Предположим, что неожиданно в Кнессете наступит секунда примирения и братства между сторонниками судебной реформы и ее противниками, вследствие чего стороны согласятся прийти в Дворец президента и вести деловое обсуждение с целью найти согласованный вариант. Со стороны коалиции будут, как ожидается, министр юстиции Ярив Левин и председатель юридической комиссии Кнессета Симха Ротман, которые уже не раз выразили готовность вести такой диалог. Но кто сможет представлять оппозицию?

Левин, поддерживаемый премьер-министром и фракцией Ликуда, и Ротман, представляющий правый фланг правительства, пользуются доверием всей коалиции. Оба в точности знают каковы красные линии их блока, но и где можно пойти на компромисс. Они способны и имеют полномочия вести такие переговоры.

С другой политической стороны, напротив, ситуация очень запутана. Между последними предвыборными кампаниями мы не раз слышали как противники Нетаниягу ожидают, что если он будет отстранен от власти, то лишь вопрос времени развал правого блока. На деле произошло противоположное: полуторагодичный период в оппозиции лишь укрепил и привел к сплочению правых партий.

И напротив – в считанные месяцы после возвращения на скамьи оппозиции левый блок оказался в серьезном внутреннем кризисе. Даже по отношению к судебной реформе они не могут сформировать единый фронт. На этой неделе мы видели это, когда Авигдор Либерман и члены его фракции вообще не присутствовали на голосовании в первом чтении законопроекта о реформе. Бени Ганц пытался сигнализировать, что переговоры возможны, в то время как Мейрав Михаэли публично выступила против любой подобной инициативы. Глава оппозиции Яир Лапид продолжил, как обычно, говорить противоречащие друг другу вещи – поддерживает переговоры, но выдвигает невозможные условия. Арабские партии даже не были приглашены на немногочисленные встречи глав оппозиционных фракций. И главы арабских партий уже заявили, что не видят себя частью оппозиционного блока.

Так что о представителе всей оппозиции не имеет смысла говорить. Но, похоже, речь не идет только о личной вражде или о лидерстве, а о гораздо более глубокой проблеме. Сомнительно, есть ли сегодня в оппозиции компетентная личность, с которой Левин и Ротман могут вести серьезные переговоры об изменениях в судебной системе. Даже те, кто не согласны с этими двумя локомотивами реформы, не могут поставить под сомнение их обширные знания в юридической и конституционной области. Оба не нуждаются в советнике или специалисте, который шептал бы им на ухо и напоминал тот или иной параграф закона. Оба пришли из юриспруденции и годами занимались отношениями между законодательной, исполнительной и судебной ветвями власти. Ротман опубликовал 2 книги на эту тематику; Левин занимается этим с первого своего дня в парламенте и даже до того. Не случайно они возглавляют проведение этих законопроектов, стоят на передовой юридического фронта.

Напротив – те, кто выступают против них на заседаниях юридической комиссии Кнессета, это, в основном, общественные активисты. Приходящие на заседания комиссии политики не проявляют знаний по вопросу, а лишь приходят создать шумиху. И на демонстрациях лидеры оппозиции не воспринимаются как релевантное руководство.

Это, видно, одна из причин того, что предложение Лапида включает создание "комиссии специалистов", которая будет вести обсуждение в Дворце президента. Ясно, что после того, как специалисты проведут обсуждение, решать будут парламентарии. Ведь нет абсолютной истины, идеальной системы, которую можно представить математической формулой; речь идет о различиях в мировоззрении, и решения должны будут принимать политики. Левин и Ротман, со своей стороны, уже вели обсуждения со специалистами и точно знают их мнение. Способны ли Лапид и Ганц представить последовательную базовую позицию, с которой может начаться обсуждение?

Единственное, в чем левые партии способны объединиться в последние годы, - это "только не Биби", и на этот раз они прижались к этой позиции. Возможно, здесь зарыто ядро отказа и, возможно, это настоящая причина того, что не ведутся переговоры о компромиссе. Оппозиционные партии просто не умеют объединиться вокруг позитивного действия. Этим они обрекают своих избирателей, противящихся судебной реформе, на отсутствие сотрудничества и невозможность влиять на законопроекты, которые в итоге будут приняты.

("Макор ришон" 24.02.2023)

Перевел Моше Борухович