"Макор ришон", 21.02.2006 перевод сайта "Курсор-Инфо"

Ами Аялон заявил: если его назначат министром обороны, он выселит 50-60 тысяч поселенцев. Ольмерт столь же тонко намекнул, что на еврейских поселенцев ему плевать. В Амоне он показал свои истинные намерения. И даже Ципи Ливни, игравшая роль дезодоранта в "Форуме Фермы", затыкает нос, чтобы защититься от амбре, исходящего от окружения господина исполняющего обязанности главы правительства.

Если опросы говорят правду, Ольмерт может получить силу, которой не было ни у одного из израильских премьеров после Бен-Гуриона. Под прикрытием прокуратуры, БАГАЦа и 44-мандатной фракции он сможет использовать полицейскую конницу и "черный спецназ", как ему вздумается. Вплоть до кровопролития. Дружественная пресса во главе с его старым приятелем Даном Маргалитом будет восторженно рукоплескать.

На этом фоне начались разговоры о возможной гражданской войне в Израиле. Насколько вероятны подобные опасения?

Для того, чтобы началась гражданская война народ должен быть расколот на два противоборствующих, ненавидящих друг друга, но уверенных в своей правоте лагеря. Такая картина была в период операции "Сезон", когда люди Бен-Гуриона отлавливали, пытали и выдавали мандатным властям правых подпольщиков. Случалось – и убивали. Гражданская война не началась тогда, только благодаря патриотизму Менахема Бегина.

В дни "Альталены" оба лагеря уже были вооружены. Мальчишкой я своими глазами видел расстрел судна с тель-авивской набережной. Достаточно было искры, чтобы бочка пороха, которой был тогда еврейский ишув, взорвалась, поставив под угрозу создание государства. Я помню рыдающего по радио Бегина, объявившего, что гражданской войны не будет. Он предотвратил тогда катастрофу.

Сегодня ситуация совершенно другая. В стране нет двух идеологических лагерей. Есть лишь один, верящий в свою правоту лагерь, имеющий "оранжевое" войско. Этот лагерь образуют религиозные и светские, сефарды и ашкеназы, поселенцы и жители городов развития – все, кому не безразлична судьба Эрец-Исраэль. Они выступили под лозунгом "У нас есть любовь – и мы победим", но потерпели поражение, захлебнувшись в слезах и объятьях на обломках Кфар-Дарома и Хомеша.

В Амоне они уже выступили под другим лозунгом: "Мы любим этот народ и эту землю, но не тех, кто сеет разрушение". И тут же пролилась кровь.

Противоположный идеологический лагерь таковым, по сути, не является. Это сборище евреев-самоедов, ненавидящих самих себя, но еще больше – поселенцев и всех, кто верит в еврейские ценности. Это шалом-ахшавники, фотографирующие каждый построенный в Иудее и Самарии "незаконный" еврейский дом. И гуш-шаломники, приходящие в восторг от всего палестинского. И большинство журналистов, кинорежиссеров, профессоров и писателей. Некоторые из них неоднократно высказывались за скорейшее пролитие еврейской крови.

Но все это – ничтожное меньшинство, кажущееся могущественным, лишь благодаря свободному доступу к микрофонам. Они умеют громко кричать, но воевать – не их стихия. На гражданскую войну они не пойдут.

Войну может начать коррумпированное циничное правительство, выражающее интересы правящей олигархии и имеющее в своем распоряжении государственные ресурсы. "Идеологический" лидер этого правительства – не исповедующий никаких взглядов Эхуд Ольмерт.

Кадима лидирует в опросах. Если опросы говорят правду, то за эту партию проголосуют граждане, мечтающие убежать от реальности. Их обрабатывают, притупляют бдительность, усыпляют. Но наступит день, этот народ проснется и увидит действительность такой, какая она есть на самом деле. Чем раньше это произойдет, тем меньше опасность гражданской войны.

