Еврейское сердце хочет пожалеть этих инфильтрантов, бежавших от бед в Африке и желающих лишь, чтобы мы позволили им наслаждаться крохами израильской свободы и богатства, но иногда сердце приводит к ошибкам. Не забор задерживает огромный наплыв эмигрантов, а тот факт, что им уже не так хорошо тут, как раньше

Безусловно, еврейское сердце переполняется состраданием при виде эритрейцев и суданцев, мечтающих убежать от тяжелой жизни в их странах и именем справедливости требующих, чтобы мы разрешили им тесниться на окраинах наших городов и наслаждаться крохами израильской свободы и благосостояния. Невозможно не вспомнить нашу горечь и наш гнев по отношению к различным свободным странам, в ворота которых стучались немецкие евреи в конце 30-х годов и получили жестокий отрицательный ответ. При всей огромной разнице между этими историями сердце говорит, что независимо от того: беженцы ли это, инфильтранты или рабочие эмигранты, относительно большое и богатое государство Израиль может позволить себе принять 20 тысяч африканских эмигрантов и предоставить им теплый дом. Ведь речь не идет о волне новых эмигрантов, а лишь о тех, что уже здесь. Я не знаю, кто те израильтяне, что организовывают демонстрации и шествия масс африканцев в Тель-Авиве и Иерусалиме. Эти израильские организаторы и инициаторы прячутся за кулисами, но нет сомнения, что такой впечатляющий кемпейн не мог быть организован самими эмигрантами. Я не знаю, кто эти израильтяне и еврейские организации, подталкивающие и руководящие кемпейном, но я готов поверить, что их движущей силой является сострадающее еврейское сердце, стремящееся к справедливости.

Но сердце не всегда согласуется с разумом и, что поделать, иногда наше сердце подталкивает нас к ужасным ошибкам, вплоть до смерти. Спросите Самсона. Во-первых, мы видим 20 тысяч на демонстрациях, но настоящее количество тех, "кто уже здесь" - около 100 тысяч. Во-вторых, посмотрите на снимки: в первый ряд они усаживают трех-четырех женщин с детьми - выглядит фотогенично - но за ними почти сплошь мужчины. Десятки тысяч. Если принять их и дать им официальный статус, они привезут свои семьи - жен, детей, братьев, сестер, престарелых родителей. Какое жестокое сердце воспрепятствует этому? Потенциально речь идет о полумиллионе.

И под конец - главное: большой наплыв эмигрантов и инфильтрантов, достигший темпов десятков тысяч в месяц, был заторможен в прошлом году рядом успешных чрезвычайных мер, предпринятых израильским правительством. Забор - лишь одно из них, и не самое эффективное. Главный барьер - это мессидж от уже находящихся здесь инфильтрантов к их собратьям в Африке, говорящий, что им уже не так хорошо здесь. Что трудно найти работу, что полиция преследует, что есть полутюрьма для них, что государство уже не относится с состраданием, а жестко, почти жестоко. Этот мессидж задерживает миллионную волну. Израиль - это западный рай на небольшом расстоянии от бедных стран Африки. Стоит пострадать, чтобы добраться сюда. Если мы пожалеем и примем "только тех, кто уже здесь", прибудут сотни тысяч, а затем миллионы через тоннели из Египта и иорданскую границу, из Газы и эль-Ариша. "Те, что здесь" преодолели гораздо большие барьеры, чем забор, и прибыли. Иногда нужно учить сердце быть чуть жестоким по отношению к немногим, чтобы нам не пришлось в будущем быть жестокими по отношению к многим.

Вдруг любят иностранцев?

И последнее замечание. Те, что отвечают юридическому определению беженцев, разумеется, имеют право на все, что полагается беженцам согласно международным конвенциям, подписанным Израилем, и согласно общечеловеческой морали спасения жизней. Но факт, что подавляющее большинство инфильтрантов вообще не подали просьбы на признание их беженцами, потому что знают, что не отвечают критериям беженцев. Согласно данным МВД, среди подавших просьбы были проверены около 10 тысяч и лишь 32 из них подходят под статус беженца. Т.е., кроме единиц, речь идет не о беженцах, а о рабочих эмигрантах.

