Где кончается моё “Я” и начинается мой Народ? И кто я без моего Народа?
(Голда Елин)
“Она святая” - так говорят все, кто ее знал. Как мне, грешному, писать о ней? Я беру в руки пожелтевшие брошюрки, выпущенные обществом МАОЗ, и пытаюсь ощутить ее руки, скреплявшие эти листки.
Волнуюсь, чувства мешают мыслям. То, что сделала эта маленькая, хрупкая женщина - не поддается осмыслению. Простое перечисление, по пунктам, займет целый том. Но она никогда не говорила о сделанном. Всегда о том, что не успела сделать. Она выпустила целую библиотеку книг, и не написала ни одной своей. Ее мало кто знал и знает, но когда я спрашиваю у религиозных людей, помнят ли они стул для оле-ми-Русия, в Лэйл а-Седер - помнят.
Кто провел эту акцию, не знают, но стул - остался в памяти.
Мы, те кто приехали в 90-х, не знаем о Голде Елин, нам не рассказали о МАОЗе. Почему?
Да потому, что те, кто давил МАОЗ, те, кто сидел в теплых креслах, передали эти кресла своим детям.
Материалы, опубликованные Голдой Елин, в библиотечке “Самиздат в Израиле” - делают из человека с промытыми мозгами, сына своего Народа. Знаю это по своему опыту. И провел этот опыт на израильтянине, родившемся здесь - работает. В конце эксперимента он мне сказал: “Только сейчас я узнал Историю Современного Израиля”.
Впервые я услышал имя Голда Елин на вечере, посвященном 30-й годовщине смерти Юлия Марголина в Иерусалимском Общинном Доме.
Один из докладчиков буквально кричал: “Дайте Марголину говорить!” Я спросил у соседа: “Я что-то не понимаю, этот Марголин умер тридцать лет назад?”. Он посмотрел на меня очень недобро. На том вечере продавали книгу “Путешествие в Страну Зе-Ка”. Денег не было, но я повертел книгу в руках, полистал, и прочитал предисловие. На скромной обложке было незнакомое “Издательство МАОЗ”. Знакомый книгу купил, ночевал я у него, и той ночью я читал главу из книги “Расчеловечивание”.
Потрясение. Это единственное слово, объясняющее то, что со мной тогда произошло. Кинулся искать, кто переводчик, (всегда смотрю) и понял, что книга-то написана на русском.
Сейчас, через два года, когда знаю об этой книге многое, и беру ее в руки, меня начинает трясти озноб. Ее не перевели на иврит. На английский, французский, немецкий - перевели. Лучшую книгу о сталинских лагерях, написанную в 1948-м году израильтянином, жившим в Тель-Авиве, на улице Шенкин, нельзя дать почитать ивритоговорящим друзьям!
Переводчиков с русского - море. Так почему? Голда Елин на вечере памяти Марголина в 1991 году сказала, что перевод есть, но нет денег на издание. Я не нашел полного перевода в ее архиве. Но это не важно.
Важно другое. Освобождение Щаранского, и еще многих Узников Сиона - дело рук этой хрупкой женщины. Неужели форум Щаранского, имевший миллионы долларов, не мог выделить в 1991-ом году 5000 из них на благое дело?
Не хочу никого обвинять, кто я такой, чтобы судить? Но между правдой и судом есть дистанция. Когда я называю своего покойного, Светлая ему память, отца “коммунякой” и “сталинистом” - я нарушаю заповедь почитания родителей? Авраам, праотец нашего народа, разбил идолов отца. Мой антикоммунизм, точно такое же действие.
Марголин и Голда Елин только помогли мне осознать - дорога, на которую меня толкнул в Киргизии мой друг Асин, безмерно уважавший моего отца, и ненавидевший коммунизм, правильная дорога. Тогда в 1982-ом, мне, молодому специалисту, предложили завидную карьеру. Только одно, чисто формальное условие -надо вступить в КПСС. Асин сказал: “Дело твое, конечно, но руки я тебе после этого не подам!” Девять лет нашей дружбы даже размолвки не было, и вдруг - такой шок. Мы и сейчас, через тридцать лет, ни разу не поругались. Но я страшно благодарен ему за тот электрошок.
Голда Елин сделала мне подобную терапию. Как и тогда, в молодости, начал разбираться, а что собственно происходит?
За два года потерял много знакомых и друзей. Но с Асином по-прежнему дружим. И руку он мне, по Интернету, подает. Спасибо Голде.
Все, что я могу - это сделать руками, а рассказать о Голде Елин предоставлю Узнику Cиона, Арье Вудке, с его любезного согласия.
