Что вышло наружу – само обратно
не пойдёт. Давно я вам не писала, и уже тягу испытываю. Да и есть, на что.
Главное, что я поняла: всем нам надо объединиться вокруг большого дела,
всем же нам полезного. Не в «друзьях» счастье – им выпивки поставь и чирикни
– они хоть тебе в дом, хоть в костёл, хоть в синагогу набегут. Дело в том,
чтобы мы объединились в своей справедливейшей борьбе не за какое – то там
равенство с местными - тоже мне невидаль, а за законные и справедливые,
по нашему общему мнению, преимущества. Счастье в нашем единстве!
Сердце моё истосковалось, особенно
за последние три года и более, по справедливости к нам, эвакуировавшимся
кто в Германию, кто в Америку, а кто и в Израиль. Как к нам относятся!?
Как к людям третьего сорта, а у меня на овощебазе в Киеве даже совсем сгнивший
картофель шёл за второй сорт. Не говоря уже об людях.
А мы ведь для чего приехали? Чтобы
в первую очередь им, местным, жить стало лучше. Ведь какая это жизнь –
без сострадания к ближнему и помощи ему же? Не всё же местнякам кобелей
выгуливать! Без заботы о ближнем нет человека, и мы готовы все как один
стать ближними. А места хватит – ну, разве что они сами потеснятся чуток.
Это не беда! Ведь другого общекультурного дела у них здесь нет. Так
и останутся иначе нелюдями.
Мы их и в войне спасли – это абсолютный
факт! Без наших отцов и матерей жили бы все они до сегодняшнего дня под
Евой Браун – Гитлер бы всё равно по возрасту подох. Но это наши предки
сделали. А мы сами развалили Советский Союз фактически им в усладу, притом
сделали это не какие-то там диссиденты и узники - шмузники, а такие, как
я – своей работой по вырастанию капитализма внутри социализма. А они тебя,
т.е. меня за человека не считают.
И что я от них за всё получаю,
а? Несчастные триста евро! На это проживёшь так, чтобы не было стыдно за
прожитые годы? Я не о себе говорю – привезла в эвакуацию столько, что Меркелихе
на её съёмной квартире с мужем – местным профессоришкой - вместе не снилось.
Но каково другим, пусть и менее меня заслуженным? Правда, они дают здесь
квартирёнку – легко переплюнуть по размеру, и ни продай, ни сдай кому-либо
– ровно, как при социалистическом коммунизме. Есть и медпомощь, но ни поговорить
с врачом по душам и про соседей, ни пролезть куда-нибудь инициативно –
всё по ихней очереди, по ихней, для нас не годной, справедливости.
За эти триста евро они тебя
вдоль и поперёк проверяют: не то, что лимузин, даже паршивенький Мерседес
– «ферботтен, фрау», пенсию мою с Украины – нельзя, допрашивают –«Мадам,
сколько пенсии ви получайт там?». Узнают – вычтут из пособия, притом проверяет
тебя какая-то серая мышка, которую ты ни в жизнь даже в подсобницы на моей
овощебазе не взяла бы.
«А какое твоё собачье дело? Сколько есть – у твоей Меркилехи не будет!
А мне моё отдай, поняла?» - говорю я внутри себя.
Сейчас ширится и растёт по всему
миру фронт борьбы эвакуировавшихся из Советского Союза за свои права, заслуженные
трудовыми мозолями на руках, ногах и голове. Этот фронт есть и в ненавистной
Германии, неродном и отсталом ото всей Голландии и Норвегии Израиле, и
просто так отвратительной и презираемой по некультурности и отсутствию
духа коллектива (все разобщены на штуки!) Америке. Нам нужна хорошая плата
за страх переезда и всё компенсирующая, даже большая, чем у них, пенсия,
при том пораньше.
Мало нас ценят и ещё меньше дают.
Чуть скажешь им правду про свои заслуги – «Ви здесь не работайт и пенсион
не заслужит!» Ложь эта наглая. Мы им принесли культуру, умение своё создавать,
что нужно, в тяжелейших условиях, и чуть что делаем, так с учётом общего
высокого образования и культуры гораздо лучше, чем они, при том им же на
пользу. Они до нас во всём не доросли.
