...Единственное решение проблемы состоит не в разбазаривании земли,
а
наоборот, в сохранение каждого ее квадратного сантиметра... Ведь если
это наша земля, то мы должны, как написал в одном из писем Йони
Нетаниягу, "цепляться за нее зубами и ногтями". Проявляя же готовность
ее отдать, независимо от стоящих за этим причин, мы посылаем сигнал,
воспринимаемый арабами однозначно - евреи не верят в свое право на
эту
землю. "Еврейский Мир", Нью Йорк.
Обычно во всем мире больного гриппом будут лечить от гриппа,
гиппертонику будут стараться снизить давление, а нуждающемуся в
удалении катаракты проведут операцию на глазу. Что касается болезней,
то в Израиле к их лечению подойдут тоже адекватно, и больного с
диагнозом аппендицит не посадят в зубоврачебное кресло для удаления
вместо воспаленного аппендикса зуба мудрости.
Однако в области восприятия действительности, а точнее в сфере арабо-
израильского противостояния, с момента создания еврейского государства
и по сегодняшний день, среди израильтян прослеживается патологическое
нежелание понять причину болезни и применить необходимые для ее лечения
медикаменты. Самое печальное состоит в том, что диагноз проблемы был
поставлен еще до воссоздания Израиля. Более того, сами арабы
тысячекратно подтверждали правильность этого диагноза, и тем не менее
евреи упрямо не хотят понять причину незатухающей арабской вражды.
А причина состоит в том, что арабы НЕ ЖЕЛАЮТ смириться с присутствием
еврейского государства в Палестине. Именно это нежелание и является
той
осью, вокруг которой вращаются все события, связаные с нескончаемой
вот
уже более пятидесяти лет арабо-еврейской войной. Мы не станем сейчас
вдаваться в рассуждения, пытаясь обосновать или опровергнуть логику
арабской позиции, не будем спорить о том, хорошо это или плохо для
арабов и евреев и не начнем сравнивать аргументы в пользу законности
еврейских или арабских прав на Палестину. Все это не имеет абсолютно
никакого значения.
Потому что к этому арабскому нежеланию следует относиться только, как
к явлению природы и действовать соответственно. Ведь не станем мы под
проливным дождем глубокомысленно глядеть на небо, давая указание дождю
прекратиться. Однако в то же время мы упорно подсовываем арабам
различные варианты создания еще одного арабского государства, убеждая
их, что им это выгодно. Совершенно очевидно, не догадываясь, что
единственный вариант, который их может устроить это тот, при котором
новое арабское государство ПОЛНОСТЬЮ заменит собой Израиль.
Также как мы не можем повлиять на землетрясения, извержения вулканов,
водовороты и массу других явлений природы, точно также мы бессильны
повлиять на неприятие арабами еврейского государства в Эрец Исраэль.
Ословский процесс потому и был обречен на провал с самого начала, что
ни в коей мере не касался сути конфликта. Создание арабского
государства путем отдачи арабам земель Иудеи, Самарии и Газы,
намеченное бейлиными, пересами и саридами, устраивало арабов лишь
постольку, поскольку оно ослабляло Израиль. Осло их удовлетворяло
только как побочный продукт, увеличивающий надежды на избавление от
самого Израиля.
Их устраивало то, что Израиль навсегда лишился бы сердца еврейского
народа - земли, по имени которой нас называют иудеями. Им подходило
то, что Израиль был бы навсегда лишен даже претензии на какую-то
минимальную стратегическую глубину, потеряв Иудею, Самарию и Газу.
Они
были согласны на то, чтобы Израиль стал гораздо более уязвимым, отдав
контроль над взгорьями Иудеи и Самарии. По сути, Осло могло бы быть
почти полным воплощением мечты Анвара Садата, согласно которой задачей
нынешнего поколения арабов дожно было стать отвоевание у Израиля земель,
потерянных арабами в 1967 году. Задача же окончательного избавления
от
Израиля, по планам Садата, должна была быть возложена на будущие
поколения арабов.
Однако бегство Израиля из Ливана, спутало все карты. Арафат поверил,
что уже сегодняшнее поколение арабов сумеет уничтожить еврейское
государство. Поэтому и отказался от щедрых бараковских предложений,
абсолютно уверенный, что плод созрел и упадет ему прямо в руки. Будучи
не только архи-террористом, но и прожженным политиком, Арафат, крепко
держа в руках синицу, пытался словить и журавля. Эта синица - почти
повсеместная убежденность в необходимости создания "палестинского
государства", была концепцией, напрочь отсутствовавшей до начала
ословского процесса. Как заявил Абу Мазен, выступая в начале декабря
в
Газе: "Я хочу подчеркнуть, что впервые человечество начало говорить
о
палестинском государстве. И это то, о чем не говорилось раньше..."
Увереный в том, что создание "палестинского государства" - вопрос
решенный, Арафат пошел ва-банк, в надежде поставить свое имя в сознании
арабов рядом с именем Саладина, отвоевавшего Иерусалим у крестоносцев.
Практически ни одно его выступление не обходилось без упоминания
Иерусалима в качестве "столицы будущего палестинского государства."
Действуя по принципу капля камень точит, Арафат был уверен, что также,
как в сознании израильтян постепенно занозой засело представление о
необходимости обеспечения арабов, обитающих в Иудее, Самарии и Газе
отдельным государством, точно также там обоснуется и мысль о том, что
часть Иерусалима должна быть отдана арабам.
