Это одна из самых лучших войн, происходивших здесь. Война за формулировку молитвы "Изкор" лишена интересантства, у нее нет связей с капиталом и властью, это патриотический конфликт между неравнодушными за характер израильской идентификации. Это бой за память, в сущности, за формирование нашего будущего.

Спор набрал обороты, потому что он выражает эмоции, касающиеся израильских легенд. Берл Кацнельсон, один из основателей рабочего движения и легенда сам по себе, сочинил "Изкор ам Исраэль" после гибели защитников поселения Тель-Хай. Еще одна легенда. После этого Хагана приняла этот текст, который затем перешел к ЦАХАЛю. В 1967г. главный армейский раввин Горен изменил текст на "Да вспомнит Вс-вышний". На деле не следовали строго тому или другому тексту. Был израильский балаган, в котором мы жили почти 45 лет.

Но если быть строгими, то Кацнельсон не придумал молитву, а написал вариацию на молитву "Изкор", существующую в молитвенниках еврейских общин Европы со времен Средневековья (у евреев стран ислама другой обычай) и начинающуюся словами "Да вспомнит Вс-вышний". Это личная молитва, которую человек говорит о своих близких. Кацнельсон поменял Вс-вышнего на еврейской народ и сделал личную молитву общенациональной.

Переход от личного к национальному подходил тем героическим дням, но и к нашим – проявления героизма не закончились. И сегодня в бою офицеры бросаются на гранаты за секунду до взрыва, чтобы спасти подчиненных.

Но так как и Берл Кацнельсон и раввин Горен изменили формулировку, существовавшую до них, то настоящий спор, в сущности, не только за текст, но и за право вносить изменения: у кого есть такое право? Только у Берла Кацнельсона или у раввина Горена тоже?

С другой стороны, если текст "Изкор" Берла Кацнельсона превратился в святой, который нельзя затрагивать, то в чем разница между этим подходом и мировоззрением харедим, что нельзя затрагивать святые тексты?

Еще с другой стороны, если в глазах многих израильтян израильская мифология свята, то не говорит ли это о том, что речи об отсутствии израильского патриотизма были чересчур преждевременными.

*

Цитата: "Для соблюдения субботы в израильской жизни я не нуждаюсь в межпартийных соглашениях или в указаниях раввинов… Мне стыдно, что была необходимость закрепить соблюдение субботы в общественных учреждениях с помощью политического соглашения… Мы нуждаемся в Шабате больше, чем кто-либо другой, поднимем это на знамя и построим в соответствии с этим нашу жизнь".

Написал эти слова тот же Берл Кацнельсон. Он требовал соблюдения Шабата на землях, принадлежащих Национальному Земельному фонду, а также строго соблюдать кашрут и пост 9 Ава.

Сколько из тех, кто требовал не менять формулировку Кацнельсона, приняли бы и эти требования?

Если то, что написал Берл Кацнельсон, приобрело статус святости, что со следующими словами, которые он написал, будучи редактором газеты "Давар": "Я ненавижу свиней, но больше, чем я ненавижу свиней, я ненавижу выращивающих свиней. Я боюсь свиней, но больше, чем я боюсь свиней, я боюсь выращивающих свиней. Я уверен, что нет такого свинства в мире, которое они не были бы готовы развивать здесь".

Так что, каждое слово Берла Кацнельсона свято?

*

Хоть речь идет о патриотической войне, война за текст "Изкор" все же излишняя. Ведь что произошло с тех пор, как главный армейский раввин Горен узаконил в приказе генштаба "Да вспомнит Вс-вышний"? Часть продолжала говорить "Изкор ам Исраэль". Один диктор продолжал говорить "Да вспомнит еврейский народ", другой офицер говорил "Да вспомнит Вс-вышний". Иногда на одной армейской базе были две церемонии с двумя различными формулировками.

Это был типичный израильский балаган. Этот балаган – самая израильская составляющая в нашей жизни. Ведь что такое быть израильтянином, если не быть в первую очередь балаганщиком?

Теперь обещают навести порядок. Будет создана комиссия и будет установлен согласованный текст, с которым все будут жить. Но наш любимый балаган, рафинированную квинтэссенцию израильской действительности, у нас отбирают.

Что напоминает историю об одном умершем, которому сказали, что направляют его в ад. "Днем черт будет варить тебя в котле со смолой, а ночью насаживать на вертел. По праздника тоже самое, но прежде вываляют тебя в перьях". Потрясенный спрашивает: "А что сейчас?" – "Ты должен выбрать себе ад" – "Какой вы посоветуете?" – "Израильский" – Почему?" – "Там смола не горячая, вертела забывают принести, черт половину времени на больничном, а на праздники он в отпуску. Один большой балаган".