...ведущаяся сейчас дискуссия о смене системы власти не носит чисто академический характер. Сама по себе неподходящая, она, попутно с усиливающимися требованиями к президенту Кацаву уйти со своего поста в отставку даже до открытого разбирательства обвинений в его адрес по существу, заменяет (возможно, преднамеренно) анализ причин непобеды Израиля во второй ливанской войне.

Разговоры об изменении системы государственной власти Израиля не прекращаются. Самой радикальной и перспективной – на первый и только на первый взгляд – выглядит идея перехода от парламентской формы республики к президентской: произойдет, наконец, полное разделение властей, исполнительной и законодательной, правительство, назначаемое и возглавляемое президентом, будет составлено из профессионалов, станет устойчивым и "долгоиграющим".

Проблема неустойчивости правительств в рамках парламентских республик – не новая и вовсе не исключительно израильская. Стоит вспомнить пятидесятые годы прошлого века, когда внутренние проблемы и внешнее давление привели во Франции и Италии к серии чуть ли не ежемесячных смен правительств. Обе страны вышли из правительственного кризиса по-разному: во Франции призвали стать президентом, фактически диктатором, генерала де Голля, Италия сохранила, хотя и несколько видоизменив законы выборов, парламентаризм. Сейчас Франция пожинает плоды преобразований тех лет: поток эмигрантов из Африки, у истока которого стоит именно де Голль с его решением алжирской проблемы, и социальная ситуация в этой стране видится куда более сложной.

Впечатление о неэффективности парламентских республик сильно преувеличено. Так, Австралия проявляет достойную подражания другими светскими странами устойчивость по отношению к исламистскому засилью, приняв недавно закон, резко ограничивающий разгул исламизма в стране. Отнюдь не неустойчивым государством является и Канада, премьер-министр которой недавно также проявил смелую вольность в «деликатном» вопросе прав и правоты Хизболлы в её войне против Израиля.

В то же время, заметим, что сейчас вновь народилось много президентских республик, о степени успешности правления которых говорить рано. В поисках президента в некоторых из них обращались даже к гражданам зарубежных стан. Вновь зачисленный гражданином иностранец едва ли годится на пост лидера при президентской системе правления.

В этой связи уместно припомнить старую французскую поговорку: "Для того, чтобы приготовить рагу из кролика надо, как минимум, иметь кошку". Или чуть по иному: прежде, чем учреждать новую, тем более высшую должность в стране, надо убедиться в наличии кадрового резерва для неё. Ведь демократически выбранного президента, в отличие от премьер-министра, почти невозможно сместить до конца его каденции – придется терпеть, в случае неудачного выбора, его и его выкрутасы!

Наиболее успешной президентской республикой на сегодняшний день, по нашему мнению, являются США. Президенты там, как правило, выбираются или из действующих губернаторов штатов, их сейчас 50, или из числа сенаторов, их 100 человек. Тремя президентами становились генералы, организаторы крупнейших побед этой страны: Вашингтон, Грант, Эйзенхауэр. Если сюда добавить наиболее успешных государственных деятелей, занимающих не выборные, но чрезвычайно важные должности советника президента по национальной безопасности или государственного секретаря, то получаем, что кадровый резерв для должностей президента и вице-президента менее 200 человек на 300 миллионов населения, т.е. один человек на полтора, по крайней мере, миллиона жителей.

Подчеркнём, что все «резервисты» - реально работающие люди, достижения и недостатки которых у всех на виду и на слуху. Губернаторы штатов имеют, по сути, опыт управления небольшим государством, а штат Калифорния, которым управлял до президентства Р. Рейган – просто аналог большой страны. Из указанных 200 потенциальных соискателей поста публикой (её интеллектуальной, военной и промышленно-финансовой элитами) рассматриваются определённо никак не более 10 – 20 кандидатур. На самих же выборах сталкиваются два, максимум – три, кандидата со сравнительно близкими по жизненно важным для страны идеями и взглядами, что обеспечивает естественную преемственность и устойчивость власти. В результате победа на выборах отделена от поражения иногда долей процента числа избирателей.

Во Франции, население которой раз в пять меньше, кадровый резерв потенциальных претендентов на пост президента все же еще достаточно большой, в десятки человек, что сохраняет возможность выбора. В больших странах Латинской Америки этот резерв сужен из-за традиционно меньшей политической зрелости населения, приводя нередко к огромной власти людей, к руководству страной не готовых, но за то с весьма чёткой системой политических взглядов, как Альенде в Чили, или демагогов, авантюристов, вроде Чавеса в Венесуэле. В такой ситуации в выборную систему нередко вмешиваются военные перевороты.

