Я - не спелеолог,
                         и не альпинист я,
Но знаком с горами и пещерами,
Карты их, с пелёнок,
                         заменяет лист мне,
белый, с письменами черно-серыми.

Горы философии,
                            и пещеры мистики!
В первых шёл я, а в последних - полз.
В Азии, Европе ли,
                         собирал по листикам,
Розы истин. Мало этих роз!

Выход из Пещеры
                             в Горы Иудеи,
Свет в конце тоннеля - тот народ,
В иудейской вере,
                         прячусь от людей я,
Называемых “вселенский сброд”.

Здесь - начало Света,
                                здесь его истоки,
Им пронизан каждый, изнутри,
Здесь Народ Завета
                        набирает соки,
Иудеи - с Йудиной земли.

Расцветут (я знаю?!),
                              Истины, как розы,
Стану удобрением для них,
Но не загниваю -
                          не дают угрозы
всех народов - растоптать цветник.

Сами кузнецы вы,
                       собственного горя,
“Проклят - проклинающий! В веках!”
Дети Хиросимы,
                      пепел их над морем -
 с пеплом тех, что сожжены в печах.

Вот опять попытка,
                        уничтожить опыт,
возрожденья жизни на Горах
Срезать паутинку,
                       от детей Европы,
Тот, восставший из Треблинки, прах!

Как же объяснить мне,
                          вам, Народы Мира,
что, бить иудеев - бить себя.
Это ж “самобитье”
                        (слог прости мне, Лира)
Бытиё - антоним бития.
 
Самоистязанье
                  любят христиане,
И обряд шиитов видел я.
 Мне от Ницше - Знанье,
                 пел “Антихрист”,  Ваня:
“Чтоб любить людей - люби себя!”.

Только помянул их,
                    и монашки стаей,
 (только скажешь: ”Черт” -  он “в помощь” здесь)
Истин  нет минутных!
                          Петь я перестану!
За меня тут пела моя спесь.
 

                          5.05.2003. Ефрата