Возможно, ближайший вторник для вас - 16 июля, а, возможно, 9 Ава. Для меня это 8 лет. С 2005г. 9 Ава - это не только разрушение Первого и Второго Храмов, разрушение сотен домов. 26 поселений, которые были стерты, как человек стирает иней со стекла, - это единственная знакомая мне наглядная иллюстрация современного разрушения. Сердце сгорело, душа кричит. Слишком свежие воспоминания в затуманивающихся глазах.

Похоже, что пыль уже осела. Но жующие челюсти бульдозера, черные сапоги, топчущие маленький куст бегонии, лопаты, копавшие землю на кладбище, женщина, которую тащат от ее дома, - все еще стоят перед моими глазами. Силы депортации были разделены на кольца оцепления. Кровоточащие жертвы изгнания еще бродят между нами: от первого круга - до бесконечности.

Начнем с первого круга. Это те, кто грубо и зло были выброшены из их мира. Если вы живете в городе, пейзаж за дверью вашего дома не является существенной частью вашей жизни. Работник на заправочной станции может поменяться, вы не знаете имя банковского служащего и у вас нет понятия, что у сына кассирши из супермаркета вчера была бар-мицва. Но если вы живете в общинном поселке, то ваш дом начинается с въезда в ворота поселения. Стоматолог - это сосед, спасатель в бассейне - приятель ваших детей, зеленщик молится с вами в синагоге, медсестра в поликлинике замужем за директором школы. Возьмите 50-летнего человека и заберите весь знакомый ему мир.

Это причина здорового упрямства большинства депортированных семей оставаться в общинных рамках, несмотря на препятствия, создаваемые государством. Нынешнее положение вызывает смущение. Накануне "размежевания" Ариэль Шарон сказал, что арбузная бахча в Ницане, на которой был возвигнут караванный поселок, через 4 года вновь станет арбузной бахчой. Прошло 8 лет. В Ницане все еще не выращивают арбузы. Это все еще лагерь беженцев в центре страны, в отношении которого всем ясно, что он останется лагерем беженцев и в 2015г. - по истечении десятилетия. Согласно данным совета поселенцев Гуш-Катифа, только 50% семей живут в своих домах. Есть семьи даже на горизонте не видящие планы строительства. Процент безработицы среди бывших жителей Гуш-Катифа в 4 раза выше, чем до депортации. Половина сельскохозяйственных ферм не получили участок земли взамен отобранного. Фермеры, получившие участки в Беэрот-Зиким, обнаружили, что там запрещается выращивать растения. Управление СЭЛА, постыдитесь.

Второй круг - сектор. Растоптанное меньшинство. Я бы сказала, что демократия растоптала его, но это было далеко от того, что можно назвать демократией. Из утраты доверия к государству и властям выросли две ветви: с одной стороны, внедрение в израильское общество, с другой, ужесточение своих рамок. Молодежь холмов - это, возможно, самое большое в религиозном сионизме последствие "размежевания" - замкнутость, отчуждение. С другой стороны, родилось понимание, что вы не можете шагать вперед, не убедившись, что другие идут за вами. Партия Байт йегуди с ее сильной связью с израильским обществом - это только один пример. Астрономический рост числа общинных ядер выпускников государственно-религиозной системы образования - другой пример. Разрыв между частями сектора: теми, что повернуты лицом к народу, и теми, что повернуты спиной, - увеличивается. И в этом разрыве пустота, нет промежуточных звеньев. Религиозный сектор несет рану: разочарование от израильтян, которые побили рекорды полетов за границу тем летом, когда мы второй раз хоронили наших умерших; спала кожура блефа нашего партнерства со светским израильским обществом - нас использовали и выбросили; и понимание, что основной причиной и движущей силой "размежевания" была ненависть. Через год и два месяца Яир Лапид написал статью, где говорилось, что "размежевание никогда не имело отношения к палестинцам, стремлению к мирному урегулированию, ослаблению ЦАХАЛя или любому иному дававшемуся объяснению. Движущая сила была совсем другой... Это было не несмотря на поселенцев, а из-за них. Никто не хотел отмежевываться от них, а только преподать им урок, поучить их скромности".

Неисцеленная травма

После Гуш-Катифа каждый человек обязан проверить заново свое мировоззрение. Но подзатыльник может быть уроком скромности, а может выровнять срину. Вывод молодежи заключается в том, что нельзя позволить этому повториться, поэтому надо находиться в силовых центрах. Мы не смогли поселиться в сердцах общественности? Поселимся в библиотеках и судах, в верхушке армии и СМИ. И это происходит.

Но в отличие от того, что говорили о победе духа, там - в песках - дух был сломлен. Травма не исцелена. 9500 человек были вырваны из их земли; сотни тысяч вырваны с земли и Неба. Не все оправились от надлома. Самое лучшее доказательство того, что посттравматический синдром не преодолен, заключается в малом количестве произведений творчества. Гораздо меньше книг, спектаклей, фильмов, чем можно было бы ожидать после события такого порядка.

Люди второго круга живут, неся с собой траур всегда, не только 9 Ава. На голову жениха вместо праха из Иерусалима возлагают песок из Гуш-Катифа. В домах на стенах снимки из Гуша. У меня есть знакомая, которая в период борьбы против "размежевания" дала обет не есть мяса и не пить вина до отмены кары, и она хранит обет до сих пор. Во время визита утешения скорбящих я слышала: "В строительстве Иерусалима и Гуш-Катифа будете утешены". Я сама живу в караване, и затягивание в строительстве жилья приводит к тому, что "птичка" шепчет мне на ухо: "Пока последний из депортированных из Гуш-Катифа не вселится в свой дом, и тебе не полагается дом". Мой первенец, родившийся в тот сумашедший год, пойдет сейчас в 3-й класс. У меня есть еще трое меньших и я занята вопросом: как воспитывать их, чтобы это преступление не повторилось.

Волны последствий "размежевания" затрагивают широкие круги. Разумеется, и тех солдат и полицейских, что были там, и их душа сожжена. Мысль о том, что лишь немногие из получивших приказ участвовать оказались неспособными сделать это, - пугает. Не вопросом отказа от выполнения приказа, а способностью выполнения такого приказа. Психологическая подготовка сил депортаторов преуспела сверх всяких ожиданий.

Во внешнем круге лето 2005г. - это конец срока действия голограммы отступлений. Хамас захватил власть в Газе и тель-авивцы бросились на землю на шоссе Аялон от страха перед ракетами "Град" ("дин Нецарим ке-дин Тель-Авив", не так ли?) и последствия "размежевания" оглушили сиренами "Цева адом" и окрасили красным цветом пасторальные виды Сев.Негева, вплоть до того, что и Ришон Лецион стал считаться "Негевом". Израиль, убегающий от террора, потерял веру в себя, в свою силу победить.

Осталась израненная земля, государство, отрезавшее себе руку, незабывающие раненые граждане.

12.07.13


Перевод: Лея Халфин
МАОФ