Гуттаперчивый

Трюк по созданию правительства единства Нетаниягу и Мофаза утвердил имидж нашего премьер-министра как умного человека. Даже руководство его соперников признает, что он очень одаренный человек. Может, не волшебник, как утверждалось во время первой его каденции, но, разумеется, политический гроссмейстер. Дважды он преуспел победить на выборах, несмотря на гнев левых, журналистов и американцев. На протяжении трех лет его коалиция не проиграла ни одного голосования в Кнессете. Все согласны, что он очень талантливо ведет борьбу против Ирана. Есть хорошие достижения и во внутренней политике. Снижение цен на рынке мобильной связи, например, - впечатляющее достижение его правительства. Также прокладка шоссе по всей стране и, разумеется, относительное спокойствие, с которым Израиль справляется с мировым экономическим кризисом.

Биньямин Нетаниягу - любитель идишкайта - очень важное качество в стране, большая часть населения которой определяют себя как религиозные или традиционалисты. В этом его качестве можно было убедиться во время траурной недели по его отцу. Нетаниягу лично составил список выступавших между Минхой и Мааривом, и этот список не состоял из лекторов-атеистов - специалистов по изучению Накбы в Тель-Авивском университете. Хоть он сам не ведет религиозный образ жизни, но в его семье есть большая симпатия к традиционной еврейской идее. Разумеется, не случайно в его рабочем окружении есть много вязаных кип. Если когда-нибудь он создаст палестинское государство, в его канцелярии воцарится глубокий траур, но, видно, он предпочитает не создавать такого государства. Для него Бар-Иланская речь была вынужденной, а не достижением. Он не мечтает по ночам о разделенном Иерусалиме или о дружеских объятиях с Абу Мазеном. Меарат а-Махпела все еще вызывает отзвук в его сердце.

И при этом Нетаниягу - это большое упущение из-за большого дефицита стойкости у него. На все его вышеперечисленные достоинства отбрасывают тень постоянные колебания. У него внутреннее опасение прямых конфликтов. Почти в каждой точке конфликта он "мигает" первым. Премьер-министр Израиля ненавидит риски, хоть в его профессии приходится рисковать. Выбирая между компромиссом и решительным переломом, он обычно предпочитает компромисс. Опасение рисков охватывает его. Легко испугать его. Любой ведущий себя грубо побеждает его, начиная с Офера Эйни и кончая Исмаилом Хание.

На этой неделе мы дважды видели подтверждение этого его качества: в истории с кварталом Ульпана в Бейт-Эле и в истории с заключенными террористами. В обоих случаях поднял Нетаниягу белый флаг.

Еще несколько дней назад обещал Нетаниягу, что в Бейт-Эле будет не разрушение (зданий), а упорядочивание их статуса. Он подровнялся под линию министров, предложивших "закон в обход БАГАЦа". Из его канцелярии вышли релизы, что разрушение квартала Ульпана будет чрезвычайно жестокой мерой. Но затем пришел юридический советник правительства и заявил, что закон по упорядочиванию статуса форпостов может поставить Израиль в сложное положение с точки зрения международного права, и Нетаниягу отступил. На этой неделе мы слышали из его уст совсем другие напевы в отношении Бейт-Эля. Вместо того, чтобы сказать Вайнштейну: "Позаботься о законе и оставь мне противоборство на международной арене", - он совершил поспешное отступление и заявил на заседании фракции Ликуда, что судьба квартала Ульпана зависит от доброй воли арабского владельца участка (прим.перев. - точнее от того араба, от имени которого левые утверждают, что участок принадлежит ему, но пока не преставлено никаких доказательств и нет решения суда по этому вопросу).

Через несколько часов выяснилось, что и заключенные террористы легко победили нашего премер-министра. Израильские и международные СМИ не очень интересовались их голодовкой и "палестинская улица" проявила равнодушие, но несколько истеричных "специалистов" предостерегли от того, что случится, если один из этих подлецов умрет в тюрьме. Нетаниягу испугался и отступил. Он проиграл в этом сражении почти без боя.

Когда ирландские заключенные объявили голодовку во время каденции Маргарет Тетчер, она дала им умереть. 10 заключенных умерли в тюр.ме, 100 тысяч демонстрантов буйствовали на улицах Белфаста, мир оказывал давление, но Тетчер не сломалась. "Ме не готовы предоставить особый статус определенным группам, отбывающим наказание за преступление", - хладнокровно сказала она. "Железная леди" - звали ее. Нетаниягу - из резины. Лидер, претендовавший на то, что разбомбит Иран, не набрался мужества справиться с опасностью от смерти даже одного заключенного террориста. Те получили все, что требовали в обмен на подпись под глупейшим обязательством "не заниматься террором из-за решетки". Тысячи ненавистников Израиля вышли на улицы Газы праздновать эту победу. Через 7 месяцев после сделки Шалита вновь согнули нас. Пока Нетаниягу у власти нам будет трудно выпрямиться.

Было время

В тот день когда был поставлен на голосование и провален законопроект Мири Регев о распространении израильского суверенитета на территорию еврейских поселений в Иудее и Самарии, опубликовал Гилеад Шарон полную нахальства статью против "лунатиков в Ликуде, желающих предоставить израильское гражданство миллионам палестинцев". В продолжение статьи он написал, что "мечта аннексии миллионов палестинцевне приходила в голову создателя Ликуда".

Поскольку большинство граждан Израиля еще не родились или не репатриировались тогда, когда был создан Ликуд, позаботился Гилеад Шарон пояснить, что подразумевает своего отца, которого, как он написал, "поверьте мне, я знаю хорошо".

