Внезапная волна публикаций в СМИ вокруг вопроса «Уходить или не уходить (из Ликуда)» застала меня врасплох. На самом деле, мы собирались провести мозговой штурм по результатам последнего голосования в Ликуде в кругу активистов «Еврейского руководства» без привлечения прессы. Конечно, было ясно, что невозможно удержать подобное обсуждение в тайне – но я, похоже, недооценил степень общественного интереса к данной теме.

Ситуация немного напомнила то, что произошло где-то полгода назад, когда мы в «Еврейском руководстве» провели встречу с министром Моше (Буги) Яалоном. Поначалу мы просто не сумели понять, насколько сам факт такой встречи, вполне рутинной и совершенно открытой, вызовет бурную и болезненную реакцию. Видимо, клин, который «Еврейское руководство» вбила в израильскую политическую действительность, вошел глубже, чем нам кажется. Смещение этого клина немедленно вызывает волны реакции в израильской политике и за ее пределами. И именно те, кто находятся в эпицентре этих волн, ощущают их в последнюю очередь.

Итак, «уходить или не уходить». Многие ошибаются, думая, что сама постановка такого вопроса связана для нас с политическим провалом. Считается, что мы проиграли, пытаясь на прошлой неделе предотвратить принятие решения об отсрочке выборов в Центр Ликуда. Председатель Ликуда объявил принятие этого решения делом своей личной чести, и все такое. Но дело тут вовсе не в факте нашего «очередного поражения». Если бы моей целью было только избежать поражений, и добиться лично для себя политических достижений – например, места в Кнессете – я мог бы получить это гораздо более простыми способами. И, тем не менее, я сознательно выбрал именно тот путь, который выбрал.

Правда, не особенно приятно раз за разом противостоять тем, кто гораздо сильнее тебя. Не особенно приятно, когда Председатель твоей же партии вступает в сговор с кучкой Верховных Жуликов, чтобы спихнуть тебя с места в Кнессете, на которое тебя избрали (как это было год назад), или чтобы вообще отменить выборы (как то было в этот раз). Нет никакого особого «кайфа» в том, чтобы оказаться в подобной ситуации. Но, как видно, именно это является доказательством того, что место, в котором я оказался – ключевое…

Все правые депутаты Кнессета, все те, кто смог добиться личной победы и получил парламентское кресло – все они оказались вне арены, на которой две недели назад происходила борьба за будущее Иерусалима. А «Еврейское руководство», которое вроде как только и делает, что проигрывает, заставило Нетаниягу как следует попотеть, и приложить все силы для затушевывания истинного характера голосования – голосования, результат которого проложил дорогу для раздела Иерусалима ликудовским правительством.

Все было обставлено так, чтобы сопротивление стало невозможно. Мало того, что члены Центра Ликуда получили заманчивое предложение отложить свои перевыборы на неопределенный срок, и тем самым увековечить свое пребывание в качестве «избранников». Помимо этого, они наблюдали, как Буги Яалон и Бени Бегин, Гидон Саар и Исраэль Кац, Моше Кахлон и Руби Ривлин – все самые верные и достойные, стоявшие на страже Иерусалима – один за другим убеждали в верности Ликуда идее неделимого еврейского Иерусалима, в продолжении еврейского строительства в Иерусалиме, в отсутствии всякой связи между голосованием и будущим разделом Иерусалима... После таких выступлений трудно объяснить кому бы то ни было, что на самом деле все иначе. Впрочем, прошло лишь две недели, и сами американцы раскрыли секрет. Но это так, к слову.

Короче, сложилось так, что рядовой гражданин Фейглин – не депутат Кнессета и не министр – один поднялся на «ринг» в поединке с главой правительства и всем его номенклатурным аппаратом. Это был единственный значительный поединок за Иерусалим на данном этапе. Я горжусь, что удостоился такого «провала».

Когда-то Ликуд был силовым центром национального лагеря

Почему же тогда вообще встает вопрос о нашем выходе из Ликуда?

Чтобы это понять, надо сперва разобраться: почему мы вообще оказались в Ликуде. Демонстрации «Зо арцейну» против Ословского процесса были, может быть, наиболее значительным катализатором того пробуждения, которое привело Нетаниягу к власти в 96-ом году. Ради его победы сотни тысяч человек вышли на улицы – чтобы всего через год увидеть: премьер-министр от правого лагеря у всех на глазах обнимает самого кровавого (после Гитлера) убийцу евреев – Ясира Арафата – и заявляет всему миру, что нашел друга. Вместо аннулирования договоров Осло и отказа Израиля от «мирного процесса» – Нетаниягу предоставил этому смертоносному сумасбродству легитимацию от имени правого лагеря.

