Я "совершил поступок Аври Гилеада" и поехал в ознакомительную поездку для журналистов по непризнанным бедуинским деревням. Поездка была организована энергичной депутатшей от Мереца Тамар Зандберг, а в качестве гидов выступали представители леворадикальных организаций. Главным "экскурсоводом" был д-р Тавт Абу Рас из арабской анти-сионистской организации "Адалла", так что тон "инструктажа" был про-бедуинский и против плана Правера, т.е. плана урегулирования непризнанных бедуинских деревень в Негеве, прошедшего недавно в Кнессете.
(прим.перев. - в отличие от "незаконных форпостов" тут "непризнанные деревни")

Тот законопроект был подготовлен бывшим министром Бени Бегиным по плану, составленному Эхудом Правером в свете рекомендаций комиссии во главе с судьей Гольдбергом. Вы запутались? Ничего удивительного. Когда бюрократическая организация, например, государство, не знает, как справиться с определенной ситуацией, она перекатывает проблему в комиссии, как перекатывают тесто в муке, чтобы оно ни к кому и ни к чему не прилипло.

Я был рад возможности съездить на экскурсию с экстремистами, проталкивающими идеи, противоположные моим, и проверить есть ли все же хоть капля истины в их идеях. С точки зрения чистой диалектики я вернулся из поездки полностью спокойным - у бедуинов нет никаких доводов, которых бы мы еще не слышали, а те, что слышали - не убедительны.

Постоянно повторявшимся всеми выступавшими и на самых высоких тонах словом было "демократия". "Вы говорите, что Израиль - демократическое государство, но..." Это привело меня к размышлениям о том, сколько смыслов может вместить в себя термин "демократия". Большинство выступавших бедуинов использовали это слово в смысле "равенство" - почему демократическое государство проводит инфраструктуру к еврейским поселкам, но не к бедуинским? - Это очень слабый довод в устах того, кто живет в деревне, построенной группой людей по своему усмотрению, на непринадлежащей им земле и вопреки законам страны о планировании и строительстве. В менее деликатных выражениях - из уст того, кто живет на ворованной земле.

Тот факт, что земля - ворованная (как и вода, предложенная нам "щедрыми хозяевами"), ни разу не упоминался во время поездки. Бедуины не "определяют так" ситуацию, а журналисты вели себя в соответствии с поаловицей "не упоминают веревку в доме повешенного". Зачем говорить: "воры"? Все знают как поступает вода в непризнанную бедуинскую деревню, но каждый кто скажет это - даже если до этого 70 лет был признанным членом журналистской бранжи - станет прокаженным в СМИ.

Другие придавали слову "демократия" моральный привкус. "Как в демократическом государстве смогут изгнать из своих домов тысячи бедуинов?" Это утверждение очень удивило меня - ведь напротив бедуинов сидели журналисты, которых не потрясло, когда демократическое правительство изгнало 10 тысяч их соотечественников, не нарушивших ни одного закона государства. Я думал, что всем участвующим в общественном диалоге в стране, ясно, что срок действия морального утверждения против выселения людей из домов истек 9 Ава 2005г. Если можно перемещать евреев, то можно и арабов. Демократия, разве не так?

"Они много говорят о демократии", - прошептал мне одим смелый журналист, - "но объясняют нам, что не смогут жить на землях, которые государство выделяет им (взамен ворованных ими принадлежащих государству земель, с которых их выделяют), из-за кровной мести, которую гарантирует им другое бедуинское племя, незаконно поселившееся на этих землях ранее. Я не понимаю, куда должны исчезнуть либерализм и демократия, если они используют кровную месть в качестве "демократического довода" в обсуждении".

Так какие доводы остаются у бедуинов, если выбросить "расизм, преследование и дискриминацию" (ведь они не могут удерживать украденное и жаловаться на дискриминацию)? Другие их доводы касаются планирования. Государство в самом деле не преуспело в планировании жизни в Негеве - и это даже в тех местах, где было планирование, а не характерное израильское "давайте подождем и посмотрим, что будет". Мысль о том, что достаточно выделить землю для бедуинских поселков и построить им дома, - достаточно для того, чтобы бедуины перестали быть бедуинами и превратились в жителей общинных поселков с приусадебными домиками и поселковым Матнасом (дворцом культуры и спорта) - мягко говоря, такая мысль была сумашедшей. Кстати, я ни разу не видел ранее Матнас, который поселковый же совет обнес колючей проволокой, до того, как побывал в бедуинском поселке Хура.

Так что будет? - вы спрашиваете. На обратном пути в Тель-Авив горячими темами обсуждения в журналистском автобусе были: растущая дороговизна и то, что журналистская профессия не гарантирует заработка. Если уж речь идет о нерешаемых проблемах, то журналисты предпочитают приходить в отчаяние от тех, что ближе к ним.

("Макор ришон" 12.07.13)


Перевел Моше Борухович
МАОФ