Не стройте в Иудее и Самарии, не стройте в зелёных зонах, не стройте многоэтажных зданий… Не стройте слишком быстро и не стройте слишком много. Не давайте подрядчикам разбогатеть, не давайте харедим поселяться. А я хочу дешёвую квартиру в Тель-Авиве, иначе я подожгу клуб.

Это несерьёзно, и можно было объяснить общественности, что это несерьёзно. Публика – не такая уж дура. Ей можно объяснить, что нет бесплатных обедов, нет чудодейственных решений, а ребят на проспекте Ротшильд не беспокоят проблемы общества. Но для этого надо было запастись хладнокровием на несколько дней против кемпейна враждебной прессы и временного понижения рейтинга в опросах. Это верно – протест разрастается и набирает силу от заведомо лишённых всякой меры обзоров и репортажей левацких СМИ, также верно, что протест щедро и с воодушевлением поддерживается всеми левацкими кругами, которые стоят за этим. Но главный фактор, который раздувает силу протеста – это факт, что правительство так боится его.

Не то, чтобы проблемы не существовало. Цены на жильё действительно подпрыгнули до нестерпимого уровня, и правительство действительно должно предпринять решительные и непопулистские шаги, чтобы наводнить квартирный рынок и закрыть существующий разрыв (между спросом и предложением). И оно делает это. Это первое правительство за последние 10 лет, предпринимающее шаги в этом направлении, но это займет два-три года. Таким образом, имеется определённое опасение, что до следующих выборов не будет очень серьезного улучшения. Но: 1) частично снижение цен станет ощутимым раньше и 2) тот, кто убегает от шакальей стаи, тот только побуждает её к преследованию и напрашивается, чтобы его покусали.

Обычный политический протест

Да, это абсолютно политический протест, и все попытки замаскировать это обстоятельство смехотворны и инфальтильны. Ребята в палатках на проспекте Ротшильд – это внуки той старушки из коридора в больнице, которую использовал Эхуд Барак в предвыборной кампании 1999 года. У этого протеста есть чёткий адрес: Биньямин Нетаниягу. Именно он, а не домовладельцы, взвинтившие цены до небес. Он, а не министр финансов, он, а не министр строительства, он, и более никто другой. Даже не финансовые магнаты… Почти декларированная цель протеста – свалить правительство Нетаниягу или хотя бы довести дело до того, чтобы к следующей предвыборной кампании это правительство добралось растоптанным и всеми ненавидимым. Пример для подражания – демонстранты площади Тахрир в Каире, и это не романтический образ и не метафора. Они всерьёз именно это имеют в виду. Нет, никто не пытается утверждать, что есть какое-то подобие между диктаторским режимом в Египте и демократической властью в Израиле, и нет никакого места для сравнения нужды и трудностей египетского народа, когда реально не хватает хлеба, с проблемами поколения кафешек и пабов в Тель-Авиве. Сравнение с площадью Тахрир – это только чёткое определение цели: свалить ненавистную власть. Ребята в палаточном городке освистывали бы в знак презрения пресс-конференцию Нетаниягу, даже если бы он нашёл гениальный патент, с помощью волшебной палочки снизив наполовину цены на жильё. Нельзя сказать, что цены в Тель-Авиве интересуют их, как их бабушка в коридоре Нагарийской больницы интересовала избирателей Эхуда Барака 12 лет назад. Этот вопрос действительно задевает их, но совершенно ясно, что это только повод для протеста, а не цель. Цель протеста – сам протест.

Политика – это не грубое слово

И факт, что данный протест является абсолютно политическим, - не обвинение ни в чей адрес и не раскрытие никаких тёмных тайн. Политика – это не грубое слово и не нечто порочное. В ходе выборов коалиция Нетаниягу получила неопровержимое большинство, но и проигравший выборы лагерь представляет массу огорченных избирателей, голосовавших за левых и желающих вернуться к власти, и это их право. Что в этом плохого? Чего тут скрывать?

Да, это верно, не очень-то красиво ради политических целей использовать настоящую нужду гражданских масс, это цинично, это отдаёт отчётливым душком лицемерия. Но это легитимно. Это цинизм, поскольку Барак победил Нетаниягу в 1999 году благодаря уже упоминаемой бабульке в больничном коридоре, после чего так и забыл её в том же самом коридоре. И сегодня, если бы разгневанным молодым тель-авивцам удалось свалить Нетаниягу и посадить вместо него в премьерское кресло Ципи Ливни, и она, и они свернули бы палатки, тут же позабыв проблему жилья в заднем коридоре.

И всё-таки так работает политика при демократии, в неё входит и лицемерный аспект. А если бы все было наоборот, и были бы левые у власти, то правые действовали с тем же энтузиазмом, тоже организовали бы акции палаточного протеста по тому же вопросу.

Поэтому правительству не о чём договариваться с активистами протеста или выдавать им в качестве премии голову Юваля Штайница - это означало бы подлить бензина в костёр. У правительства нет выбора, только действовать, чтобы снизить цены на жильё. С точки зрения правительства, хорошая весть заключается в том, что в отличие от весёлых деньков Эхуда Барака, на сей раз у него есть время для реального улучшения ситуации, и не так уж мало припасено пропагандистских и общественных орудий. Это неверно, что средний класс стерт. Есть проблемы, но экономика расцветает, безработица в Израиле находится на самом низком уровне в западном мире, торговые центры полны, кафе переполнены… В средней семье несчастного среднего класса есть пять мобильных телефонов, три декодера кабельного телевидения и 1,3 машины. Они ездят в отпуск за границу. Верно – это всё отнюдь не излишества в современном мире и они тяжело трудятся ради всего этого. Но в конечном итоге речь идёт о растущем уровне жизни. Можно было выступить перед публикой и сказать, что был выбор между ростом цен на жильё и высоким уровнем безработицы, и правительство сделало выбор в пользу того, чтобы гарантировать, что в первую очередь у всех будет работа. Можно было даже объяснить, что растущие цены - бедствие богатых. В дни страха перед увольнением люди очень внимательно проверяли и сравнивали цены и старались попридержать свои деньги. Сегодня покупают, не глядя, и продавцы используют это, чтобы повысить цены. Правительство может также призвать общественность не платить и не покупать у тех, кто необоснованно взвинчивает цену. Публика больше верит правительству, которое мобилизует её, нежели тому, которое «заигрывает с ней».

Изменение к лучшему

Есть ещё одна хорошая весть: оказывается, что леваки начинают смиряться с тем фактом, что на их позицию в деле политического спора не так уж много народу купилось. Пропалестинские демонстрации и бойкоты поселений не собирают более ста активистов, и они уже ни на кого не производят никакого впечатления. Леваки понимают, что если они хотят потянуть за собой большие массы общественности, им надо отбросить палестинцев и ненависть к поселенцам. Только путь дискуссий на общественно экономическую тему способен привлечь внимание израильской публики. Может, это является посылом о начале конца эпохи палестинской тематики во внутриизраильском общественном диалоге и изменением к лучшему в повестке дня страны и сионизма.

(«Макор ришон» 29.07.11)


Перевела Фаня Шифман
МАОФ