Действительно, балета у них своего
нет, а, как приметил ещё наш Хрущёв, одно бесстыдное показывание стыдных,
и у них вовсе некрасивых, мест. А музыка? Есть у них гения, вроде Макса
Фадеева, сгромоздившего «Муси-пуси» или «Джагу-джагу», не говоря про прошлых
Чайковского и Матусовского? Ответ один – всего такого у них нет и никогда
не будет. Это мы тоже им принесли фактически задорма, если считать от доли
их дохода. Про литературу просто не говорю – все слова у ихних писателей
не народные, и без словаря непонимаемые. А скольким они нам за мат обязаны
– Толстому не описать.
Мы приехали, привезя самое дорогое
(о вещах не говорю) – умение «как», и понимание «где», основанные на почти
поголовно высшем образовании, которого здесь такого просто нет. Вот, возьмите
меня , но не прямо, конечно. У меня знание и опыт, мне не на пособии сидеть,
а горы воротить. А они мне: «Ви специальность нет!». Я им про Базу, а они
этого понять не могут. «А, это грундлаген?» Для них база – это «шпек унд
швайн». А дай мне в Германии Базу, так и Меркелихе хватило бы при правильном
поведении – одевалась бы как человек, а не как сейчас.
Каждый из нас на своём месте им,
«передовому Западу», посильно помогал: я овощи гноила, Проня танки делал,
свояк Прони при египетской армии служил. А мой бывший Шли-Мазл, временно
сменил свою нацию на коренную и устроился на завод, производивший военные
самолёты. О себе из скромности умолчу, но остальные из вышеупомянутых спасали
Запад и должны помимо спасиба получать должное обеспечение, причём в сильно
повышенном размере. Если вы сами, читатели, не поняли почему, то скажу:
без их усилий фиг бы «благодетели» наши победили и возрождающийся Восток
и выиграли бы в холодной войне. Если б не Проня и такие как он – никакой
ихний Шарон сотни танков египетских почти без потерь не сжёг бы, если б
свояк со всей своей группой не заснул с перебору – никакой переправы Шарону
в тыл Египта не найти, и на месте проамериканского Израиля давно была бы
Советская социалистическая республика Палестина (без шли-мазлов всяких,
которые, наконец, убрались бы в свой Биробиджан). А выиграли бы они, наши
«благодетели» хоть один настоящий воздушный бой, если б не ладно склёпывал
самолёты поголовно грамотный коллектив, где горел на работе мой бывший
Шли-Мазл?
Во сколько здешние от нас получили,
не говоря уже об общей культуре и интеллигентности, которой у них просто
нет. Языков они не учат. Куда ни пойдёшь, везде «Шпрехен зи дойч?» На хрен
он мне, а вот нормально, по-русски говорить они почти никто не в состоянии.
А могли бы и в Германии, и в Израиле, и в США в ознаменование нашего вклада
во всё выучить русский, язык Ленина, Сталина и Дзержинского, как называл
его мой шофёр Шмуля Гнуль. Могди бы и государственным его сделать, пусть
хоть сначала в Израиле, для примера. Об этом тамошний депутат, вроде бы
малам Ландсверх, точно не помню, ужасно настрадалась, говорят люди. Одним
слоавом, столько мы для здешних потеряли, но главное – Родину, которую
нигде не приобрести новую, а материальное, как и моральное спасибо – где
оно?.
Поэтому решила я всю ситуацию,
более нетерпимую никак, сменить на корню. Я сама возглавлю движение соотечественников,
которое объединит спасителей «цивилизации», униженных до положения у неё
просителей. Пора делу придать размах, который возможен только от меня,
а не от неумёх – самозванцев, вроде Квинта. Вообще, они откудова, эти квинты?
Чем они себя проявили в борьбе, где «за» и «против» смешиваются так, что
никто, кроме меня их не раздерёт? Но советы мне нужны, поскольку даже в
навозной куче можно найти жемчужное зерно, если к делу подойти с моим умом.
Отныне прошу – всем серьёзно подумать,
и свои предложения высылать Проне, который всё обобщит, доложит мне и созиданное
передаст своему свояку, что живёт сейчас в деревне, поделённой так, что
она аккурат на границе России и Украины оказалась. А потому свояк Пронин
будет нашим связным представителем в Москве, в Кремле, и в Киеве, на Майдане.
Шли-Мазла мы оставим без задач: рождённый кошеровать – побеждать не может.
За работу, бывшые товарищи, не ставшие господами. То, что мы назовём победой,
всегда будет за нами.
Спасибо огромное за выслушивание
правды и надежд, как и за помощь, которая от вас придёт. Лучше наличными,
чтоб пособие пока что не урезали, ваш единсвенный вождь и надежда, Груня.
Проня во всём со мной согласен, если что.
