Когда вы, выступая по радио, называете себя и меня "русскими", я выключаю приемник.
- А это, - он сказал, - проблема чисто лингвистическая. Я не знаю, как сказать иначе.
Я говорю: - Не знаешь? Подскажу. Было бы правильно и уместно называть нас "жидовскими мордами".
Термин, во-первых, привычный, во-вторых, напоминающий о том, из какой культуры мы совершили исход, а
в-третьих, давайте посмотрим друг на друга и согласимся, наконец-то, что наши, извините, морды никогда
русскими и не были. Со времен царя Давида они все типично жидовские (В данном случае слово "жид" не
ругательство, а польское искажение слова "егуди").
