В БААД-1 (офицерской школе) церемония выпуска офицерского курса. По плацу маршируют курсанты под звуки песни «таамини йом яво» (поверь, придет день) Рафаэля Клячкина. Старшина офицерской школы стоит в стороне, наблюдает, счастливый видеть еще недавно неуклюжих неоперившихся - превратившихся в лебедей. Дирижер военного оркестра дает сигнал, мелодия затихает и курсанты подбрасывают береты высоко в небо. Под беретами находится социологическая правда – квинтэссенция отношений религиозных сионистов и государства Израиль. Данные, которыми в ЦАХАЛе стараются не заниматься, указывают на непропорциональное представительство «вязаных кип» на плацу офицерской школы. То же и на церемониях окончания «маслуля» в отборных подразделениях и в школе командиров рот в Глилот. Небольшая группа населения с широким представительством.

Некоторые видят в этом угрозу старому общественному устройству, другие видят в этом доказательство несения национального бремени. С фактами невозможно спорить, даже если комментарии меняются.

Если проигнорируем разницу между покрытыми и непокрытыми головами и возьмем в расчет какую школу заканчивали, то добавятся еще десятки, которые еще больше нарушат баланс: бывшие религиозные, религиозные «в отпуску» и «частично религиозные», которые находятся на той же шкале ценностей, в той или иной степени, что и общество, из которого они вышли.

Но отношения между религиозными и армией сложнее, чем это видится на плацу офицерских курсов. Немало столкновений и дилемм возникли на протяжении лет в религиозно-сионистском обществе по отношению к командирам, которые вышли из его среды, в основном, по отношению к самым высокопоставленным из них. «Размежевание» сделало эту систему отношений еще более сложной. Часть религиозно-сионистского общества направляет обвиняющий перст в первую очередь против религиозных офицеров, и с тех пор каждый раз, когда армия попадает в конфликтную ситуацию, религиозные принимают основной огонь. Если до «размежевания» представители религиозного сионизма в армии сравнивались с «умным сыном» из Пасхальной Агады, то в сложном нынешнем диалоге их приравнивают к каждому из четырех сыновей. В некоторых поселениях высокопоставленные офицеры уже давно в разряде «злодея».

Несмотря на это, ЦАХАЛ гордится несколькими отличными офицерами, которые прошли эти тяжелые периоды и кризисы и в перспективе могут занять руководящие позиции в генштабе. Если бы мы составили бы список многообещающих религиозных комбатов ЦАХАЛя, то он был бы очень длинным. Только в бригаде Голани есть сейчас 3 религиозных комбата и солидное представительство (меньше, чем в Голани) в любой боевой бригаде. Даже в ВВС и ВМФ религиозные в званиях подполковник уже не редкость.

Список «кип», которые мы выбрали, - полковники, т.е. те кого армия определяет как высокопоставленных офицеров, и среди них – те, чьи имена и в будущие годы будут на слуху. Параллельно им, стоит напомнить, есть еще несколько командиров бригад, выходцев из религиозно-сионистского общества, которые намеренно решили не обозначать себя внешним признаком на голове.

Блестящий период в Голани

Полковник Офек Бухрис, командир одной из бригад 91-й дивизии, учился в мидрашие, служил в бригаде Голани и дошел там до должности командира 51-го батальона. Во время операции «Хомат маген» (защитная стена), будучи комбатом, был тяжело ранен, когда вошел вместе с Авиягу Яаковом (З”Л), командиром одной из рот, в здание, полное террористов. Авиягу – отличный офицер морских командос – перешел в Голани на должность командира роты, религиозный из Кфар-Хасидим, погиб в том бою. Офек был тяжело ранен. После выздоровления он вернулся в армию в качестве ком.подразделения Эгоз в бригаде Голани. Заменивший его в должности ком.подразделения Эгоз Мордехай Каханэ – также уже в списке религиозных комбригов. После учебы за границей вернулся Бухрис в армию с началом 2-й Ливанской войны и оттуда пришел на нынешнюю должность командира бригады.

Полковник Эрез Винер, помощник нач.генштаба, уроженец Бейт-Хорин в районе Биньямин. В предыдущей должности он командовал тренировочной базой Цеэлим, параллельно командуя резервной пехотной бригадой. Если в прошлом назначение на должность ком.рез.бригады считалось плохим признаком, то после 2-й Ливанской войны командиры резервных частей стали кандидатами на повышение. В звании подполковника был Винер командиром подразделения Духифат в бурное время началы интифады. Удачное командование самостоятельным подразделением и успех во главе резервистов послали его в канцелярию нач.ген.штаба. Его предшественник на этом посту командует сейчас одной из отборных дивизий ЦАХАЛя.

Полковник Мордехай Каханэ, командир одной из бригад Газской территориальной дивизии, - выпускник Талмуд-Тора в Еврейском районе Старого города. Он племянник рава Меира Каханэ, создателя движенияч КАХ (прим.перев. – у рава Меира Каханэ есть брат Барух Каханэ– очень крупный раввин, это его сын). Семейная связь и черная кипа на голове не раз вызывали шум в СМИ, которые искали «религиозного фанатика» под кипой. Но Каханэ, сделавший карьеру в Голани, командовавший сайерет Голани и подразделением Эгоз, старался не говорить ни одного слова, которое могло было быть истолковано не так из-за его родства. Семья Мордехая Каханэ – в Гуш Эмуним, Хевроне и поселения горного хребта.
Он мобилизовался по маслулю йешивот-эсдер, но через полгода перешел на обычный маршрут и присоединился к сайерет Голани. Сделал карьеру в этом разведподразделении и батальонах бригады Голани.
Период Каханэ в должности командира сайерет Голани, затем командира одного батальонов, затем командира подразделения Эгоз также пришелся на блестящий период религиозных в бригаде коричневых беретов. Как сказано, сейчас большинство командиров батальонов и значительная часть командиров рот в бригаде носят вязаные кипы.

