Материал сайта www.evrey.com

(24.04-06) Вновь избранный депутат Кнессета от партии Кадима, профессор юриспруденции Уриэль Райхман заявил вчера о сложении с себя полномочий депутата Кнессета и о своем выходе из партии Кадима и уходе из большой политики.
Райхман категорически отказался встретиться с лидером Кадимы и главой правительства Эхудом Ольмертом для преодоления разногласий, возникших из-за того, что обещанный Райхману накануне выборов портфель министра образования в результате коалиционных переговоров достался представительнице партии Авода Юли Тамир.
В знак протеста против передачи в ходе тех же коалиционных переговоров, поста министра обороны представителю партии Авода (предположительно этот пост займет сам лидер партии Амир Перец) нынешний министр обороны Шауль Мофаз отменил торжественный прием по случаю приближающегося Дня независимости Израиля (с примерно четырьмя тысячами участников).

Комментарий
Прежде всего напомним читателю о том, кто такой профессор Уриэль Райхман. Профессор Райхман наряду с профессором Амноном Рубинштейном являлся создателем партии Шинуй, созданной в 1977 г. Эта партия, представлявшая собой лево-либеральную альтернативу как набившей уже тогда оскомину, идеологии социалистической партии МАПАЙ, так и идеям лидера правой партии Ликуд, Менахема Бегина, - представляла зажиточный средний класс израильтян, не имевших и не желавших иметь ничего общего с еврейством и с Торой.
Претерпев ряд пертурбаций, в том числе, невиданный электоральный взлет на позапрошлых выборах в 2003г. под водительством приглашенного руководить партией, журналиста Томи Лапида(о котором мы еще упомянем в нашей статье), партия Шинуй перед последними выборами (по воле своих лидеров) пережила раскол, от которого так и не смогла оправиться, - потеряв представительство в Кнессете нынешнего созыва.
В послужном списке Райхмана также создание и руководство престижным в политологических и политических кругах израильской светской элиты т.н. Междисциплинарного центра в Герцлии по вопросам безопасности, являющегося интеллектуальным и стратегическим штабом левых светских израильских «буржуа», представителей так называемого «Северного Тель-Авива»

В период формирования предвыборного списка вновь созданной партии Кадима, тогда еще ее действующий лидер Ариэль Шарон предложил профессору Райхману присоединиться к Кадиме, предложив заманчивый для главы Герцлийского центра, пост министра образования, дающий Райхману возможность что называется «отполировать до блеска» и натянуть на лицо подрастающего поколения израильтян, опекаемого Минпросом, маску «светского левого Израиля».

Возможность сделать внезапную блестящую политическую карьеру в одночасье став членом кабинета в правительстве Шарона, да еще при этом, - возможность реализовать, видимо, давно лелеемый душевный порыв и заставить весь Израиль поступать и думать так как думает и поступает сам профессор Райхман, -все эти соблазны оказались достаточно сильны, чтобы профессор не смог отказаться от столь заманчивого предложения.

При этом, однако, возникает вопрос: если профессор Райхман изначально мечтал стать именно министром просвещения в новом правительстве, и это было как он теперь заявляет его «единственной целью»., то для чего профессору потребовалось еще и становиться депутатом Кнессета? Свою должность он вполне мог занять и так, лишь подписав письмо о своем согласии, и присоединившись таким образом к сформированной Кадимой «звездной команде».

Уж ему –то, как профессору юриспруденции, должно было быть прекрасно понятно, насколько пагубно соединение депутатскиих (законодательных) и министерских (исполнительных) функций в руках одного человека, соединение, фактически перечеркивающие известный принцип разделения властей. Очевидно, что для того чтобы занять должность министра просвещения депутатом Кнессета становиться было совсем не обязательно. А сам этот шаг отнюдь не улучшает политическую и общественную атмосферу в стране. Следовательно, будущий главный наставник юных душ, профессор юридических наук заведомо и сознательно совершал весьма сомнительный, если не сказать, откровенно плохой, необъяснимый и неоправданный ничем, кроме личных амбиций, политический шаг.

Однако, сделав этот шаг, Райман все еще мог оставаться что называется, «камильфо»,- когда выяснилось что минпрос ему возглавить не суждено. (Вообще, детская уверенность в том, что данные до выборов предварительные обещания о той или иной министерской должности что-либо всерьез означают, кроме искренних (или не очень) намерений, - в условиях, когда неизбежны коалиционные переговоры и когда за окончательную формулу коалиционных соглашений не может заранее поручиться никто, - такая уверенность сама по себе выглядит несколько странно для опытного политолога и юриста, проф. Райхмана).

Тем не менее, У. Райхман, как каждый человек, и тем более, новичок, не привыкший к столь резким поворотам в политике, мог по человечески огорчиться , обидеться и даже отказаться от иных министерских должностей. Райхман же не задумываясь (и неизвестно почему) оставляет Кнессет, - о таком, вполне реализуемом, варианте как руководство парламентской комиссией по образованию разобидевшийся несостоявшийся министр просвещения, видимо, даже не задумался всерьез.

О том же чтобы заняться столь дорогими Райхману делами народного образования если не в должности министра, то в должности полномочного замминистра, - также вполне достижимый в нынешней коалиционной ситуации компромисс, - также видимо не могло быть и речи. Даже заикнуться об этом в Кадиме никто не решился: не тот масштаб притязаний.

То, что своим жестом Райхман продемонстрировал крайнюю степень неуважения не столько к своим партийным обидчикам, сколько к своим избирателям и к должности народного избранника - несостоявшийся властитель душ, умов и сердец подрастающего поколения, похоже и не задумался…

И дело тут не в Уриэле Райхмане, персонально- критика недостатков конкретной личности вовсе не входит в круг наших интересов как аналитиков, - дело в весьма характерном явлении.

