Maof

Sunday
Dec 22nd
Text size
  • Increase font size
  • Default font size
  • Decrease font size
Звезда не активнаЗвезда не активнаЗвезда не активнаЗвезда не активнаЗвезда не активна
 
Атаковать Багдад – а также Дамаск, Тегеран и Риад

6 декабря 1941 года Вторая мировая война была в полном разгаре. И точно так же, как это произошло после нападения Японии на Перл Харбор, террористическое нападение 11 сентября поставило Америку перед необходимостью вступить в решительное сражение за судьбу западной цивилизации – сражение, которое Америка игнорировала слишком долго.
И подобно тому, как это было во Второй мировой войне, война, которую ведут террористы, началась с нападения на евреев. Любая попытка отделить израильско-палестинский конфликт от войны против террора обречена на неудачу. И хотя сейчас вновь как-будто бы создается благоприятная ситуация для достижения мира на Ближнем Востоке, я глубоко убежден в безнадежности усилий достичь отдельного решения ближне-восточного кризиса прежде, чем мы добьемся победы в войне против терроризма.

*   *   *

Как и в 30-х годах 20-го века, каждое промедление в этой войне повышает цену, которую придется заплатить за победу в ней, и не только в смысле числа жертв среди непосредственных участников палестинского конфликта, но и числа жертв среди населения западных стран, которые также являются мишенью для террористов. Обывательский здравый смысл утверждает,  что для победы над террористами потребуются десятилетия. Но я убежден, что на это понадобится существенно меньше времени.
Сосредоточенность Америки на обеспечении безопасности ее собственной территории может оказаться опасной, если она породит самоуспокоенность по отношению к активной наступательной тактике. И хотя укрепление оборонительных систем своей страны является, несомненно, исключительно важным, предупредительные меры при отсутствии ясной наступательной тактики будут, безусловно, недостаточно эффективными.
Никакие системы защиты, проверки в аэропортах и разведывательный бюджет не принесут ощутимой пользы, если воинствующий ислам сохранит свои тренировочные базы, источники финансирования и средства пропаганды. Осуществить акт террора намного легче и дешевле, чем предотвратить его – успешная атака против Америки может стоить 10 миллионов долларов или даже меньше; предупредить ее обойдется Америке во много раз дороже. Время и деньги работают на террористов, так что чем больше времени уйдет на искоренение террора, тем больше шансов на следующее нападение на Америку.
Если победа в войне против террора должна быть достигнута как можно скорее, мистеру Бушу не следует упускать из виду два императива этой войны: решительная контратака и категорическое несогласие на какое-либо умиротворение наших врагов. Что касается первого, то было до некоторой степени проще бороться против тогдашней оси зла 60 лет назад. Германская и японская армии и промышленность были очевидными целями. Сегодня бомбардировки с воздуха будут иметь, в лучшем случае, частичный эффект. Решающим средством будет отсечение финансовых корней террора, и наземные войска должны будут сыграть ключевую роль.
У войны против террора есть также важнейшая политическая грань. Она требует от США восстановления стран, разоренных исламским фундаментализмом. Мы не можем ждать либерализации бандитских режимов изнутри. Конечно, в этой связи начнутся истерические вопли по поводу нового колониализма. В ответ на это не помешает спросить, легче ли стало жить народу Афганистана. Освобождение других также будет отвечать нашим интересам.
Но сначала должна сказать свое слово атака. Багдад остается следующей целью – но не последней. У нас должны быть планы относительно Тегерана и Дамаска, не говоря уже о Риаде. Тактика может меняться, но цель – полное уничтожение терроризма – должна оставаться ясной. Как только американские войска вступят в Ирак, все спонсоры терроризма должны будут понять, что их время пришло.
Что же касается второго императива – убежденности в своей правоте – то здесь американские союзники в Европе проявляют нерешительность. Слушая высказывания европейских лидеров по поводу израильско-палестинского конфликта, я вдруг понял, что положение Невилля Чемберлена и Эдуарда Даладье, британского и французского премьер-министров, в Мюнхене в 1938 году вызывает во мне определенное сочувствие.
Чемберлен и Даладье напрасно искали бы подобных аналогий в прошлом. У них также был четкий мандат от своих избирателей – предотвратить войну. И Гитлер казался им «легитимным» партнером для мирных переговоров – нацисты были избраны германским народом. Правда, многопартийная система была там отменена, но это не выглядело необычным во времена, когда идея представительской демократии еще не пользовалась всеобщим признанием. И в самом деле, цивилизованный мир смотрел с сочувствием на те решения германских проблем, которые предложил Гитлер, а коммунизм представлялся значительно более серьезной угрозой.
Цена за «вечный мир», которую пришлось заплатить лидерам свободного мира, не казалась многим их современникам слишком высокой. И хотя преследования евреев, осуществляемые Гитлером, должны были рассматриваться как предостережение о грядущих несчастьях, давние предубеждения и антисемитизм позволяли без особого труда пренебречь этим предзнаменованием. Кому в голову могло придти, что нюрнбергские законы и Хрустальная ночь могут подвергать опасности Париж и Ковентри?
У Чемберлена и Даладье не было магического кристалла, который мог бы показать им последствия их сделки с Гитлером, но сегодня у нас есть бесценный исторический опыт, который может помочь нам избежать роковых ошибок. Союзникам Америки еще предстоит осознать всю серьезность ситуации; они до сих пор не готовы признать необходимость жестких мер для противостояния самому серьезному вызову нашей цивилизации за прошедшие пол-века. В Европе стало обычным  относиться к террористам-смертникам как к легитимному средству политической борьбы. Страны и банки Европейского Союза пытаются обеспечить гарантии иранским государственным облигациям. Безбрежный либерализм и мультикультурализм, не говоря уже об антисемитизме, обладают слишком сильным влиянием, что не позволяет Европе играть конструктивную роль.
Еще одним ярким  подобием ситуации времен Второй мировой войны является роль России, которая снова может оказаться весьма ценным союзником Америки. Несмотря на такие пятна на репутации Владимира Путина, как Чечня и права человека, он ушел очень далеко от «дядюшки Джо» - героя западной либеральной прессы 1941-45 годов.
Европейские союзники Америки присоединятся к акции против Саддама Хусейна или, по-крайней мере, не будут открыто выступать против нее. Но они будут оказывать сильнейшее давление, чтобы как можно быстрее объявить победу в войне и прекратить активные действия. Последствия этого могут быть катастрофичны.
Те, кто провоцирует войну, должны помнить, что Ковентри и Перл Харбор отозвались Дрезденом и Хиросимой. Не будет мира в Газе, не будет свободы от страха в Иерусалиме, пока мы не доведем до конца войну против террора в Багдаде, Тегеране, Дамаске и в других местах, где он свил свое гнездо.  Лидер свободного мира, Соединенные Штаты спасли Европу от фашизма и коммунизма. И они снова остаются последней надеждой.

«Уолл Стрит Джорнел», 5.08.2002

Гарри Каспаров, выдающийся шахматист, является одним из редакторов журнала.

Перевод:Э.Марков
Статья на английском