Опрашивающие формулируют вопросы необъективно, опрашиваемые отвечают полуправду, политики используют результаты, а комментаторы ищут ответы
На следующий день после выборов 2003 года газета "Маарив" провела оригинальный опрос: спрашивали людей голосовали ли они на выборах. 90% ответили положительно. К большому сожалению, на деле процент голосовавших составлял 68%, т.е. пятая часть опрашиваемых просто солгала. Это редкий по своей ясности пример нередкого явления: люди лгут в опросах и склонны давать ответы, которые по их мнению понравятся опрашивающим. Стоит помнить этот факт, когда перед выборами нас начинают засыпать опросами.
"Опросы – это как духи", - говаривал Шимон Перес. - "Можно нюхать, нельзя пить". Кто лучше него знал это. По опросам, он побеждал в 4 избирательных кампаниях одна за другой. На деле не выиграл ни разу. Менахем Бегин насмешливо назвал его "премьер-министром опросов". Видно, опрашиваемые думали, что опрашивающие надеются на победу Переса.
Опрашивающие склонны объяснять свои провали тем, что избиратели изменили свое мнению в последнюю минуту. Это алиби опрашивающих нравится и политикам, проигравшим выборы. С моего детства я помню как каждый раз, когда правые выигрывали, нам объясняли, что это из-за неожиданной тенденции в последнюю минуту. Явные примеры: Бегин – якобы победивший в 1981г. только из-за "речи чахчахов" Дуду Топаза; Шамир – победивший в 1988г. только из-за гибели в теракте Рахели Вайс и ее детей накануне выборов; и, разумеется, Биби - победивший в 1996г. только из-за кемпейна последней недели "Нетаниягу – это хорошо для евреев" и вновь в 2015г. только потому что сказал, что "арабы стекаются на избирательные участки". Т.е. мы должны верить, что 40 лет политических побед справа и провалов опросов слева – это лишь последовательность случайных поломок, каждый раз поразительно последовательно склонявших результаты, но каждый раз неожиданно. Опросы были верные, действительность ошиблась. Мне кажется, что логичнее предположить, что опрашиваемые склонны голосовать в опросах левее, а на избирательных участках правее. У опросов есть очень ограниченная ценность.
У опросов есть еще более ограниченная ценность, когда опрашивают не за кого голосовали, а каковы политические позиции. У большинства людей просто нет позиции по большинству вопросов, и это абсолютно нормально, потому что мы в самом деле не разбираемся в большинстве областей. Исключая водителей такси, которых десятки ежедневных бесед с различными пассажирами превратили в специалистов по всем животрепещущим вопросам, у большинства из нас нет мнения по большинству вопросов.
Когда спрашивают людей каково их мнение о клонировании людей, настоящий ответ – нет мнения. Проблема в том, что это неприятно сказать и поэтому люди придумывают взгляды. Американский исследователь спрашивал людей каково их мнение о "законе металлических металлов". 41% высказали взвешенное мнение, что закон положительный в своей основе, но нужно позволить каждому штату решить самостоятельно применять ли его. 15% были решительнее и утверждали, что закон должен быть обязательным для всех штатов. 11% решительно выступали против закона и полагали, что он подходит только для других стран. "Металлического закона", разумеется, никогда не было. Это не мешало опрашиваемым высказывать свое мнение о нем.
Формулировка вопроса в опросе очень влияет на ответ. Реформисты и консерваторы (т.е. не ортодоксальные течения) в Израиле очень гордятся в последние годы, что согласно опросам 8% израильтян солидаризируются с ними. Последний опрос был сформулирован несколько иначе и показал, что настоящий процент – 0,4%.
Если спросите людей: "Поддержите ли Вы передачу 80% Иудеи и Самарии террористам в обмен на клочок бумаги?" – получите совсем другой результат, чем если спросите: "Поддержите ли Вы мирный договор, гарантирующий безопасность государства Израиль и оставляющий в наших руках 80% Иудеи и Самарии?". Мне кажется, что опрашивающие склонны использовать вторую формулировку.
Можно преодолеть все эти преграды и использовать опросы как вспомогательный инструмент. Можно, например, выучить из опросов об изменении тенденции. Опросы могут показать возрастает или снижается поддержка кандидата, даже если числа неточные. Можно сделать более точной формулировку вопросов, задавать тот же вопрос с разных сторон, тщательнее подбирать опрашиваемых, чтобы они пропорционально представляли общество, и осторожно формулировать выводы. Можно сравнивать между различными опросами и объединять контрольные группы. Как в любой профессии, надо полагать, что не все опрашивающие – профессионалы высшей пробы, но ясно, что лучшие из них умеют провести профессиональный опрос. Что поделать – платящие им политики не всегда заинтересованы в этом.
Мне кажется, что многие политики хотят профессиональные опросы в качестве тайного вспомогательного инструмента, а искаженные опросы для пиар-кампаний. Широкая публика часто получает именно результаты опросов второго сорта. В отношении их – самый лучший совет сформулировал десятки лет назад покойный лидер МАФДАЛя Йосеф Бург: "Ми-двар секер тирхак" (обыгрывается фраза из Торы "Ми-двар шекер тирхак" – отдались от лжи)
("Макор ришон" 12.10.2018)
Перевел Моше Борухович