Журнал "Алеф" №402 ноябрь 1991
Грандиозные события, происходящие в СССР, потрясают мир. Крах коммунизма,
развал империи, демократизация, реальные возможности глобального разоружения...
На фоне этих поистине исторических перемен сколь ничтожными кажутся «мелкие
неприятности» вроде без конца льющейся армянской крови, побоища в Хорватии,
геноцида курдов. Сколь несущественны в этой гулливеровой шкале мер лилипутские
проблемы Румынии или, скажем, государства Израиль!
Великий гуманист Джордж Буш, протянув дружескую руку великому гуманисту
Михаилу Горбачеву, кроит новый планетарный порядок. Он
уже не за горами, этот счастливый мир, о котором мечтали благороднейшие
умы человечества: мир без войн; мир без агрессии; мир без конфликтов, ненависти,
насилия... История не забудет тех, кто собственными руками сделал это -
великих президентов недавно противостоявших друг
другу сверхдержав, нынче совместно спасающих заблудшее человечество!
Осталось немного: уговорить несговорчивых, усмирить непокорных, объяснить
непонимающим... и направить их всех на единственно верную дорогу, ведущую
к новому гуманному миру. Не хотят - заставим. Не знают - научим. Сопротивляются
- отведем силой, замкнув дерзкие руки в
железные наручники. Впрочем, не наручники - браслеты. Красивые, радующие
взор браслеты. И кляп, засаженный в глотку несогласным, не будет прежней
грязной вонючей тряпкой. Он из тонкой и нежной материи, этот вынужденный,
но необходимый платочек. Он ароматен и приятен,
от него не будет мерзкого ощущения во рту. Пора грубых кандалов и отвратительных
кляпов окончена. Нынче на нашем общем дворе демократия. И значит,
нет места насилию, грязи, грубости и жестокости.
Не хотят - заставим. Нежно, ласково, осторожно. А если у них, этих крохотных,
в сравнении с американским и советским гигантами, народов и
государств, есть свой государственный и национальный интерес
- то им не останется ничего иного, как подчинить его всеобщему мировому
интересу, всеобщему благу, всеобщей великой идее. Идее нового гуманного
миропорядка... А если всеобщий гуманизм этой великой идеи не
сочетается с простой, с маленькой буквы, гуманностью по отношению к
этим малым и крохотным, то что ж, мы ведь давно привыкли: если
жизнь не соответствует идеям - тем хуже для жизни...
Знакомо. До боли знакомо. Так уже бывало. Хотя бывало, к счастью, не
в масштабах сразу всей нашей многострадальной планеты, а в пределах отдельных
ее частей. Например, в пределах одной шестой части земного шара. Просто
раньше он, мир наш земной, не был «взаимосвязанным» и «единым». Теперь
же великие реформаторы Буш и Горбачев вознамерились его взаимосвязать и
объединить. Чтобы осчастливить.
Сколько написано о вреде утопий! Как многому, казалось бы, научили Оруэлл
и Замятин, Хаксли и Платонов, Достоевский и Булгаков, Набоков и Брэдбери!
Нет. не научили все-таки ничему. И как раньше казалось кому-то, что судьба
и жизнь отдельного человека не значат ничего по сравнению с будущим счастьем
классов и государств, так и нынче кому-то кажется, что на фоне уже совсем
близкого внеземного благоденствия не могут быть важны судьбы, устремления,
жизнь отдельных народов, маленьких, или не очень маленьких, государств.
Скажем, хорватов, курдов, карабахских армян. Или, например, государства
Израиль.
Израиль просто обязан подчинить свои мелкие национальные интересы торжеству
великой американской идеи. Президент Буш, учреждающий ныне новую эру земного
шара, сумеет обуздать и своего давнего ближневосточного союзника. Израиль
против? Израиль «качает права»? Обуздать! Наказать! Посадить на цепь экономической
зависимости и на этой цепи притащить к желанному миру. Миру в обмен на
территории. Миру в обмен на национальное достоинство. Миру в обмен на национальные
интересы. Миру в обмен на совесть вчерашнего старшего друга, ведущего ныне
младшего друга на железной цепи.
Впрочем, какая такая совесть? Политика вне морали. Политика выше
ее, а может быть, ниже. Какое это, в конце концов, имеет значение там,
где правят утопии и где любые средства хороши для достижения величественных
целей?
Но и это уже было. Все там же. На одной шестой части. Раньше, правда,
такую политику, такую логику достижения великих целей и такую
систему ценностей называли тоталитаризмом.