Нет сомнения, что Шарон-младший хорошо знает своего отца, но такое знание не превращает его хорошего биографа. Потому что Ариэлю Шарону, что поделать, как раз приходила в голову мечта об аннексии миллионов палестинцев. И еще как приходила. Эта мечта появилась уже в первой программе Ликуда в 1973г., которая была сформулирована через несколько недель после создания Шароном блока Херута и Либеральной партии - блока, ставшего Ликудом. Ликуд требовал в той своей партийной программе аннексировать Иудею и Самарию. Похожее требование включалось и в программы партии в трех избирательных кампаниях в 80-е годы - "между морем и Иорданом будет только израильский суверенитет". Это требование было изъято из программы только перед выборами 1996г. из-за утонченной политкорректности Биньямина Нетаниягу, а не по требованию Шарона.

На заседании правительства Шамира-Переса от 7 августа 1988г. кричал Шарон: "Чего мы ждем? Надо распространить израильское законодательство, по крайней мере, на те районы, в отношении которых нет разногласий (между Ликудом и Аводой)". Через 3 года после этого во время обсуждения в Мецудат-Зеэв (штаб-квартире Ликуда) 15 апреля 1991г. он требовал распространить израильское законодательство на территорию еврейских поселений в Иудее и Самарии. Это именно то, что Мири Регев предложила на этой неделе. Реализация этого предложения не связана с присоединением миллионов "палестинцев" к спискам израильских избирателей. Максимиум, нескольких десятков тысяч, которые все еще проживают в районах, находящихся под полным израильским контролем. Но Шарон-старший не пугался в свое время даже аннексии миллионов. Может, это было бы неверным шагом, но нельзя сейчас переписывать историю и утверждать, что он был против. Иначе еще когда-нибудь расскажут нам, что "греческий остров" было название движения за качество власти.

Народ с Голанами

Тель-Кацир был Сдеротом до Шестидневной войны. Название этого населенного пункта постоянно упоминалось в новостных сводках в связи с перестрелками между Израилем и Сирией в 50-60-е годы. Хоть со статистической точки зрения Сдерот страдал и страдает больше (никто не погиб в Тель-Кацире от сирийского огня), но чувствительность государства Израиль к преступным посягательствам на наш суверенитет была гораздо выше. "Обстрел Тель-Кацира - как обстрел Тель-Авива", - предупредил Бен-Гурион в 1963г.

Через 4 года после этого было реализовано это предупреждение. Наследник Бен-Гуриона Леви Эшколь согласился с требованием поселков, находившихся на северо-восточной линии огня и дал указание занять Голанские высоты. Это было редкостние мгновение дерзости и удачи. "Короткое окно возможностей" было использовано с редкой решительностью. Если бы Леви Эшколь поколебался бы минуту, сирийцы до сегодняшнего дня сидели бы там.

Народ Израиля влюбился в Голаны с первого мгновения. Водные источники, пейзажи и демографическая пустота (прим.перев. - там почти не было населения, сирийцы держали там, в основном, военные базы) пленили его сердце. Почти во всех опросах на протяжении поколений всегда было подавляющее большинство против отступления с Голан. Даже когда Рабин и Барак очень хотели отступить и СМИ горячо поддерживали их, общественность не позволила. Общество проигнорировало высокопоставленных "специалистов" предупреждавших, что упрямство оставить Голанские высоты в наших руках приведет к тяжелой войне с Сирией.

Сейчас через 45 лет после Шестидневной войны и по случаю годовщини гражданской вийны в Сирии можно с облегчением констатировать, что опасность отступления с Голан миновала. Хоть весь мир протестовал против израильской аннексии Голан, но нет сейчас в мире никого, кто требовал бы от нас отступить оттуда. Даже израильские левые, страдающие хроническим запаздыванием с признанием исторических перемен, понимают, что эта история необратима. Голанские высоты наши, Сирия может забыть про них.

Вскоре, возможно, вообще не будет Сирии. Гражданская война раскалывает это искусственно созданное государство и высмеивает многолетние усилия леваков по отступлению с Голан, выставляет их на посмешище как с точки зрения безопасности, так и с моральной точки зрения. Если бы мы уступили Голаны, мы не могли бы объяснить сегодня себе, кому мы уступили Голанские высоты и именем какой справедливости. Жестокая гражданская вийна задним числом вновь доказывает, что нет никакой Сирии. Она на пороге раскола между различными конфликтующими племенами. Невозможно предугадать в чьи руки в итоге попадет Дамаск, так что утверждение, что Голанские высоты - "святая для сирийцев земля" звучит смехотворнее, чем когда бы то ни было. Израиль владеет Голанани 45 лет - вдвое больше сирийского режима там, и, с Божьей помощью, будем там править всегда. По крайней мере, в отношении Голан есть, наконец, постоянное урегулирование.

Реплика

Особенное сочетание двух случаев: ШАБАК капитулиривал перед заключенными террористами (порекомендовав согласиться с требованиями голодующих), но твердо возражал против сокращения трети срока Шломи Двиру из "Бат-Аинского подполья". Уже 10 лет он сидит за несовершенный теракт, но Йораму Коэну этого недостаточно. Единственный путь, оставшийся Двиру удостоиться милосердия со стороны ШАБАКа, - это попросить, чтобы его перевели в блок, где сидят террористы.

("Макор ришон" 18.05.2012)


Перевел Борух Фридман
МАОФ