Полковник Нухи Мендель, житель поселения Кармей Цур, командовал отборным батальоном Харув в период перед «размежеванием». В 2004 г., после того, как батальон под его командованием участвовал в оцеплении во время разрушения форпостов, начали правые круги устраивать вахты протеста и демонстрации напротив его дома в Гуш Эционе. До объединения нескольких батальонов в бригаду (Кфир) занимались батальоны Харув и Духифат, в основном, предотвращением арабского террора. Полковник Мендель был вынужден противостоять террористам, с одной стороны, и ветрам «размежевания», дувшим в правительстве Шарона, с другой.

После командования батальоном Харув Мендель перешел командовать тренировочной базой бригады НАХАЛ, а затем окружной учебной базой Лахиш и параллельно резервной бригадой.

Офицер и студент йешиват-эсдер

«Размежевание» создало существенный разлом между частью религиозных сионистов и армией, при этом стрелы гнева получили именно представители «вязаных кип» на высоких должностях в армии. Два генерала в вязаных кипах Элиэзер Штерн и Яир Наве получили тонны критики. Штерн ушел в отставку и вернулся домой в Галилею, где он занимается общественной деятельностью. Наве, которого бойкотируют даже в его городке Гив’ат-Шмуэль, ушел в отставку и решил переехать в Зихрон-Яаков.

Следующее поколение – четверка высокопоставленных офицеров, представленных здесь – это лицо религиозного сионизма – с кипой на голове и семейно-географической идентификацией. Жизнь высокопоставленного религиозного офицера проходит между молотом и наковальней: в армии относятся к нему как к представителю религиозного сионизма, а в своем секторе они – представители армии, которая может вновь заняться изгнанием евреев из их домов.

Тот, кто ищет религиозную угрозу – того джинна, который недавно вылез из бутылки в истории со сфабрикованными свидетельствами солдат о военнных действиях в Газе – найдет его в среде поселенца в вязаной кипе в генштабе, в боевых бригадах и т.д. Страшный сценарий с подачи газеты «Аарец» - это армия во главе со старшими и младшими офицерами идет воевать войны светского государства именем религии.

Тот, кто ищет ненависть к поселенцам в армии, тайные заговоры по подготовке новой депортации, увидит в высокопоставленных религиозных офицерах выражение этого.

Каждый из этих старших офицеров был вынужден отвечать на тяжелые вопросы. Может, в этом причина странной пустоты на уровне генералов, создавшейся после «размежевания». Еще недавно четверть генералов-майоров были религиозные. Сейчас нет ни одного реального кандидата в генерал-майоры. Много религиозных на офицерских курсах, ни одного в верхушке.

Будет ли генштабе в 2015 году выражение веса религиозных офицеров в ЦАХАЛе или, может, религиозный сионизм все еще не в состоянии послать своих сыновей на руководящие посты со всем, что вытекает из этого? Время покажет.

(«Макор ришон» 17.04.09)

(прим.перев. – согласно открытым публикациям, в боевых частях религиозные офицеры составляют порядка половины командиров взводов и рот, треть комбатов и четверть комбригов. Явно проявляется «фильтрация» на уровне подполковников – полковников (сказывается также известная «майорская пробка»). Из-за политизации армии офицер, мечтающий стать комбатом или комбригом, должен «подстаиваться» или ждать в очереди еще несколько лет. Военная карьера тех же Элиэзера Штерна и Яира Наве до должности комбата включительно блестящая, абсолютно безукоризненная. Можно вспомнить еще Эфи Эйтама, который, занимая высокий пост в бригаде Гив’ати во время первой интифады, не предал своих солдат (бывший тогда министром обороны Рабин дал указание «переломать руки и ноги» арабам, устраивающим беспорядки, затем во время суда над солдатами сказал, что это было «фигуральное выражение», Эйтам же сказал, что отвечает за действия своих солдат. Уже будучи командиром Галилейской дивизии, он не был повышен в звании и оставался полковником, и лишь при увольнении из армии ему дали звание бригадного генерала). К картине политизации армии можно добавить, что все нынешние командующие округами – из бывших военных секретарей премьер-министров, при этом все они до должности комбата-комбрига были блестящими боевыми офицерами.
Можно сказать, что идея «леашпиа мибифним» - повлиять на армию изнутри – не преуспела, скорее, армия повлияла на идеалистов. Это особенно видно из того, что половина из примерно 800 воспитанников религиозного сионизма, ежегодно идущих в армию по маршруту «мехинот» (предармейские подготовительные курсы) (и именно они, в основном, делают карьеру в армии – половина из них проходит курсы командиров отделений, четверть – офицерские курсы) на каком-то этапе снимают кипу).


Перевел Моше Борухович
МАОФ

Неве-Декалим, август 2005, фото Лев Левинсон