Металлоискатель сам по себе не может воспламенить страсти - разве что получит активную поддержку в виде лживой пропаганды. Вместо того, чтобы остановить распространителей ненависти, израильская система безопасности предпочла озвучить гневные пророчества и в панике укрыться на чердаке

Израильский театр абсурда на этой неделе побил рекорды, когда в презренном теракте в Неве-Цуф (Халамише) были обвинены металлоискатели на Храмовой Горе; эти металлоискатели, предназначенные обнаруживать оружие, были представлены как угроза безопасности; а Объединенный арабский список - чьи главы были сфотографированы, когда они подстрекали арабские массы против Израиля - жаловались на подстрекательство против них. Если этого недостаточно, израильская система безопасности заняла позицию галутных евреев, запугивая Катастрофой, не стремясь к боевому контакту с врагом, - и все это когда на местности уже началось успокоение.

В мире и даже в Израиле мусульмане не потянулись за волной ненависти и даже обещанные тысячные демонстрации не состоялись. Зигзагирующий премьер-министр Биньямин Нетаниягу превратился в устах противников слева в существенную угрозу Ближнему Востоку, обвиненный в бездумном и безответственном поведении. Самые придурочные противники даже утверждали, что он разжигает огонь только, чтобы замылить глаза израильских граждан во всем, что касается расследований против него.

Бездумность и безответственность в окружении Нетаниягу были зафиксированы именно в позорном решении убрать средства обеспечения безопасности при входе на Храмовую Гору - решении, которое подтолкнуло вакф выдвинуть новые требования. В мире, упавшем себе на голову, видно, есть необходимость напомнить, что нынешнее сумашествие началось с убийства двух полицейских на Горе подстрекаемыми террористами, перешло к волне лживой арабской пропаганды, продолжилось убийством семьи Саломон в субботний вечер и инцидентом в нашем посольстве в Иордании. В отличие от того, что говорилось нам, металлоискатели не смогли чересчур заинтересовать мир, даже арабский мир, кроме враждебной аль-Джазиры. Во всех интервью наших политиков ни один журналист не критиковал их за решение установить металлоискатели у входа на Храмовую Гору. Вопросы крутились только вокруг первого решения Нетаниягу отвергнуть рекомендации армии и ШАБАКа, которые рекомендовали убрать эти минимальные средства защиты.

Никому не приходило в голову, что установление приборов для обнаружения оружия, не легитимно, никому, кроме израильской системы безопасности, мужественно стоявшей против израильской полиции. Только система безопасности смогла ослабить избранную власть и затолкать ее в угол. Вместо того, чтобы предостерегать от опасности арабского подстрекательства, вместо того, чтобы действовать против подстрекателей - израильских и палестинских арабов - система безопасности пригнула голову, забралась на чердак, чтобы подождать, пока волна пройдет. Наша сила сдерживания уменьшилась наполовину, при этом ответственные за нашу безопасность диктуют темп ее снижения.

Нужны трезвые голуби

Среди всей критики в адрес правительства Израиля одного мы не удостоились на этой неделе услышать оппонентов правительства слева - требования от арабов вести себя разумно и ответственно. Это ттребование "верные миру сейчас" хранят только для евреев. К мусульманам они относятся как к ограниченному населению, не контролирующему свои действия, все движения которого - лишь животные инстинкты, и нам остается только приспосабливаться к их ожидаемым и неожиданным реакциям.

Этот расистский подход увязывается с невоспринимаемым оксюмороном соединения движений в защиту прав человека с обер-убийцами, начертавшими на своих знаменах джихадистский террор. Это наносящее вред сосединение в первую очередь наносит ущерб носителям левой идеологии. Если бы они стояли во главе лагеря, безоговорочно защищающего безопасность государства и с нулевой терпимостью относились к проявлению насилия, то смогли бы объединить вокруг себя много сторонников, устранили бы подозрения от себя и смогли бы угрожать идеологии правых битхонистов. Вместо этого, многие левые прячутся за прачечной слов "палестинские борцы за свободу", подстилают тем псевдогуманными объяснениями, не имеющими ничего общего с террористами, и игнорируют все антисемитские признаки джихадистской идеологии.

Если бы левые сумели различить между голубиными позициями и решительностью в борьбе против террора, то, возможно, мы получили бы несколько дней единства. Если не обыденной обстановке, то хотя бы в период, когда террористы набрасываются с ножами на мирных граждан и стреляют в полицейских.

Если их не казнят, то пусть хотя бы не наслаждаются жизнью

Можно обвинить в популизме и разжигании страстей, но тема смертной казни террористов, поднятая на этой неделе несколькими правыми депутатами Кнессета, не была эмициональной реакцией, а абсолютно рациональной.

Убийство семьи Саломон вызвало глубокую боль, а с ней огорченность и разочарование от всего, что связано с заключенными террористами - из-за которых поднимается буча, если задеты получаемые ими привилегии. Сделки по освобождению террористов, поощряющие врагов похищать наших солдат, вызывают у нас серьезные опасения уже в тот момент, когда становится известным о теракте. Даже если убийца останется за решеткой до конца своих дней, он получит условия, включающие посещения родственников, заочное обучение и телеканалы, чтобы развеять скуку. Принудительных работ не будет в тюрьме, как не будет и перевоспитания с целью отдалить от террора. Открытый университет предоставит ему первую академическую степень по каким-либо наукам, а другие заключенные предоставят ему докторскую диссертацию по террору.

Вопрос смертной казни слишком сложный, чтобы стать практическим. Это приведет к разделению между более и менее жестокими терактами (за которые полагается или не полагается смертная казнь), а заодно осквернит еврейский идеал святости жизни, под впечатлением которого наши благословенной памяти мудрецы называли "убийственным" Сангедрин, который раз в 70 лет выносил смертный приговор. К тому хе смертная казнь раздует миф о казненных террористах.

И все же стоит, чтобы государство Израиль выносило смертные приговоры для террористов, вроде убийцы семьи Саломон, но не исполняло бы их. Стоит, чтобы было промежуточное состояние между пожизненным заключением, которое может быть поставлено под сомнение в результате сделки по освобождению и включает удобные условия заключения, и между реальным смертным приговором. Заключенный, приговоренный к смертной казни, будет ограничен в визитах родственников, не получит заочное обучение и телеканалы. Его исходной точкой должна быть благодарность за то, что он еще дышит. Он не будет включен ни в какую сделку по освобождению и не сможет жениться. Все это именем справедливости, именем святости жизни.

("Макор ришон" 28.07.2017)

Перевод: Лея Халфин