Она говорит «никогда больше», потому что это «когда» надвигается на нее, а страна не делает ничего чтобы отвертеться  и выжить.
Ничего чтобы уйти от того, о чем говорят в десятках соседних стран и понимающе шепчутся во всех европейских. В этот день страна говорит: «никогда больше».
Усиливает динамиками и включает на все каналы.
Прогоняет строевым джобников и зажигает факелы. Делает серьезное лицо.
Напрягшись, вылезает из кафешек на две минуты сирены. Суетится с флагами.
Но это как будто. Чтобы успокоиться. Получить порцию самовнушения.
Чтобы на вопрос «а если?» не становилось так страшно за маму, за папу и  за деток.  А особенно - за всех вместе.

День Отдушины, это когда страна успокаивает себя. Вырубает из телика  свою повседневную муть, чтобы дать недобитым и старым немного эфира. Чтобы снова нырнуть в эту муть, на весь год.

День Отдушины,  День Как Будто.
Если бы это было серьезно, разве можно было бы забыть об этом назавтра?  Загоняя себя в те самые границы, 12 километров от моря до забора с Калькилией – мы уже знаем, зачем это делается, это написано в Майн Кампф. Да даже если бы они не обстреливали они Сдерот и Хайфу, убивая и калеча нас сегодня, а просто бы говорили то, что они говорят, только ради  памяти, стоило бы сравнять  с землей их города и деревни. Не потому что это когда то сделали с нами, а для того чтобы не сделали еще раз.
Если бы все это было серьезно - разве можно было оставить в живых тегеранского шута?  Разве можно было вручить бестолочам и подлецам оборону страны – той самой в которой мы, черт побери, живем, с запасом бомб на 30 дней и бензина на 20?
Она говорит «никогда больше», потому что это «когда» надвигается на нее, а страна не делает ничего чтобы отвертеться  и выжить.
Ничего чтобы уйти от того, о чем говорят в десятках соседних стран и понимающе шепчутся во всех европейских.
Если бы это было серьезно - разве можно было не вспоминать об этом каждый день?
Разве можно было бы  забыть об этом на хоть какой нибудь, на самый забитый делами, но на целый день, от незаслуженного нами рассвета  до заката солнца в том самом море?

"Живой журнал" mishalevy