Вот уже семь с лишним лет мне, подобно Фёдору Никитичу Хворобьеву, снятся сны, и не просто сны, а – странные сны... Ну, «снятся проклятые»!... И даже великий комбинатор не смог излечить господина Хворобьева от его кошмарных снов. Потому что сначала надо было устранить причину снов...

Вот и намедни – приснился мне сон. Огромный роскошный зал Казино (неважно, какого, может, даже и йерихонского; хотя ни в каком казино я ни разу не была, только в кино и видела). В зал уверенной походкой входит облачённый в строгий костюм очень важный господин. Он раздаёт торжествующие улыбки направо и налево, кому-то улыбается приветливо и даже слегка подобострастно, кому-то небрежно кидает сочувственные улыбки, за которыми усиленно скрывается чувство собственного превосходства.

На пути к покрытому зелёным сукном столу его останавливает кто-то сотканный из клубов табачного дыма и участливо осведомляется, как его дела. И тут же картина окутывается клубами дыма. Столь же задымленными кажутся слова и фразы собеседников. Из сумбурного разговора становится ясно, что важный господин был облечён большим доверием: ему в своё время доверили кассу. Гордый оказанным доверием господин решил приумножить богатства своего родного коллектива – и вот он здесь. Сначала он играл на малую часть кассы, но начав проигрывать, понял, что должен непременно отыграться и стал, как это водится у решительных и азартных господ, повышать и повышать ставки. И играл-то всё с каким-то личностями, известными своим уголовным прошлым. Между тем, его партнёры по зелёному сукну открыто заявили всем посетителям Казино, что их главная цель – выиграть у кассира всю его кассу. А играть они умеют! Правда, кассир, облечённый доверием, был абсолютно уверен в своих непревзойдённых способностях во всех областях, и в том числе и в азартных играх. Ведь не зря ему кассу во время оно доверили!

«Но ведь тебе больше не доверяют!» – «Ну, уж нет! Раз оказав доверие, они не могут меня его лишить!» – «Но ведь ты сам отказался!» – «А я специально отказался. Ведь кассы меня не лишили, касса пока что при мне. И за это время я смогу отыграться и даже приумножить богатства доверившегося мне коллектива!» – «Но пока что тебе отыграться не удаётся! Неужели придётся на свои играть?» – «Да какой же солидный господин играет на свои! Буду играть в долг, заложу всё, что можно взять у этого коллектива! Знаешь, как мне верят!» – «Да не очень-то и верят, раз от должности отстранили!» – «Ничего, что-нибудь придумаем! Я знаешь, какой способный! Обязательно что-то хорошее в голову придёт! А уж если отыграюсь, то и вовсе моя победа!» – «А если нет?» – «Тогда я скажу, что я потому проиграл, что пуще ока берёг ихнюю кассу! Поверят, куда они денутся!»...

Вот тут-то я и вскочила с беззвучным криком: «Всё тот же сон! Чур меня, чур!»

Кошмарный сон Фёдора Никитича Хворобьева продолжался 70 лет – все знают, что произошло по пробуждении. Наш «шалом-балаhот» продолжается 7 с половиной лет. Пора бы проснуться и, приняв освежающий душ, приняться за дело. Да так, чтобы важные господа кассиры, играющие на всю нашу кассу, не только не были больше к кассе допущены, но и ответили за все свои смертельные азартные игры...