Правительство не виновато в ужасном теракте в Самарии, но если продолжит воздерживаться от напрашивающегося сионистского ответа, то следующее убийство – лишь вопрос времени
Они называют это подстрекательством. Любая реакция на убийство евреев, любой протест против нападок на поселенцев сразу называются опасными. Запрещается говорить, что надпись была на стене. Запрещается утверждать, что эти убийства следуют из действий правительства, не отвечающего на террор, следуют из безответственных высказываний министров. Любое такое утверждение встречается истерическим затыканием ртов, истерикой, переводящей ответственность с террористов на жертвы террора.
Убийство Йегуды Диментмана произошло в разгар общественного спора вследствие высказывания министра Омера Бар-Лева о "насилии поселенцев" при полном игнорировании мишеней, нарисованных на их спинах еще со времен начала поселенчества. Министр, впитавший теории своего отца, также перепутал причину и следствие: будучи верным сравнению бывшего министра 70-х годов Хаима Бар-Лева "не будете в Хевроне – не будете убиты в Хевроне", избрал его сын направить прожектор на побочные явления вместо центральной арены. Нет, это не говорит, что министр внутренней безопасности виноват в убийстве. И не премьер-министр Нафтали Беннет. Бог и эта страница являются моими свидетелями, что я не экономила на критике этих двух деятелей на протяжение последних месяцев, но в презренном убийстве ученика ешивы в Хомеше виноваты те, кто нажали на курок, а также их арабское окружение, обеспечившее им поддержку и позаботившееся о том, чтобы теракт состоялся. Они виноваты, а не премьер-министр. Они, а не министр обороны. Они, а не министр внутренней безопасности, или министр ин.дел, или министр социального равенства. Даже не архитекторы Осло, которые также, как и упомянутые выше, хотели решить проблему террора, но искаженными и опасными путями.
И все же есть смысл и в том, что говорят старейшины города. (прим.перев. – цитата из Торы: если найден убитый в поле и не известно, кто убийца, то старейшины города должны декларировать: наши руки не убили его) Тот, кто обязан заявить, что его руки не пролили эту кровь, видно, все же играет существенную роль на сцене убийства. Когда Бен-Гурион заявил, что "наше будущее зависит не от того, что скажут гои, а от того, что сделают евреи", он не подразумевал, что у наших слов нет значения, а у действий неевреев нет эффекта. Он лишь прояснил, что мы должны устанавливать факты на местности. А местность сейчас простирается от Самарийских гор до социальных сетей в Интернете.
Осуждение убийства и обещания Беннета и Бар-Лева поймать террористов и наказать их – это важные, но лишь начальные шаги. Чтобы остановить террор, надо остановить мотивацию, стоящую за ним, а для этого надо позаботиться, чтобы для убийц была болезненная цена. Процветание еврейского поселенчества – это достойный сионистский ответ на арабский террор, который стремится изгнать нас из Гилилеи и Иерусалима, из Негева и, по сути, из любой точки. Наш внутриизраильский спор "да-оккупация-не-оккупация" не изменил того, что было верным в 1920г. в Тель-Хай и в 1927г. в Хевроне. В газах наших врагов есть лишь одна карта, включающая все, и мы мешаем им в ближневосточном пейзаже по обе стороны зеленой линии.
Разрушение поселения Хомеш в рамках "плана размежевания" было циничным и преступным шагом в общем циничном и преступном процессе, проделанном Шароном. Поселения Северной Самарии находились в сердце Страны, и изгнание их еврейских жителей предназначалось, чтобы внести в планы отступления слово "Самария". Это просто лучше звучит на левацком языке этрогов. Тот односторонний шаг не достиг никакой безопасности, а лишь разжег аппетит у убийц. Путь к остановке террора проходит не только через усиление ешивы, действующей в Хомеше в ненормальных полуподпольных условиях, но и через восстановление поселений Северной Самарии и через отмену дурацкого закона о размежевании. Такое решение не должно было ожидать убийства Йегуды Диментмана. И тем более не должно ожидать следующего убийства.
("Макор ришон" 24.12.2021)
Перевод: Лея Халфин