Дудари из Хамельна

Хаима Розенберга, бывшего высокопоставленного сотрудника управления стратегического планирования ЦАХАЛа, возмутило, что я назвал Реувена Адлера "стратегом". "Какой же он стратег? – написал мне Розенберг. – Тоже мне, Наполеон, Ганнибал и Монтгомери!" Адлер – всего лишь специалист по рекламе. Его задача – убедить граждан купить некий, не очень качественный товар. В данном случае – проголосовать за определенную партию".

Реувен Адлер, конечно, не Наполеон. Но вот словарное определение слова "стратегия": "Продуманный план действий на длительный период, предусматривающий достижение некоей цели, например, в политике и бизнесе". Это определение вполне подходит Адлеру. Факт: большинство израильтян идут за ним, как крысы за дударем из Хамельна.

Может быть, действительно, стоит называть профессионалов, подобных Адлеру, – дударями? Аналогия, конечно, не полная, но напомню сюжет старинной сказки. Жители Хамельна страдали от нашествия полчищ крыс. Спасти город вызвался бродяга с волшебной дудочкой. Он заиграл, крысы вылезли из подвалов, пошли за ним к берегу реки и утонули. Но город отказался заплатить своему избавителю. Тогда тот вновь приложил дудочку к устам, заиграл волшебную мелодию, и все дети Хамельна отправились туда же, куда крысы – к берегу реки. И конец их был таким же печальным.

Внимательно прислушайтесь к мелодии, которую извлекает из своей дудочки Реувен Адлер!

За что Рабин презирал Переса?

Эту историю мне рассказал один из бывших соратников Ицхака Рабина. Однажды Рабина спросили о том, почему он на дух не переносит Шимона Переса? Почему никак не может с ним договориться?

В ответ Рабин рассказал о том, как однажды оба лидера Аводы летели в самолете на первую встречу с президентом Кении Джомой Кениаттой. По дороге они вместе решали, о чем говорить с политиком, которого увидят впервые. Рабин сказал, что прочел накануне известную книгу воспоминаний президента. (Jomo Kenyatta, 1897-1978, первый президент Кении, один из лидеров панафриканского движения. В 1938 опубликовал работу "Лицом к горе Кения" (Facing Mount Kenya), в которой исследовал историю и культуру народа кикуйю – "Курсор"). Рабин надеялся вызвать расположение африканского лидера, продемонстрировав эрудицию и знание текста его книги. Перес воспоминаний Кениатты не читал и попросил Рабина пересказать содержание.

В самом начале официальной встречи трех лидеров, еще до того, как Рабин успел открыть рот, Перес сказал президенту: "Я внимательно прочел вашу книгу. Она стала для меня истинным кладезем познаний о Кении!" С этого момента беседа велась исключительно между Кениаттой и Пересом, а Рабин стался в стороне.

Так началась глава в израильской политике под названием "Вражда Ицхака Рабина и Шимона Переса".

Неуместная аналогия

Недавно мне в руки попал свежий номер журнала "Хаверет". Он был целиком посвящен теме насилия и жестокости во всем мире. Я тут же погрузился в чтение, уверенный, что без упоминания Израиля не обойдется. Предчувствия меня не обманули.

В статье "Насилие и пытки: воплощение зла", подписанной д-ром Дани Джимши, главой кафедры криминалистики, я нашел следующий пассаж: "В 1993 году солдаты президентской гвардии племени хутту ворвались в церковь и убили топорами и мачете 1200 человек. В начале Синайской кампании 1956 года израильские пограничники расстреляли 43 жителя арабской деревни Кафр-Касем, которые не знали, что в связи с началом войны объявлен комендантский час".

Описанные автором статьи события в церкви были эпизодом страшного геноцида в Руанде, продолжавшегося на протяжении целого года. За этот период племя хутту уничтожило около 800 тысяч представителей племени тутси. Так же, как в годы Холокоста людей уничтожали без разбора – стариков, женщин, детей. Насиловали, вспарывали животы беременным женщинам, ломали черепа младенцам.

Пусть читатель сам судит – уместно ли сравнивать то, что случилось в Кфар-Касеме с геноцидом народа тутси в Руанде?..