В Центральном округе надеются на сотрудничество с ПА, но до определённого предела. «В беседе с глазу на глаз, - говорит один из высших офицеров, - любой палестинец вам скажет, что самое лучшее место для араба – это Израиль». В Бильине реальность представляют немного сложнее

Несколько недель назад один из высших офицеров Центрального округа решил немного навести порядок в столе в своей канцелярии и избавиться от лишних документов. Неожиданно для себя под плотной кучей бумаг он обнаружил отчёт по оценке ситуации, написанный им самим в апреле этого года. В этом отчёте, который был посвящён «палестинскому правительству национального единства» написано: «Примирение между ХАМАСом и ФАТХом – это непохороненный труп». Высокопоставленный офицер взглянул на отчёт и задался вопросом: кто написал эту ахинею?

В местной переменчивой действительности то, что выглядело оторванным от реальности ещё неделю назад, могло на этой неделе снова озвучиваться в виде попавшего в цель прогноза. По состоянию на данный час, – когда говорят "на данный час", имеют в виду всего лишь данные 60 минут, - эта ахинея может оказаться более чем актуальной… До нового сообщения…

Известие о «палестинском примирении» в верхушке ЦАХАЛа было воспринято как жуткая катастрофа, но нынешние сражения на Юге изменили подход. «Мы не устанавливаем, кто там будет править и каким способом, - говорили в ЦАХАЛе. – При условии, что они примут основные условия Квартета и государства Израиль».

«Нерушимая скала», по утверждению людей из Центрального округа, обострила идейные бои между ХАМАСом и ФАТХом. На израильский взгляд их спор выглядит всего лишь как тактический спор двух сторон; одна сторона хочет создать государство силовым путём, другая сторона выстраивает его, создавая для него учреждения и государственное устройство, и пусть это возьмёт столько времени, сколько получится. Но за всей этой тактикой стоит разветвлённая политика. Кому и знать, как не нам…

В глазах «палестинцев» ситуация гораздо сложнее. Лозунг «единый народ, единая власть, единое оружие» приемлем для всех – при условии, что «единая власть» - это власть их стороны. с точки зрения арабов, ладно уж единый народ, пусть себе… Но единая власть – чья? Кто будет владеть этим самым единым оружием? А как будут распределять денежные поступления из Европы между двумя сторонами этой самой «одной власти»? На эти вопросы отвечают то опрокидыванием столов, то свободным полётом и приземлением с многоэтажки в Газе. В Центральном округе хотели бы напомнить, что в Рамалле здания ещё выше, чем в столице сектора.

Вместе с тем, и в ЦАХАЛе знают, что временное объединение ФАТХа и ХАМАСа для совместных целей - вполне возможная вещь, даже если оно будет взрываться каждый раз при приближении сущностных вопросов. Не заблуждайтесь, мы всё ещё ведём речь о примирении ФАТХа и ХАМАСа, а не «палестинцев» и Израиля. Это должно зажечь у нас красную сигнальную лампочку, которая напомнит израильтянам, к какому бы концу политического спектра они ни относились, что «палестинское государство», даже будь оно создано фатховцами, ничем не обязано никаким Аббасам. Вы можете укреплять Абу-Мазена «до посинения», Мухаммад Деф будет править в этом «государстве». Ну, и что тогда будет, назавтра после Абу-Мазена? Алла ахбар.

Еще одно такое поражение

Проблема правительства примирения - это только часть истории. "Нерушимая скала", может быть, и усугубила разрыв между сторонами, но кроме того привела к усиливающейся поддержке ХАМАСа «палестинской улицей». Согласно опросу «палестинского политико-исследовательского центра», организованного на «Западном берегу» (так мировое сообщество называет район Иудеи и Самарии – прим.перев.) и в секторе Газы, ныне Хания ведёт, получив 61% поддержки, против Абу-Мазена, удовольствовавшегося 32% - это по сравнению с соотношением 53:41 в пользу председателя ПА, полученным в опросе, организованном накануне войны. В Центральном округе не слишком-то впечатлены этими данными. «Есть весьма существенная разница между поддержкой и солидарностью «палестинской улицы» с ХАМАСом и мобилизацией на самом деле, - говорит упоминаемый высший офицер. - Сегодня ситуация в ХАМАСе очень тяжёлая. С точки зрения военной они понесли большой урон, насчитали около 1000 убитых своих боевиков. В группировке, предположим, даже с десятью тысячами боевиков, речь идёт об убыли в 10%. Это значительно.

