Нет юридического и морального оправдания (или даже оправдания из оперативных соображений) арестов подозреваемых в действиях "таг мхир"

Вы пытались когда-нибудь ловить черную кошку в темной комнате, при этом даже не было уверенности, что в комнате есть кошка? Таково примерно впечатление, когда юрист сталкивается с ордером на административный арест.

В обычном уголовном процессе обязаны сообщить человеку в чем он обвиняется, раскрыть улики против него и дать ему возможность защищаться. При административном аресте правила игры (часть которых установлены еще при британском мандате) иные. Все секретно: арестованный не знает какие действия приписываются ему и какие улики есть против него, поэтому он не может защищаться. Министр обороны издает ордер на административный арест на основании "секретных материалов", надежность которых невозможно проверить. Дело поступает в окружной суд, но и там никакая информация, касающаяся подозрений в отношении подозреваемого, не показывается ни ему, ни его адвокату, что превращает весь процесс в нечто чуть лучшее сирийской справедливости времен режима Асада. Но это очень далеко от минимального стандарта справедливости судебного процесса в государстве, считающего себя демократическим.

Административный арест родился в Указе об обороне в условиях чрезвычайного положения времен британского мандата и был направлен против подпольщиков, боровшихся за независимость Страны. Когда британцы издали этот указ, Яков Шимшон Шапира, позднее ставший юр.советником правительства, сравнил это с нацистским законодательством в оккупированной Европе.

В Англии - на Родине административного ареста - палата лордов (прим.перев. - действующая как апелляционный суд высшей инстанции) постановила, что административный арест неконституционен и противоречит Европейской хартии по правам человека. И в отношении более умеренных средств, вроде домашнего административного ареста, сказано, что их надо применять очень редко с максимальным раскрытием подозрений, стоящих в основе решения издать ордер о домашнем административном аресте. В отличие от этого, мы в Израиле застряли в 40-х годах прошлого века.

Административные аресты - эффективный инструмент в борьбе с террором, когда невозможно предать террористов уголовному суду, не раскрыв источники информации и методы действия (спасающие жизни) служб безопасности. Но когда действия приписываются израильским гражданам, ситуация иная в нескольких плоскостях.

Во-первых, в отличие от террориста, находящегося в Шхеме или Дженине, за которым нет реальной возможности следить из-за среды, в которой он находится, - у еврейского отдела ШАБАКа нет проблемы следить за каждым шагом подозреваемого в действиях "таг мхир" (возмездие), особенно если этот подозреваемый предыдущим ордером выслан за пределы Иудеи и Самарии. Поэтому нет оправдания его аресту без суда, достаточно слежки за ним.

Во-вторых, в отличие от тысяч палестинских террористов, по утверждению ШАБАКа, действия "таг мхир" совершаются несколькими десятками людей. Тяжело поверить, что ШАБАК со всеми его возможностями затруднится проследить за горсткой людей, даже если они не будут взяты под стражу без предъявления обвинения и без суда.

И под конец: у административного ареста мажет быть оправдание в чрезвычайных ситуациях. Но нет никакой связи между действиями "таг мхир" и ситуацией в области безопасности в стране. Не поджог церкви, а ракетные обстрелы и ежедневный арабский террор угрожают нашей жизни. Поэтому нет никакого оправдания использования против активистов "таг мхир" средств, предназначенных для чрезвычайных ситуаций.

13.08.15

Перевел Яков Халфин