Никто не собирался "предаться опьянению силой" после операции по освобождению четырех похищенных (извините, что мы радовались и расчувствовались)

Израильская операция по освобождению заложников в Энтеббе в 1976г., какой бы дерзкой и оправданной она ни была, преуспела разозлить тех, кто способен разозлиться от подобных операций. Например, Иди Амин, тогдашний президент Уганды, сотрудничавший с террористами, не воодушевился. Он жаловался на убийство угандийских солдат в ходе операции.

Страны Запада были, по большому счету за, но с кислыми рожами. Французский президент Валери Жискар д'Эстен послал поздравительную телеграмму французскому экипажу похищенного самолета, но проигнорировал главное: государство Израиль отправило своих бойцов во враждебную страну, чтобы освободить 105 евреев и израильтян вместо того, чтобы согласиться с требованиями террористов. По сравнению с будущими требованиями террористов те требования были скромными: освобождение 53 террористов, из которых 40 находились в израильских тюрьмах.

Тогдашний генсек ООН Курт Вальдхайм отметил как важный факт, что Израиль нарушил суверенитет Уганды, осмелившись провести военную операцию на ее территории, но отверг, что в закрытых беседах назвал ту операцию "преступным агрессивным действием". Но то Вальдхайм, поди знай. СССР не колебался: "Это последний пиратский акт еврейского государства", проигнорировав убитых и раненых заложников и бойцов, но отметив количество погибших угандийских солдат и ущерб, нанесенный угандийскому аэропорту.

ФАТХ сделал нейтральную рожу. Из места своего пребывания в Бейруте (до того, как мы импортировали их в Рамаллу) пресс-секретарь ФАТХа заявил: "Все террористы. И израильтяне, и похитители".

С другой стороны, правительство Израиля и народ Израиля были едины в чувстве эйфории, смешанной с грустью за погибших израильтян: командир спецназа генштаба Йонатан Нетаниягу и четверо заложников – Ида Борухович, Коэн, Жан Жак Маймони и Дора Блох. Не было сомнений в справедливости военной операции. И еще у нас было чувство – усилившееся с годами – что капитуляция перед террором приведет к усилению террора и увеличению цены, которую потребуют за похищенных.

Разумеется, были недовольные внутри страны. В статье под заголовком "Падение Энтеббе" написал журналист профсоюзной газеты "Давар" Хаим Изак несколько предупреждений: "При всей силе ЦАХАЛя Израиль не всемогущая держава и не может гарантировать, что доберется до каждого места, где ее граждане находятся в опасности. Успех Энтеббе не доказывает ничего".

Изак указал, что дерзкие операции могут закончиться провалом. Он не отметил последствия отказа от принципа некапитуляции перед террором – отказ, который он предложил как альтернативу военным операциям. И вот через 48 лет после операции Энтеббе за примерно такое же количество заложников от нас требуют освободить не несколько десятков, а несколько сотен, если не тысяч, и прекратить войну против гораздо более жестокого врага, чем похитители французского самолета, т.е. капитулировать в обмен на освобождение заложников и тем дать стимул дальнейшим похищениям.

И операция Арнон по освобождению четырех похищенных израильтян из плена Хамаса не обошлась без критики. Надав Эяль (газета "Йедиот ахронот" и 12 телеканал) цитировал "высокопоставленных представителей системы безопасности": "Мы не сможем провести еще 10 таких успешных операций. Нельзя предаваться опьянению силой. Сделка по обмену – это решение".

Генерал запаса Исраэль Зив выразил подобные чувства. После похвалы операции в интервью на радио 103 он поспешил устранить непонимание желательного дальнейшего маршрута: "Нельзя думать, что это метод, это не реально… Только сделка по обмену может вернуть похищенных. Нет бОльшей картины победы, чем эта. Такая сделка не может быть сама по себе, она обязана быть частью всеобщей сделки по окончанию войны в Газе, и на этот раз это больше интерес Израиля, чем Хамаса". В самом деле, вместо того, чтобы предаться опьянению силой, есть выбравшие предаться капитуляции террору. Это их стратегия.

После операции Энтеббе тогдашний лидер оппозиции Менахем Бегин выступил в Кнессете. Он хвалил ЦАХАЛ, а затем обратился к тогдашнему премьер-министру Ицхаку Рабину: "Всем принадлежит эта заслуга, но премьер-министр во главе. И я знаю, что на главе больше ответственности. Я знаю какая это тяжесть. Поэтому от имени оппозиции я говорю премьер-министру: наше мировоззрение различно, мы принадлежим к разным политическим лагерям. В этом зале заседаний еще будут споры между нами. Но сегодня от всего сердца я говорю: премьер-министр, почет и уважение".

Нынешний лидер оппозиции Яир Лапид выбрал другой подход. Солдат запаса в армейской газете выразил уважение силам безопасности, сожалел о гибели офицера антитеррористического подразделения Арнона Зморы, но не оставил своей позиции в отношении правительства и премьер-министра. Кстати, нынешний премьер-министр потерял в 1976г. своего брата Йони, погибшего во время операции Энтеббе. Нетаниягу и его семья уже заплатили тяжелую цену за принцип некапитуляции перед террором. В интервью Решет Бет повторил Лапид мантру "разнузданное правительство", "бешеное правительство", отверг идею правительства национального единства, отреагировал на утверждение против Нетаниягу, что он не позвонил всем семьям похищенных и погибших ("Это потому что они кибуцники?" – поражался интервьюер Арье Голан) и обвинил Нетаниягу, что тот исчезает, "когда дела идут не как хочется". Позже он описывал Нетаниягу как "бегущего фотографироваться, когда есть успех".

И Бени Ганц, как обычно, проявил "общегосударственный подход": он на целый день отложил заявление о выходе из правительства, и поэтому на целый день были отложены торжества на канале аль-Джазира, у Хамаса и Хизбаллы за удачный шаг по выходу одной из фракций из правительства.

14.06.2024

Перевод: Лея Халфин