В СССР президентская форма правления была в зачаточной стадии, в России она была создана под Ельцина. Уже в выборах 1996 г. отрицательно проявилось отсутствие сколько-нибудь широкой кадровой базы, и Ельцин победил во многом из-за массового нежелания видеть на этом посту Зюганова, олицетворяющего серое прошлое. Выбора в 2000 г.  не было из-за полной односторонности прессы и далёкой от демократизма передачи Ельциным власти назначенному им преемнику. В 2004 г. отсутствие резерва проявилось в полной мере, сделав выборы попросту формальной процедурой.

Конечно, хозяйственные успехи на сегодняшний день в России, особенно в сравнении с периодом президентства Ельцина, весьма впечатляющи. Понятно желание граждан подобное развитие сохранить. Однако очевидно, что успехи эти в основном определяются мировыми ценами на нефть, установление которых никак не связано с действиями сегодняшнего президента. В деятельности же руководства, в том числе и высшего, есть ряд существенных недостатков. Но в преддверии 2008 г. опять сказывается отсутствие резерва лидеров государственного масштаба, которых население (или, точнее, его элиты) не могут найти в более чем 140-миллионной России. В подобных условиях не удивительно, что множество людей ищет способ сохранить президента Путина у власти ещё хотя бы на один срок, что определённо ненормально для развитой системы президентского правления.

В государствах с намного меньшим населением и, соответственно, с очень малым кадровым резервом проблема выбора многократно усложняется. Бывают и удачные случаи, но – практически – тогда, когда такой удачный правитель становится, фактически, монархом: так повезло Сингапуру с премьер-министром Ли Куан Ю, превратившему за 31 год правления (1959-1990) отсталую колонию в передовое государство. В большинстве остальных мелких так называемых президентских республик происходит постоянная чехарда с выборами, с последующими импичментами или переворотами.

Можно, как нам кажется, полагать, что президентская республика успешно реализуется только при таких условиях: а). Имеется развитая страна с устоявшимися демократическими традициями, б). Численность населения страны составляет не менее нескольких десятков миллионов граждан, из которых может выделиться необходимый кадровый резерв.

А теперь взглянем на Израиль и поговорим об этом самом кадровом резерве. Мы априори исключаем рассуждения об особых, чрезвычайно редко и неожиданно появляющихся на политическом горизонте выдающихся талантах, вера в которые, как эпидемия, охватывает элиты и передаётся народу.

Конечно, желающих в глубине души и уверенных в своей пригодности занять этот пост, в Израиле в абсолютных цифрах, вероятно, не меньше, чем в США. Но если исходить хотя бы только из арифметики, то на израильские менее семи миллионов человек их, пропорционально, ситуации в США, должно быть никак не более, чем человек пять. Уже на этой основе мы приходим к выводу, пока только абстрактно-арифметическому, что реальных, опытных и умелых для президентского поста, кандидатов очень мало, если они вообще есть.

Чтобы убедиться в этом, давайте попробуем пройтись по существующим партиям (тут мы, понятно, уже весьма субъективны), рассматривая лишь кандидатуры людей, уже как-то проявивших себя на ответственных постах, поскольку всех других обсуждать просто преждевременно. И посмотрим, есть ли у них "в багаже" нечто такое, что позволяет им иметь обоснованные президентские амбиции.

Итак, начнём с ведущей (по числу мест в Кнессете) партии "Кадима".

Эхуд Ольмерт был ярым сторонником провалившейся политики разъединения, инициатором плана свёртывания, т.е. дальнейших отступлений перед террористской угрозой. Он определённо скверно осуществлял верховное руководство страной при военных действиях против Хизболлы, не сумел организовать руководство деятельности тыла и своевременного призыва резервистов, не обеспечил выработки чёткой позиции Израиля в отношении резолюции Совета Безопасности 1701, прерывающей военные действия.

Ципи Ливни не сумела воспользоваться благоприятнейшей резолюцией "восьмерки" в Петербурге, полностью провалила информационную работу МИДа в пропагандистском обеспечении второй ливанской войны, допустила без должной публичной реакции ряд неудачных для Израиля положений резолюции 1701 и т. д.