Также надо помнить, что их замысл провалился. Разрушена вся зона туннелей. Конечно, и нам пришлось заплатить за это цену. Но их идея рухнула! «Палестинская улица» ликует?.. Ну, и что? Так ведь и в Ливане они кричали о «великой победе»! Пусть себе… Зато у нас есть с тех пор 8 лет покоя. Я ожидаю того же и на Юге».

Состав ХАМАСа сократился не только на поле боя, но и в сфере арестов. Когда стало известно о похищении 3 наших подростков, ЦАХАЛ изменил подход. До того арестовывали только активистов ХАМАСа, обладателей уголовных дел не ниже убийства. Но после похищения уже арестовывали и тех, на кого было заведено дело и по поводу кражи канцелярского оборудования. Аресты хамасников помогли «палестинской улице» острее увидеть разрыв между сторонами.

Но именно тут у ФАТХа начались проблемы: в глазах «палестинцев» его члены были пойманы на сотрудничестве с Израилем – не такой уж положительный образ для тех, кто пытается овладеть «улицей», значительная часть которой мечтает об уничтожении соседнего государства. «Я полагаюсь на сотрудничество с ПА до определённого предела, - говорит уже упоминавшийся офицер. – Там, где у нас имеется совместный интерес, имеется и полное сотрудничество. А там, где его нет – значит, нет. На этой неделе они провели задержание разыскиваемых хамасников, и всех их разоружили. Но если на перекрёстке проходит демонстрация, им уже затруднительно действовать – здесь уже интересы им неясны».

К великой радости, во всём, что касается устранения террористических акций, наличие совместного интереса немного яснее. Не потому что «палестинские полицейские» щадят жизни израильтян, но потому что реакция ЦАХАЛа на теракт прежде всего ударяет по самой «палестинской администрации». «Армейская операция на площади Манара за 100 метров от их полицейского участка влечёт за собой стрельбу по их полицейским. Если мы прогуливаемся у них и проводим операции по поимке террористов, это для них нехорошо. Я им то и дело напоминаю, что они не делают одолжение мне или моей бабушке, когда сотрудничают со мной. Без стабильности тут в сфере безопасности им плохо придется».

Ни интересы ФАТХа, ни слабость ХАМАСа не говорят о том, что эти организации не могут завтра утром пойти на теракт. «Как мы видели в Гуш Эционе, не нужно более двух парней для похищения и убийства, - говорит он. – То, что произошло тут недавно, - это постепенный процесс, который завершил 6 хороших лет в Иудее и Самарии. Мы видим подъём террористической активности. Он начался убийством Эвьятара Боровского на перекрёстке Тапуах полтора года назад, перешёл на сектор Гуш, что ознаменовалось похищением и убийством подростков, далее пошёл на Юг – операция «Нерушимая Скала»… А сейчас он возвращается к нам. Отражённые волны, докатившиеся с Юга, наносят удар не по твёрдой почве, а по той стряпне, что стоит на огне вот уже целый год. Любой может измерить точку кипения, как он это понимает, но обязательно надо понять, что это не с нуля началось».

Он не ожидает туннели в Иудее и Самарии и не только потому, что их прорытие в скалах, в твёрдых недрах гор во много раз сложнее, чем в песках сектора Газы. «С чего бы кому-то рыть тут туннели, если он может устроить теракт на шоссе? Террор идёт по наилегчайшему и дешёвому пути. Во многих поселениях Иудеи и Самарии нет заборов. Так с чего бы усложнять себе работу прорытием ходов вовнутрь укреплённого посёлка?»