О верности его подхода говорит то, что даже после того, как за два года
интифады Израиль потерял более 5600 человек убитыми и раненными,
израильские левые вовсю пропагандируют раздел еврейской столицы.
Выступая 15 декабря по израильскому радио генеральный секретарь Аводы
Офер Пинес сказал: "Мы хотим, чтобы Иерусалим стал городом, где можно
жить нормальной жизнью. А аннексированные арабские районы не являются
частью города, они были присоединены, чтобы увеличить Иерусалим...
Если нам удастся, чтобы еврейская часть города стала признана вечной
столицей Израиля всем человечеством, взамен нашего отказа от арабских
районов, и если это приведет к миру, то что может быть лучшей новостью
для народа Израиля."
Лучшей новостью для израильтян оказалось то, что не все расчеты Арафата
оказались верными. Ибо знай он заранее, как развернутся события после
откупоривания им кувшина с джином интифады, он бы, наверное, предпочел
согласиться на израильские уступки в Кемп Дэвиде. Поэтому евреи сегодня
должны быть благодарны, что в нем взял верх чегеваровский революционный
максимализм, и мерещевшееся немедленное исчезнование Израиля, а не
холодный расчет, который вел бы к нанесению Израилю смертельного удара.
Неприятие арабами нахождения Израиля в Эрец Исраэль конечно же не будет
поколеблено и шароновским планом передачи арабам 42% Иудеи и Самарии
для создания там суррогатного государства. У Шарона могут быть самые
благие намерения. Вполне возможно, что он пришел к выводу, что из-за
массы предыдущих ошибок, допущенных Израилем, создание такого
псевдосуверенного карликового образования - единственное решение в
создавшейся ситуации, и что именно он сможет выторговать самые лучшие
для Израиля условия. Вполне вероятно, что он совершенно искренне
верит,что мировое содружество довольствуется этим и перестанет поносить
Израиль на чем свет стоит за его "агрессивную захватническую политику".
В идеале, вполне допустимо предположить, что уровень террора будет
сведен до минимума, существовавшего до начала ословского процесса.
Можно даже нарисовать идиллическую картину, при которой на какой-то
ограниченный срок воцарится относительное спокойствие в отношении между
арабами и Израилем. Однако на самом деле все это будет фальшью,
очередным затишьем перед бурей. Ведь корень проблемы останется без
изменения. Арабское нежелание смириться с нахождением Израиля в
Палестине будет продолжать оставаться тем нарывом, который непременно
опять напомнит о себе новым взрывом ненависти, а значит и новыми
многочисленными жертвами среди евреев.
Арабское государство, которое с таким упорством сегодня проталкивает
"квартет", и появление которого видится неизбежным Шарону - это всего
лишь удобный инструмент в политической игре, где и Шарон, и Америка,
и
Европа, и арабы стараются заработать для себя побольше дивидендов.
Вместо решения вопроса, с возникновением этого государства гордиев
узел
проблемы лишь крепче затянется. Чем дольше мы будем отказываться
смотреть в корень проблемы, тем больше будет расти арабская ненависть.
Лишь действия, направленные на убеждение арабов в том, что Израиль
вернулся в Эрец Исраэль сувереном, вернулся навсегда, могут стать
ответом на арабское неприятие Израиля. И поэтому единственное решение
проблемы состоит не в разбазаривании земли, а наоборот, в сохранение
каждого ее квадратного сантиметра.
Протежирование нового арабского мини-государства, к этой категории ни
в коей мере не относится. Ведь если это наша земля, то мы должны, как
написал в одном из писем Йони Нетаниягу, "цепляться за нее зубами и
ногтями". Проявляя же готовность ее отдать, независимо от стоящих за
этим причин, мы посылаем сигнал, воспринимаемый арабами однозначно
-
евреи не верят в свое право на эту землю.
Мы не можем повлиять на неприятие Израиля арабами никакими подачками.
Но можем сделать еврейское государство сильным и стабильным, когда
арабы, хоть и продолжая исходить ненавистью, будут бояться даже
помыслить нанести удар по Израилю. А для этого в первую очередь у нас
в
сердцах должно утвердиться понимание того, что это наша земля. Наша,
и
что никто на свете не имеет больше на нее права. Наша, потому что на
протяжении двух тысяч лет сотни поколений евреев трижды в день клялись
ей в верности. Наша, потому что ее завещали своим детям и внукам евреи,
погибшие в нацистских концлагерях и гетто. Наша, потому что за нее
были
пролиты реки еврейской крови, потому что за нее отдало свои жизни
несчетное число евреев.
Это наша земля, и не потому, что так решила в 1947 году Организация
Объединенных Наций. Ведь если вчера ООН приняла решение, что эта земля
полагается нам, то завтра она точно так же может проголосовать, за
то,
что земля эта нам больше не принадлежит. Неужели мы тогда послушно
соберем чемоданы и отправимся опять бродить по свету? Конечно нет,
мы
отмахнемся от такого решения, как от абсурда. И тем самым лишь еще
раз
подчеркнем, наше единственное, но более, чем достаточное обоснование
на
право владения этой землей - Тору.
Председатель партии Ямин Исраэль профессор Пол Эйдельберг в своей книге
"Еврейская государственная мудрость" привел слова убежденной атеистки
израильского премьер-министра Голды Меир, сказавшей 15 октября 1971
года в интервью газете "Ле Монд": "Эта страна существует в результате
обещания Самого Бога. Было бы смешно просить признания ее
легитимности." Лучше, чем сказала Голда, сказать просто невозможно.
28 декабря 2002 года.