Старейший журналист Натан Дуневич проживает как раз рядышком с палатками на бульваре Ротшильд. В возрасте 85 лет он ещё не утратил своё журналистское чутьё. Он чуток к сигналам, которые доходят до него с бульвара. Они мешают ему спать – это одно. Но он утверждает, что из того, что он воспринимает с начала этой недели, демонстранты-«палаточники» уже перешли свой пик.

Каждый по-своему воспринимает признаки. Он не одинок. Дело катится к закату, между прочим, вследствие нескольких мячей, забитых в собственные ворота лидерами протеста. Самый яркий из них – это нахальное требование, чтобы глава правительства Нетаниягу прибыл в палатку революционного совета, расположенную в конце бульвара напротив трибуны, и вёл с ними переговоры под зорким оком объективов телекамер – ясное дело, для вящей прозрачности!

Наглость и высокомерие растут по мере затухания подлинной энергии. Теперь уже речь идёт не о протесте, с которым можно солидаризироваться в той или иной степени, а о некоей анонимной группе, которая сама присвоила себе представительские полномочия и требует от правительства вести с ними переговоры «о требованиях», которые ни что иное, как навязывание совершенно иной социально-экономической политики, противоположной той, которую ведёт избранное правительство Израиля. Кто они такие, Став Шафир и Ицик Смоли, которые с возмутительной настойчивостью требуют проводить новую политику в налоговой сфере, в образовании, в социальных службах и в жилищных вопросах, увеличив бюджет на десятки миллиардов?

Именно это имел в виду председатель Кнесета Реувен Ривлин, сказав, что невозможно заменить демократию анархией. В израильской демократии существует Кнессет, те, кто хотят участвовать в установлении экономической политики, ведут коалиционные переговоры на темы своих легитимных требований. Если они будут приняты, то они присоединятся к правительству. Люди не воспринимают, что мы имеем дело с компанией, представляющей саму себя в качестве альтернативного правительства; это то, что я называю «революционный совет», своего рода альтернативная власть, пытающаяся заставить законное правительство пойти с этим советом на переговоры. Наступил момент, чтобы кто-то поставил их на место. Протест – да, но диктат с позиций новой власти – нет.

Министры не должны давать им легитимацию в таком деле. Должно быть ясно, что связь, которая в будущем будет создана между ними и высокопоставленными лицами – будет основана исключительно на диалоге. Если кто-то ищет, где находятся лидеры протеста в бунте против законной власти – так это сфера требований, включая требование о ведении с ними переговоров на основе их вроде бы представительства.

Началось замедление

Министр финансов Штайниц хотел бы видеть твердую позицию правительства, подобно тому, как президент Франции Саркози выказал против мощных и продолжительных демонстраций, собравших свыше 5 миллионов граждан, вследствие решения повысить пенсионный возраст, а также прочих решений. «Правительство выстоит, - сказал Штайниц, но не смог дать обещание. – Когда министры от Ликуда выступают против самого правительства, когда они пренебрегают двухгодичным бюджетом – это плохо смотрится».

Главная забота Штайница – изменения в сфере налогов, с чем он не может смириться. Он опасается, что экономическая политика в стране, которая до сих пор приводила к отличным результатам, может ухудшиться в результате принятия поспешных решений. Проблема главы правительства Нетаниягу в том, что нет никаких механизмов для торможения возникающих в стране проблем в любой сфере. Единственная сфера, относительно прилично прикрытая – это оборонная сфера Эхуда Барака. Закрыта - с общественно-политической точки зрения. (прим.перев. – автор подразумевает, что Барак – не блестящий стратег, но левые СМИ не могут слишком критиковать бывшего лидера Аводы за то, что он иногда проводит операции против террористов) Биби не находится в ситуации Арика Шарона, при котором Нетаниягу был министром финансов, когда каждый вопль, каждое причитание были обращены к нему.

Озабоченность Штайница тем вредом, который этот «протест» наносит израильской экономике, - оправданна. Можно уже установить признаки начала стагнации хозяйства исключительно как результат фактора неопределённости, совершенно искусственно внесённой этими волнениями в устойчивую и процветающую экономику. Д-р Рина Дгани, гендиректор института «Геокартография», провела опрос касательно рынка недвижимости. Её обнаружено падение на 20% в июле месяце «по сравнению с маем, и это если не брать в расчёт влияния «палаточного протеста». Мы ожидаем, что спрос в августе уменьшится ещё больше в свете усиления протеста из-за цен на жильё».