В больших городах немного другая история. «Я не свалюсь со стула, если выяснится, что в Шхеме отрыли древние туннели и превратили их в усовершенствованные боевые туннели», - сказал он.

Хотят быть Мухаммадом Дефом

Но если так просто устраивать теракты, почему «палестинцы» не используют дыры в отсутствующем заборе? Во-первых, потому что устрашение еще работает. Тот же офицер свидетельствует, что он недооценивал сдерживающую силу ЦАХАЛя и страх арабов в Иудее и Самарии в начале операции «Вернём братьев». Сегодня он наслаждается плодами. Во-вторых, говорит он, «если вернуться к беседе с глазу на глаз с «палестинцем», когда никто его не слушает, он вам скажет, что в конечном итоге, самое лучшее место для араба – это жить в Израиле».

Мухаммад Хатиб, житель Бильина, не подтверждает это, но и не опровергает. Через несколько минут взаимного прощупывания, мы начинаем беседу в открытую об израильской власти, о ее преимуществах и недостатках. Да, поддержка на «палестинской улице» склоняется к ХАМАСу, и это непросто. Хатиб верит, что насилием ничего не решить, и он также старается активно участвовать в борьбе против борьбы. Но детей ему уже трудно убедить. «Мои дети, 12-14-летние подростки, хотят быть как Мухаммад Деф и Абу-Абейда, - говорит он. – Они видели фотографии из Газы, разрушения и хотят присоединиться к ХАМАСу».

В ходе войны ХАМАС запустил ракету, ударившую по Бильину. «Наши люди подняли ракету и принялись танцевать», - рассказал Хатиб. Я спрашиваю: «И никто не разозлился на ХАМАС?» Нет, ничуть!.. «Если что и побудило израильтян говорить, так это террор ХАМАСа, - говорит он. – Тогда мы тут поняли, что армия понимает только силу. Люди не очень-то за ХАМАС, они за сопротивление».

Ему неловко защищать ХАМАС и насилие, с ним связанное. Но он объясняет, что ХАМАСу удалось создать неслабое впечатление у арабской общественности. «По сути дела, у них есть армия, есть оружие и бойцы, есть туннели – это впечатляет. Я объясняю моим детям, что это не способ, но ведь и у меня нет ответа на все вопросы. Только одно может помочь - если будет тихо и спокойно и людям будет чего терять. Ведь когда тут плохо, то ищут райский сад со всеми обещаниями. Но если этот райский сад будет тут, кому будет нужен райский сад того света?»

При всей умеренности, проявляемой Хатибом, он подчёркивает, что не очень-то верит, что ХАМАС стреляет из места скопления гражданского населения. «С чего это ему убивать свой же народ? Тут говорят, что это часть израильской пропаганды, все эти рассказы, - говорит он, выражая осторожное колебания: право же, не знаешь, кому верить, что думать… При этом он очень легко верит, что Израиль намеренно и без малейшей причины нанёс удар по невинным людям. Многие умеренные «палестинцы» всё ещё верят всей душой, что три подростка погибли в автокатастрофе, но Израиль раздул это в сцену похищения и убийства.

«Так что, - спрашиваю я, - утверждение, что лучше всего арабам жить в Израиле – это наша болтовня, или с этим ты можешь согласиться?» - «Палестинцы не сравнивают с другими местами, - отвечает Хатиб. - Мы сравниваем с тем, что есть тут, не глядим на арабов, живущих в арабских странах, а глядим на здешних евреев. Мы хотим жить, как евреи в Израиле, а не как арабы за границей. Почему тут должны быть два уровня?»

«То есть ты бы согласился жить в одном государстве при полном равенстве?» - спрашиваю я. «Да, – отвечает он: - Почему бы и нет? Но равенство должно быть во всём. Одно государство с равенством и справедливостью. А если нет, то пусть будут два государства».

(«Макор ришон» 12.09.14)


Перевела Фаня Шифман
МАОФ