Поведение этого человека, ученого , юриста, столь вопиюще безответственно и инфантильно в самом худшем смысле этого слова, что просто напрашиваются слова о некоей дебильности, - однако мы не станем их произносить. Прежде всего, потому что отнюдь не считаем профессора юриспруденции Райхмана дебилом.

Нам придется, поэтому, предположить, что причиной столь нелепых близких к неадекватности «политических движений» послужила полнейшая моральная и нравственная слепота. Понять причину этой слепоты очень помогает знание известного высказывания в Талмуде: погоня навстречу славе- ослепляет человека. Ослепление в погоне за славой – то, что и произошло с профессором Райхманом, приглашенным стать министром просвещения от партии Кадима. Адекватности от ослепленного и мечущегося в полной «темноте» человека ожидать не приходится.

Профессор Райхман своими действиями сам себя выхлестал, и вместо славы получил вполне ощутимый позор. Беспардонное бегство из Кнессета, деятельность в котором вдруг стала профессору «неинтересна» лишь добавило весомую «гирю» на весы этого позора.

Действия профессора Райхмана ясно показали что его ничего не интересует кроме личного успеха (в данном конкретном случае, почему-то связанного с деятельностью во главе Минпроса), а также желания (с помощью того же Минпроса) попытаться набросить на Израиль сачок своих взглядов светского, самоуверенного, отрицающего Тору и еврейство, сытого либерала.

Министру обороны Шаулю Мофазу в его инфантильных выходках обиженного ребенка конечно, далеко до «министра просвещения в изгнании» Уриэля Райхмана, но и с его (Мофаза) стороны до общественности доходят весьма тревожные (для человека занимающего должность не больше и не меньше чем министра обороны ядерной державы) сигналы.

Отменить официальную (то есть не принадлежащую сфере личных предпочтений или антипатий министра) торжественную церемонию с участием тысяч человек, - из за того, что должность министра обороны за Шаулем Мофазом как ему было обещано, удержана не была, - это тоже, как говорится, «не фунт изюму». Чтобы совершить подобное также нужно находится в достаточно специфическом психологическом и нравственном состоянии. И Шаулю Мофазу, судя по всему, достичь этого состояния вполне удалось.

Можно лишь спорить о том когда ему удалось достичь этого состояния, - лишь теперь после выборов, или уже тогда. когда Шауль Мофаз стремительно перебегал политическую улицу в направлении от партии Ликуд (которую еще за сутки до побега называл «родным домом, из которого не убегают) к партии Кадима, -причем, перебегал , что называется, «на красный свет» - в самое неподходящее время и в самом неподходящем месте, с раздававшимися за спиной смешками вчерашних слушателей мофазовских уверений о преданности Ликуда.

Если сразу ушедшие с Шароном «перебежчики» в своей преданности Ликуду не клялись и выглядели вполне адекватными и искренними людьми, то поведение Шауля Мофаза представляло собой самую низменную разновидность «политического бегства», - корыстные мотивы которого, в свете обещанного Мофазу поста министра обороны в случае бегства из Ликуда и присоединения к Кадиме- откровенно «вылезали наружу».

Вызывает изумление то обстоятельство, что выходец из среды восточного еврейства (сефардов), традиционно весьма тщательно ограждающих свое достоинство и честь даже от малейших подозрений, - Шауль Мофаз в погоне за должностью министра и той же славой государственного и политического деятеля, не заметил как оказался по уши в сомнительной «славе» политического прохиндея,- именно такое впечатление создал его внезапные рывок из родной партии ради обещанной (и так и не полученной им) должности министра обороны.

Иными словами, перед нами второй случай того же «ослепления».
Ничем иным кроме ослепления нельзя объяснить действия и других израильских политиков накануне и после нынешних выборов. Уже упоминавшийся нами выше Томи Лапид, показал себя истинным джентльменом, когда отказался смириться с поражением (вместо второго места в партийном списке - третье, - воистину, ужас!) своего партийного соратника и друга Авраама Пораза, когда-то пригласившего Томи Лапида возглавить Шинуй.

Проявленное Лапидом джентльменство тем не менее оказалось джентльменством слепца в посудной лавке, - вместо того чтобы достойно уйти, - в знак солидарности с другом, - Лапид, совместно с Поразом, сделал все чтобы расколоть и обескровить возглавляемую им партию, по принципу: «Я тебя породил, я тебя и убью!» Оставив после себя партийные руины, оба деятеля гордо удалились за пределы большой израильской политики. Вся та же безответственность обозленного и обиженного ребенка….

Перспективы
Тот факт, что мощной страной руководят импульсивные и обидчивые как дети, политики, и так же как малые дети, - безответственные неизбежно будет все более и более осознаваться «низами», которые традиционно более консервативны, чем «верхи».

Реально грозящая в данной связи политической верхушке государственная недееспособность рано или поздно будет весьма отчетливо осознана обществом. Ибо уже сейчас миазмы, издаваемые израильскими политической верхушкой, весьма ощутимы (см. выше).

Ситуация при которой «низы не хотят» продолжать так жить дальше, а верхи окончательно теряют способность к адекватным действиям, многократно описана в исторической и художественной литературе, - поэтому мы избавим читателя от подробностей и выводов, само собой напрашивающихся в данной связи.

Скажем лишь, что чем гротескнее будет становиться ситуация, - тем более явственным для каждого гражданина еврейской страны будет понимание того, что коренное изменение существующей общественно-политической системы, да и нравственной атмосферы царящей в обществе, - неизбежно и необходимо.