Что интересно, что то же еврейское сердце, что уговаривает принять чужих, с опасением относится к тем чужим, что живут среди нас - т.е. к арабам, выталкивает их за забор, рассказывает нам ужасы о двунациональном государстве, которое разрушит нас, если захотим жить с ними в одной стране. И это ведет нас к следующей главе.

3 пистолетчика

Джон Керри, Нетаниягу и Абу-Мазен в еще одной серии нескончающейся захватывающей драмы. Случится ли на этот раз что-нибудь? Как видно, нет

Джон Керри старается создать впечатление, что готовится нечто драматическое, и нет сомнения, что это то, что он хочет, чтобы произошло. Но перед ним стоят два более умных и опытных человека - Нетаниягу и Абу-Мазен - не заинтересованных сейчас ни в какой драме и ни в каком прорыве на переговорах. А теперь, как в последней сцене фильма "Хороший, плохой и отвратительный", стоят 3 стрелка, при чем у каждых двух из них есть общий интерес против третьего, и вы не знаете, кто первый выхватит пистолет и кто падет. Керри хочет документ, под которым подпишутся 2 правительства и который включает далеко идущие уступки двух сторон. Нетаниягу хочет необязывающий документ, под которым никто не подписан, но этот документ удерживает Абу-Мазена внутри переговорного процесса, что гарантирует, что Америка не позволит односторонние шаги в ООН и в Совете Безопасности. Абу-Мазен хочет срыва переговоров и американского заявления, что в этом виноват Израиль, что позволит ему пойти на односторонние шаги в ООН. По состоянию на сейчас никто не может достичь желаемое, поэтому есть драма, но, в отличие от кино, в жизни драмы обычно заканчиваются скучно и улетучиваются без какого-либо punch-line. Керри может угрожать обеим сторонам, но есть предел сколько времени он может издавать две противоречащие угрозы. Абу-Мазен может продолжать отказываться от всего и плакаться, что "трахают его", но есть предел и силе слабости и на определенном этапе это всем надоедает.

Нетаниягу может маневрировать и обходить обоих на длительных и бесплодных переговорах еще и еще год, даже до конца каденции Обамы и Керри, но есть предел и его способности маневрировать - мастера маневра. В итоге вы должны будете принять решение куда хотите идти, помимо бесконечных переговоров. Иначе рано или поздно обнаружите себя влекомым, а не ведущим, причем туда, куда вы не хотели прийти. Если судить по тому, что Нетаниягу сказал на этой неделе на заседании фракции Ликуда, он еще не решил. На этом этапе он не собирается соглашаться ни на какое разрушение поселений, т.е. тормозит возникновение "палестинского государства", а с другой стороны, он не хочет двунациональное государство, т.е. ведет к созданию "палестинского государства".

Так скажем в тысячный раз: одно государство между морем и Иорданом не обязательно будет двунациональным. Количество арабов в Иудее и Самарии примерно равно числу израильских арабов, а израильские арабы составляют около 20%. Поэтому многие ошибаются, считая, что присоединение арабов Иудеи и Самарии приведет к 40% арабов, но при проверке оказывается, что 33% (если есть 80 яблок и 20 груш, то при добавлении 20 груш, вы получаете 40 груш из 120 фруктов, т.е. 33%). В государстве Израиль при аннексии Иудеи и Самарии будет устойчивое еврейское большинство в две трети. Значительное арабское меньшинство, составляющее треть населения, не обещает легкую жизнь, но альтернатива - враждебное арабское государство возле Петах-Тиквы - стоит гораздо больше. Сегодня, спустя 50 лет после предоставления гражданства арабам, в Кнессете есть 10 представителей арабских партий (включая Дова Ханина от компартии). Через 50 лет после аннексии Иудеи и Самарии, может, будут 20 арабских депутатов. Сионистская идея выдержит это. Государство Израиль успешно справлялось с большими вызовами.

("Макор ришон" 10.01.2014)


Перевел Яков Халфин
МАОФ