Теперь, когда советский тоталитаризм низвергнут, его методы станут достоянием
всех? Наверное, это и есть новый мировой порядок.
Так кто же победитель в этой столь долго длившейся борьбе политических
систем?
Как все было ясно нам там, в том сумеречном вчерашнем далеко. Белое
- черное, свободный западный мир - рассадник зла, есть попирающие права
человека - и защищающие их. И забыли про мрачный Мюнхен. И забыли, что
под молчаливое одобрение свободного мира убивал Сталин свой народ, гноил
его в ГУЛАГах, морил голодом в деревнях. И забыли, что Будапешт 1956-го,
Прага 1968-го тоже не были тайной для человеколюбивого Запада.
Но пришло время, и начали припоминать. Плакал кровавыми слезами Карабах,
падали убитые грузинские женщины, заламывали руки литовцам,
эстонцам, латышам. А свободный демократический Запад награждал автора
и режиссера этих поистине великих реформ Нобелевской премией
мира. Происходил переворот, осуществленный ближайшими сподвижниками
и друзьями юности лауреата, может быть, им самим, - и снова Запад
аплодировал вернувшемуся с крымского отдыха реформатору.
Пришло время - и начали припоминать. Была наша, уже израильская, странная
предвоенная атмосфера, долгие колебания американского президента, информация
о подлинных источниках «военной мощи» Ирака - и продолжающееся сотрудничество
США и СССР накануне, в процессе и после этой войны. И была война, и ракетные
бомбежки Израиля, и пляшущие на крышах палестинцы, и просьба к Израилю
воздержаться от ответного удара, и
выполнение этой просьбы. И остановка войны при полной гарантии победы.
Остановка, прекращение войны то ли в угоду арабским или
советским интересам, то ли в угоду своим собственным умозрительным
прожектам и амбициям. А потом курды и странная нейтральность
США по этому вопросу. А потом конечно же новое давление на Израиль.
И даже поддержка палестинцами советской хунты не изменила ничего. Все равно
не палестинцы, а Израиль остается главным камнем преткновения, главной
помехой к ближневосточному миру. На железной цепи ведут нас к этому «миру»
с теми, единственной целью кого является стереть нас с лица земли.
А может, мы и впрямь уже не нужны? Не нужны не только откровенным в
своей ненависти арабам, но и друзьям нашим недавним, решившим любой
ценой осчастливить кроме подвластных им свободных народов уже все устремленное
к свободе и демократии человечество... Или не устремленное, - какая, собственно,
разница?
И зачем мы можем быть, в самом деле, нужны?
Это прежде, когда шла яростная борьба за сферы влияния между могущественными
сверхдержавами, а на нефти арабов лежала могучая
длань американского врага, мы были нужны. И нас называли единственным
островком демократии на тоталитарном Ближнем Востоке. Старая жизнь,
старые песни. Нынче же как жизнь, так и песни - новые. Теперь у
нашего прежнего друга на Ближнем Востоке есть не в пример более верные
и удобные друзья. Не знаю, впрочем, так ли уж верные. Но удобные - это
наверняка. И какая разница, что за политические
режимы властвуют здесь, как их следует называть... тоталитаризм, реакционная
монархия, демократия... Назовут как будет удобно. Как подскажет сегодняшняя
или завтрашняя политическая конъюнктура. Не в названиях же вовсе дело.
Все эти политические ярлычки, что были удобны вчера, сегодня уже ни к чему.
Они не играют никакой роли. Ведь борьба за сферы влияния завершилась победой
США, и прежние друзья СССР поклялись в верности своему вчерашнему врагу
и новому господину. На том и завершена роль Израиля, бывшего всего лишь
противовесом в этой устаревшей, исчерпавшей себя поляризации. Оболочку
слов наконец можно отбросить. Тем более что и раньше главным были не слова,
а то, что скрыто за ними.
Весь мир потрясен. Он празднует крушение империи тоталитарного зла,
аморальной политики всеобщего насилия, царства утопий, возносящих на огонь
своих жертвенников живых людей, манипулирующих целыми народами, превращающих
в пепел живое слово правды.
А с чего, собственно, начинается тоталитаризм? Быть может, с
мысли о том, что великая цель оправдывает любые средства? Быть может,
с убеждения, что политика - выше морали, независима от нее? Быть может,
с уверенности, что гуманные проекты мирового устройства должны
быть внедрены в жизнь любой ценой?
Мир ликует. Тоталитаризм повержен. Наступает эра мировой демократии.
Король умер...
Да здравствует король!