Перед нами стоит трудный моральный вопрос: хорошо ли для государства Израиль, что Башар Асад - сын Хафеза Асада - будет продложать руководить Сирией или тем, что от нее останется? Несмотря на его руки, запачканные кровью, он предпочтительнее для нас по сравнению с могущими унаследовать емо власть повстанцами?
Кроме 10 арабских депутатов Кнессета и друзских кланов на Голанах, нет в Израиле ни одного человека, кто испытывал бы симпатию к сирийскому архи-убийце и обер-мяснику. Хоть в не таком далеком прошлом немало прекраснодушных и прогрессивных евреев горячо советовали подарить ему Голаны вместе с Хермоном, но даже они протрезвели и забросили мечту поесть с Асадом хумус в Дамаске. С другой стороны, и повстанцы не выглядят привлекательно как партнеры по будущему поеданию хумуса. К большому ужасу, некоторые из них проявились как поедатели людей - в буквальном смысле. Они убивают сирийских солдах, расчленяют их тела и поедают перед телекамерами внутренние органы. Учение всемирного джихада включает такое странное меню. Если когда-нибудь попадем в руки бойцов за свободную Сирию, нет сомнения, что съедят и нас. Так, может быть, Асад предпочтительнее каннибалов из аль-Каиды?
В любом случае речь идет только о теоретической дилемме. Это не зависит от нас: падет Асад или нет. Мы не помогаем ему победить и не действуем для его поражения. И все же - между нами - когда никто не слышит, можно признать, что самая лучшая для нас ситуация - нынешняя, ничейная ситуация между ними. Асад и бешеные из аль-Каиды с большим талантом проливают кровь друг другу. Очень жаль, что у них нет понятия о "чистоте оружия", но нет причин сожалеть о большом количестве уничтоженного оружия. Наши самые горькие враги утюжат друг друга во внутренней войне. Каждая пуля, которую Асад стреляет в другую сторону, и каждая пуля, которую повстанцы выпускают в него, раньше предназначалась поразить нас. Каждая ракета, разорвавшаяся там, уже не разорвется здесь.
Готовьтесь к возобновлению "мирного процесса"
Яир Лапид не обновил много в своем "правом" интервью газете "Нью-Йорк Таймс". Уже в выступлении в Ариэльском университете он говорил против замораживания строительства в поселениях и против раздела Иерусалима. Своими ушами слышал. Единственное обновление - это выражение полного недоверия к Абу-Мазену, но это следует не из резкого идеологического поворота, а из получения информации на заседаниях военно-политического кабинета. При этом через несколько часов после того, как то его интервью было переведено на иврит и вызвало надуманные заголовки в духе "Лапид сдвинулся вправо", поспешил глава партии "Еш атид" прояснить, что он все еще верен клятве "два государства для двух народов", и даже посочувствовал горю десятков тысяч поселенцев, которые должны будут быть изгнанными из своих домов.
У Лапида нет денег для депортации десятков тысяч поселенцев, но финансовая проблема - это сравнительно маленький барьер на пути реализации левой мечты о "свободной Палестине". Географические и политические барьеры гораздо выше. Даже самое щедрое израильское правительство не сможет удовлетворить арабские аппетиты. Тут нет достаточно территории, чтобы "дать компенсацию" Абу-Мазену за оставление поселенческих блоков в наших руках, невозможно разделить Иерусалим, не получив еврейское восстание, и нет шансов, что арабы откажутся от "права на возвращение". Поэтому свелись к нулю шансы на постоянное урегулирование между Израилем и "палестинцами" в духе соглашений Осло, инициативы Клинтона, мечты Буша или козней Обамы. Поэтому даже Йоси Бейлин не говорит о постоянном урегулировании, а предлагает ограничиться промежуточным.
По всем признакам Нетаниягу созрел для такого процесса. Созрел в размягчительном и мягкотелом смысле этого слова. Премьер-министр говорит в последние годы, как Йоси Бейлин, а в последнее время начал и думать, как тот. Его речь в начале прошлого месяца на встрече с руководством МИДа поразила даже его старых знакомых, умудренных разочарованиями. Он говорил там как записной левак о необходимости предотвратить превращение Израиля в двунациональное государство. В День Независимости он озвучил перед зарубежными дипломатами томление по плану раздела 1947г. ("мы сказали тогда "да" и мы говорим "да" и сейчас").
"Он стал напоминать мне Шарона перед "размежеванием", - сказал мне один правый специалист по Нетаниягу и Шарону.
("Макор ришон" 24.05.13)
Перевел Моше Борухович
МАОФ