Шауль Мофаз ответственен за беспринципность при решении вопроса об отступлении из Газы, что принесло вред безопасности Израиля. Он, как бывший министр обороны и, до того, начальник генерального штаба, виновен в недостатках армейской подготовки к войне и пренебрежении активностью Хизбаллы, предшествующей войне.

Шимон Перес должен быть вычеркнут из списка претендентов не тольеко по возрасту, но и за тот вред, который его деятельность, начиная с соглашений в Осло, нанесла государству Израиль. Стоит иметь в виду, что он, к сожалению, даже своих очевидных ошибок не признаёт. Упрямство в следовании надуманному, как показала жизнь, плану радикального преобразования Ближнего Востока делает его опасным и на президентском посту даже с сегодняшними полномочиями. Он уже обещал начать свою деятельность, в случае избрания президентом, с помилования серийного убийцы и главаря террористов Баргути. Избрание Переса на этот пост явно нарушило бы заповедь Гиппократа: «Не навреди!».

Наиболее крупной партией оппозиции в Кнессете является "Ликуд".

Его лидер Беньямин Нетаниягу имеет опыт дипломатической работы в ООН и пребывания на посту премьер-министра и министра иностранных дел. Его несомненной заслугой является проведение рыночных реформ в бытность премьер-министром и восстановление экономики Израиля после кризиса 2001-2002 гг уже на посту министра финансов, что во многом определяет сам факт сохранения существования государства. Нетаниягу весьма успешно боролся и с террором, однако именно в его бытность Арафату и его банде был передан Хеврон, хотя и в соответствии с ранее подписанными Ш. Пересом договорённостями.

Сильван Шалом был очень невыразительным министром финансов. На ниве внешней политики его успехи также не очень приметны.

Рассмотрим ситуацию во второй по представительству в Кнессете партии "Авода"

Её лидер Амир Перец своим согласием стать министром обороны и действиями на этом посту проявил полную безответственность, неумение руководить и отвечать за происходящее вкупе с чрезмерными амбициями;

Эхуда Барака характеризует авторитаризм, немало способствовавший его провалу на посту премьер-министра. Явно непродуманный уход из Южного Ливана, фактически бегство оттуда, оставило Хизболле оружие и укрепления Израиля, на произвол судьбы были брошены и ливанские союзники-христиане. Все последствия сделанного Израиль испытал на себе во время второй ливанской войны. На наш взгляд, действия Барака в бытность премьер-министром полностью лишают его права на высокие политические должности.

Следующая партия, сейчас входящая в правящую коалицию - "НДИ"

Её лидер, Авигдор Либерман, не занимал таких постов, которые могли бы достаточно полно обрисовать его как государственного деятеля высшего масштаба, и не оказывался в ситуациях, когда мог бы проявить себя деятелем необходимого президенту масштаба.

Представляется, что мы исчерпали список людей, могущих сейчас претендовать на пост президента преобразованного государства Израиль. Итоги нашего перебора не утешительны: единственная кандидатура, которую мы могли бы сегодня поддержать – это Нетаниягу, резерва у Израиля попросту нет.

Стоит ли при этом пытаться переходить к президентской форме правления? Можно ли перестраивать всю структуру государства под одного человека? И не разумнее ли попытаться перестроить в начале систему выборов: проводить выборы, хотя бы частично, по отдельным округам, поднять электоральный барьер при выборе части депутатов по партийным спискам, запретить совмещение министерских и парламентских постов?

Решайте сами: кардинальное изменение структуры государства требует, в принципе, проведения плебисцита для получения согласия народа.

Заметим в заключение, что ведущаяся сейчас дискуссия о смене системы власти не носит чисто академический характер. Сама по себе неподходящая, она, попутно с усиливающимися требованиями к президенту Кацаву уйти со своего поста в отставку даже до открытого разбирательства обвинений в его адрес по существу, заменяет (возможно, преднамеренно) анализ причин непобеды Израиля во второй ливанской войне.

Увы, безвредное, казалось бы, обсуждение отвлекает людей от других проблем и помогает виновным уйти от ответственности. Ещё более важно, оно мешает сделать всё необходимое для того, чтобы подобный исход столкновения с террористами остался в памяти лишь печальным исключением.

30.10.06

М. Я. Амусья и М. Е. Перельман,

профессора физики

Иерусалим