Все последующие наши войны, взрывающиеся автобусы, охранники и заборы безопасности на каждом углу, потеря Израилем международного признания – все, что обрушилось и обрушивается на нас с того момента – обязаны своим существованием двум людям. Шимону Пересу, который организовал договоры в Осло, и Биньямину Нетаниягу, который превратил их в свершившийся и признанный факт, заключив в свои объятия Арафата.

Тогда-то я и понял, что демонстрации утратили свой смысл. Проблема – не в способностях или личных качествах того или иного правого лидера. Проблема – в том, что в израильской политике не осталось больше ничего святого. Попробую объяснить эту фразу. Садат получил весь Синай, поскольку заявил, что для него «каждая песчинка Синая свята». А когда Хаим Явин спросил меня (в пятничном интервью на «Радио Тель-Авив», несколько дней назад): «Так почему в принципе не поделить Иерусалим?», я ответил ему: «Потому что Иерусалим – свят. Точно так же, как не делят родную мать – не делят то, что свято»…

После легитимации Осло – нет больше смысла в демонстрациях. Израиль неотложно нуждается в руководстве, которое способно говорить о национальных святынях. Без такого руководства мы теряем не только Иерусалим, но и Тель-Авив. Ведь когда израильские лидеры окончательно перестали говорить и мыслить в терминах святости, мировая общественность обратила внимание на их «прагматичность и рациональность», но при этом поняла – Земля Израиля является святыней только для арабов. Так мы потеряли легитимность самого существования еврейского государства…

Мы видим свою задачу в том, чтобы обратиться не к какому-то отдельному сектору общества, а ко всему еврейскому большинству Израиля – т.е., к национальному лагерю в широком смысле – и предложить ему руководство, которое явным и сознательным образом опирается на понятия и ценности, святые для еврейского народа. Эта логика естественным образом привела нас в Ликуд – политический инструмент всего национального лагеря.

Это утверждение было справедливо вплоть до последних недель. Но в результате последнего голосования Ликуд перестал соответствовать определению «политический инструмент всего национального лагеря», и превратился в политический инструмент одного-единственного человека, на службе у левых элит. Политический союз, образовавшийся между Председателем Ликуда и судебной системой, позволил ему задним числом изменить порядок выборов внутри партии, а по сути – разорвать связь между Ликудом и его членами.

Мы уже давно привыкли к тому, что на общеизраильских выборах – за кого не голосуй, все равно получишь левых. Но начиная с этой недели нам придется привыкнуть к тому, что членство в Ликуде тоже уже не на что не влияет – на практике, и Ликуд оказался под властью Верховных Жуликов, крепко вцепившихся в лидеров партии.

Ближайший прогноз: мы остаемся в Ликуде

Я ни на минуту не сомневаюсь, что мои мечты о будущем Израиля отражают сокровенные мечты подавляющего еврейского большинства. Это большинство состоит из тех, кого принято называть «традиционными евреями» («масорати»), и из тех, кого принято называть «национально-религиозными», и из тех, кого принято называть «ультра-ортодоксальными», и из большой части тех, кто принадлежит к оставшимся 19% и называет себя «светскими». Я мечтаю о стране, где свобода и достоинство являются уделом каждого – богатого и бедного, сильного и слабого. Я мечтаю о еврейской стране, не стыдящейся своего еврейства и своих святынь, и свободной от любого религиозного принуждения. Стране, гордящейся претворением в жизнь исторического предназначения народа, который она представляет. Стране, которая стремится исправить весь мир путем создания примера для других народов. Стране, опирающейся не только на прагматизм, но и на идеалы и святыни. Я мечтаю о стране, у которой народы мира просят для себя моральной легитимации – а не наоборот.

Вопрос в том, где лежит дорога к национальному руководству, нацеленному на реализацию такой мечты. Проходит ли сегодня эта дорога, как и раньше, через Ликуд? Ответ зависит от ответа на другой вопрос: сумеет ли Ликуд остаться национальным движением, оправиться от нанесенного ему удара, вернуть себе утраченные демократические нормы? Сможет ли Ликуд снова стать адекватным политическим представителем еврейского большинства во всем его разнообразии?

Когда мы узнаем ответ на этот вопрос? Не знаю. Пока что мы должны тщательно проанализировать ситуацию, чтобы принять правильное решение. Ликуд – мое политическое движение, и продолжает им быть. Пока что «Еврейское руководство» остается в Ликуде, и продолжает вести запись новых членов в Ликуд в надежде, что ситуация в партии изменится к лучшему. Если же все-таки выяснится, что Ликуд больше не в состоянии вернуться к своим ценностям, что он вывел себя из национального лагеря, и не является его лидером и представителем – я убежден, что тогда для нас найдется другой канал политической деятельности. Одно не вызывает сомнений: у нас нет такой привилегии – все бросить и разойтись по домам. Ведь наши дети и внуки вполне заслужили еврейское государство на Земле Израиля.

Перевод сайта «Еврейское руководство»

Опубликовано на сайте zman.com