Можно подытожить политику Нетаниягу по отношению к Хамасу как капитуляция перед шантажом

На ракете, поразившей на этой неделе дом в Беэр-Шеве, был написан однозначный месседж: не может быть договоренностей с террором. Нет такой опции. Идея, что мы сможем прийти к договоренности с террором, была в основе ословских соглашений. Террор ООП ударил по нам, но мы предпочли уступить ему, капитулировать перед его требованиями, заплатить ему протекшн, лишь бы оставил нас в покое. В сущности, мы доказали террористам, что террор работает, что он окупается.

Мы пришли к временному и плохонькому соглашению с террором ООП, тогда и другие террористы увидели, что могут заработать на терроре: что посредством террора они могут "появиться на карте", а мы платим террору в обмен на тишину. Так мы получили Хамас. Мы доказали всем в районе, что каждый может стать чем-то, создать себе позицию силы, быть тем, с кем считаются и пытаются ублажить его. Мы доказали, что в нашем районе просто стать уличным хулиганом, которого все пытаются успокоить, - надо только раздобыть ракету.

Сейчас мы заняты шепотом о "договоре с Хамасом. Ублажить его, чтобы он оставил нас в покое в обмен на выплату протекшн. Если рассеять туман и попытки затушевать позор, связанный с соглашением с террористической организацией, то можно подытожить политику Нетаниягу по отношению к Хамасу как капитуляция перед шантажом.

Уличный хулиган угрожает, поджигает вам машину, устанавливает правила в районе, предупреждает, что в следующий раз будет хуже – а вы капитулируете перед его диктатом и "покупаете тишину". Вы отталкиваете необходимость бороться, хоть точно знаете, что в следующий раз требования бандита увеличатся, а условия ухудшатся. Такова сейчас политика Нетаниягу. Капитуляция перед шантажом. Нет другого названия.

Но выясняется, что есть еще участники на местности. И они видят насколько легко выжать из нас протекшн, сейчас и они хотят. Почему все должно пойти Хамасу, а они не получат ничего, что им не полагается? Почему нет равной дележки? Ведь и они могут сделать то, что до них сделали ООП и Хамас. Почему их участь должна быть хуже? Так оно покатится дальше. Мы придем к соглашению с очередной террористической организацией и немедленно возникнет другая, которая тоже захочет нашего мяса.

У террора нет идеологии, ни национальной, ни религиозной. Им движут интересанты, которые хотят быть "чем-то" в районе. Идеологическое прикрытие – национальное или религиозное – это только риторика, призванная прикрыть желание заполучит позицию силы и выгоды из нее.

Посмотрите, например, на Абу-Мазена - "прославленного борца за свободу, посвятившего свою жизнь своему народу". Посмотрите в какой вилле он живет, какие бизнесы обделывает и сколько денег он оставит своим детям. Посмотрите на его коррумпированное окружение – последнее, что их интересует, это "права палестинского народа". Посмотрите на войну между ПА и Хамасом за счет жителей Газы.

Но так это работает не только макро, но и микро. В каждой враждебной арабской деревне в Иудее и Самарии есть местные бандиты. Именем идеологии они захватили власть в деревне. Уже нет мухтаров (старост) и старейшин, которые могли бы остановить "шабаб" (шпану). Банда правит. Если кто-то откроет рот – ему сожгут машину. Если не прекратит – ему сожгут дом. Но этого обычно достаточно. Местные бандиты, захватившие власть именем национальной идеологии, прав палестинского народа или именем аллаха, изображают себя "идеологами" и становятся "героями деревни". По их словам все решается. Так легко. Так просто. Так выгодно. Так легко заполучить власть и стать чем-то с помощью террора. То, что у нас называется "враждебной арабской деревней", - это вообще не враждебная деревня, это деревня, в которой мы бросили на произвол местным бандитам местных жителей, которых не интересует никакая идеология, а только заработок.

Не может быть договоренности с террором. Террор нужно уничтожить. Стереть с карты. Любое соглашение только призывает новый террор. Как ликвидировать – это вторичный вопрос. Прежде всего надо усвоить, что нельзя заключать соглашения с террористами.

("Макор ришон" 19.10.2018)
https://www.makorrishon.co.il/opinion/85089/

Перевел Моше Борухович