Луч совести (Арье Вудка)
Когда равновесие между внешней и внутренней жизнью рушится, и материальное становится альфой и омегой нашего существования, первой исчезает из нашей жизни маленькая и незаметная совесть, не материальная, антиматериальная, мешающая приспособиться. Но наперекор всем попыткам ликвидировать её, она существует и борется. Такова Голда Елин, таково её место в жизни еврейского государства.
Правда она не одна. Когда-то мы были цельным народом, с целостным восприятием и способом жизни, поэтому и совесть наша была единой, её выражали пророки. Изгнание, ассимиляция и кризис современной цивилизации разрушили наш мир, и он стал осколочным. Совесть тоже перестала быть единой, распалась на секторы. Сектор отношения к Земле Израиля, к Иудее и Самарии взял на себя рав Левингер. Личным примером он сумел увлечь за собой среду, сформированную равом Куком (“вязанные кипы” И.Н.).
Эта часть нашей совести стала коллективной, но от этого не менее проблематичной: весь сектор поселенчества подвергается клеветническим атакам и провокациям, цель которых компрометация, изоляция и, в конечном счете - ликвидация как класса врагов народа и государства.
Сектор ограбленной, вплоть до детей, йменской общины взял на себя рав Узи Мешулам. Он умирает в тюрьме от странной болезни, а власти, освобождавшие “по состоянию здоровья” советских шпионов, которые в десять раз здоровее его, утверждают, что Мешулам здоров.
Сектор отношений с врагами - уничтожителями Израиля, взял на себя рав Кахане. Он подвергся травле, запретам, преследованиям, и, в конце концов, был убит арабским агентом “союзнической” секретной службы (на сегодня, и его сын, да отомстится кровь праведников И.Н.)
Сектор военных провалов взял на себя Ури Мильштейн, неутомимый и бойкотируемый разоблачитель парадных мифов.
Именно к этому форуму принадлежит Голда Елин, физически маленькая, слабая и не молодая женщина, но в духовном отношении - несгибаемый титан. Она взяла на себя не самый модный и вроде бы не самый актуальный сектор национальной совести, но может быть, именно он является корневым, из которого, в конечном счете, произрастают все остальные проблемы. Этот сектор - борьба с израильским большевизмом, предавшим советских евреев, евреев не молчания, а замалчивания, предающим сердце еврейской родины, из которого произрастают совсем иные идеи, несовместимые с большевизмом, какие бы маскировочные одежды он на себя ни напяливал. Большевизм топчет слабых, религиозных, не укладывающихся в его примитивную схему. Для него даже йеменские дети - смазочное масло масло прогресса, на котором положено хорошо погреть руки. Он превращает никчемных трусов и паразитов в гениальных героев, “ум, честь, и совесть нашей эпохи”, подвергая тем самым угрозе гибели нас всех. Он вбухивает десятки миллиардов в бездонную бочку большевистского сектора экономики, одного из последних на земле. Он до сих пор распевает переведённые на иврит песни о красных комиссарах, которые можно услышать даже по нашему “Седьмому каналу”... Он убил своего Кирова и называет его именем улицы и площади...
Израильская элита - и не только элита - отмахивается от анализа того колоссального ущерба, который нанёс и наносит нам большевизм, избегает идеологической разборки, поскольку элита не в состоянии измениться и не хочет уступать своих удобных позиций. Она не убила Голду Елин и не арестовала её, а просто сделала её и то, что она выражает, как бы прозрачным, невидимым, несуществующим.
Бродит призрак по Израилю, призрак патриотического антикоммунизма, но почти никто в упор не видит и не слышит его, не хочет знать о миллионе еврейских патриотов, замученных в советских застенках и концлагерях, вместе с которыми умирала еврейская самоидентификация народа - и там, и здесь... Потому что невозможно предать, и в то же самое время остаться собой. Отсюда та безудержная жажда послужить Арафату (как раньше служили Сталину), которая характеризует столь многих представителей израильской элиты. Трудно сказать о Голде (Елин) что-то личное, поскольку этот человек ничего не делает и не ищет для себя лично. Это, по сути, не человек, а ангел (посланник - מלאך), выражающий потребности данного сектора национальной совести.
Хочется пожелать ей дожить до краха тех, кто не хотел видеть и слышать правду, носителем которой она является. Пусть она и ей подобные Б-жественные искры сольются в единое пламя, из которого выплавится душа Машиаха, избавителя Израиля.
| Арье Вудка, 1998 год |
Голда Елин умерла в 2000 году, не дожив до краха.
“Карфаген” должен быть разрушен, а Дом Нати Озери восстановлен.
Адрес, по которому можно поставить подпись: http://rjews.net/hill-26/russian.html