Тот, кто лично знаком с людьми, думавшими приобрести квартиру или дом в последние месяцы, могут видеть их реакцию "из первых рук": планы приобретения пока отменены. Экономическое толкование: они чувствуют, что привнесён элемент неопределенности в экономике. И немедленная реакция на это – сохранить деньги, не входить ни в какие лишние расходы. Уверенность, существовавшая касательно политики правительства и позволявшая всем вкладчикам планировать шаги на длительное время в относительной уверенности, расшатана.

Я спросил д-ра Дгани об этом, и она сказала, что это действительно ощутимый эффект «протеста». Она видит это даже в стереотипе потребления в супермаркете. Неожиданно люди покупают меньше. «Есть ожидание снижения цен, и все ждут, - сказала она мне. – Это способно увеличить сумму, на которую цены будут снижены. Это способно привести к головокружительному снижению вплоть до застоя в хозяйстве. Придан импульс нестабильности и неуверенности, что нехорошо. Это застой, который не явился сам по себе, что очень нехорошо. Это обостряет уже существующие проблемы. Они ждут, что явится спаситель, и квартиры упадут с небес. То, что происходит, способно остановить всё хозяйство, что повлечёт за собой иррациональные результаты».

Очевидно, это центральная причина того, что управляющий госбанком Стенли Фишер на этой неделе попал в кадр, главным образом для того, чтобы очертить линии дискуссии касательно экономических изменений. Управляющий прав в утверждении, что этот протест явился сюрпризом – и не только для него, - поскольку экономическая ситуация отличная. Необходимо снова подчеркнуть, вопреки безответственным декларациям лидера оппозиции Ливни, что в Израиле нет никакого социального кризиса, и уж конечно, нет кризиса экономического. Если есть признаки застоя вследствие «протеста», то нужно хорошенько задуматься, может, это была одной из его целей.

Все согласно прогнозу

Почему сюрприз? Потому что разразившийся протест возник на пустом месте. Это не должно удивлять в свете цепочки повторяющихся попыток подорвать правительство Нетаниягу. Нужно быть параноиком, чтобы разгадать, что стоит за этим протестом, но все, что требуется для понимания политико-экономического фона, это память длиною в несколько месяцев. В данном случае процитирую то, что я писал тут в конце марта - начале апреля. «Уже несколько недель назад экономический редактор Гай Рольник писал в «The marker» о цунами в мире СМИ против главы правительства на фоне его экономической политики: Волна публикаций в газетах на тему ухудшения положения среднего класса исходит в основном от коалиции владельцев капитала и политиков, желающих раздуть рост цен на топливо и на воду и события в Египте, чтобы ослабить Нетаниягу».

Рольник справедливо отметил, что действительно у некоторой части общества имеет место чувство раздражения и гнева, несмотря на то, что экономическое положение улучшается. «Несколько недель назад генерал в отставке Амнон Липкин-Шахак с особым сожалением говорил об удовлетворительном экономическом положении, которое приводит к тому, что люди не выходят на улицы протестовать, - писал я в конце марта. – Но то, что Рольник заметил, - это то, что можно разжечь чувства раздражения и гнева».

Далее я напомнил об ухудшении ситуации, что в своё время привело к отставке Эхуда Ольмерта. Моя оценка стабильности Нетаниягу была следующей: «Рост цен на топливо и на продукты питания, которые не находятся под контролем правительства, может вызвать внутреннюю нестабильность, которая будет угрожать правительству, и в такой ситуации Нетаниягу может не сдержать удар, а "волна публикаций" может стать отравляющей».

Между олигархами, профессиональными объединениями и левыми радикалами существует союз. «В Израиле этот союз находит выражение главным образом в СМИ, которые обеспечивают сервис в области кусания и нападок в помощь магнатам, закатывая глаза о правах социальных работников и «среднего класса», - подытожил я.

В любое время, любой ценой - заголовок

Одержимый журналистским долгом, я направился в палаточный городок протеста на бульваре Ротшильд. Там я встретился с Даниэлем Эфрати, который стал весьма своим человеком в революционном совете. Он знаком с «бандой четырёх», Игалем, Став, Ициком, Дафни и Жозефин. Жозефин вошла туда от тех, кто поставляет еду. Эфрати говорит, что и в палаточном городке было много разговоров и размышлений на тему роли и функции, выполняемой сайтом Ynet, которую он взял на себя в деле сопровождения-воодушевления революции. Также и дети революции занимаются размышлениями об интересе Сильвана Шалома в нападках на главу правительства Нетаниягу. Супруга Сильвана, Джуди Мозес (прим.перев – из совладельцев "Йедиот ахронот") сделала очень впечатляющий выход на бульвар Ротшильд. На бульваре я видел группу молодёжи, облачённых в белые трикотажные футболки с надписью «Я бойкотирую газету «Исраэль а-Йом». Меня это немного обидело.

Эфрати даёт подробности всевозможных мировоззрений, царящих в палаточном городке: «Есть стоящие за социальное государство, которое скорее капитализм с социальным оттенком. Есть придерживающиеся буквально социализма. А вот Став Шафир представляет группу анархистов, они верят в прямую демократию».
"То есть она против израильской демократии?" – сказал я.
Эфрати промолчал. Он не мог опровергнуть, что такая позиция имеет только одно толкование, которое в немалой степени воспринято и другими, при том, что они вообще не обратили на него внимания. Принцип прямого действия они приняли. Они установили факты на местности и теперь ведут себя по отношению к правительству как альтернативная власть.

Там, на песках бульвара, ведутся дискуссии. Я услышал выражение «Может, это мелкобуржуазная революция», которое осталось без ответа. В воздухе нет ощущения злости, гнева. Я бы сказал, что и протест – это неверное определение. Это палаточный городок "мягкой индоктринации". Со всех сторон вас окружают плакаты, на которых революционные термины. В дискуссиях говорят о происходящей там революции. «Надо придерживаться этого момента», - слышал я некую девицу в дискуссионной палатке в окрестностях улицы Бальфур. - «Этот момент – точка, за которой не возврата. Это есть во всех революциях. Но это не мгновенная революция. Это только начало революции, которая будет продолжаться долгое время».

Давид Мерхав сказал, что слышал там разговоры о присоединении палестинского вопроса. «Я – за это, - сказал Эфрати. – Я за то, чтобы соединить противоположности, но мне не мешает, если этого не происходит».

Я ему сказал, что по сути, в духе того, что написал тут на прошлой неделе Ури Элицур, всё происходящее, расстилающееся у нас под ногами на этом бульваре, это церемония погребения палестинского вопроса. (actual/10-2009-07-22-07-05-36/26587-2011-08-17-09-39-02) Он согласился. Но добирающиеся до этого района со стороны «Габимы», не могут не видеть передвижки «Галей ЦАХАЛ», примыкающей к палатке «революционного совета». Вечером в понедельник там был Рино Црор. Вы видите в реальном времени шествие 25 человек с мегафонами, вопящих в сторону покупающих билеты в «Гейхаль а-Тарбут» против скатывания вниз системы образования в Израиле. А потом, через полчаса, уже будучи в машине, вы слышите в начале выпуска новостей «Галей ЦАХАЛ» драматическое сообщение: «В Тель-Авиве демонстранты выступили с маршем протеста, протестуя против скатывания вниз системы образования».

На самом-то деле речь идет о скатывании вниз СМИ в Израиле в течение последних недель к ситуации "полиции мысли". Получилось, что вследствие мобилизации Ynet и “Йедиот Ахоронот» все масс-медиа зациклились на постоянных репортажах и обзорах палаточного протеста с выражением симпатии, создавая любой ценой заголовки в любой момент времени. Тот же аппарат контроля мысли позволяет организаторам создавать видимость искусственного большинства. Те, что представляют позиции большинства в стране, должны выйти с плакатами протеста против социализма, как будто они страдающее меньшинство, что Дафни и Став, Даниэль Эфрати и Джозефин, готовы проявить открытость и дать всем-всем-всем выразить своё мнение.

На бульваре Ротшильд создаётся новый миф. На бульваре Ротшильд готовятся новые кадры активистов. Следует надеяться, что вследствие естественного огорчения, неминуемого, когда станет ясно, что все изменения не могут быть быстрыми, не расцветут из рядов «Народной воли» Тель-Авива несколько Нечаевых.

(«Макор ришон» 05.08.11)


Перевела Фаня Шифман
МАОФ