Травма выборов 1992г. идентифицируется у правых с соглашениями Осло, но серьезные опасения этого политического лагеря, обнаружившего себя на скамьях оппозиции, начались задолго до того, как стало известным о тайных контактах правительства Рабина с представителями ООП. Уже при приведении к присяге того правительства праворелигиозная общественность ужаснулась тому, что Шуламит Алони получила пост министра образования и культуры. Задолго до Мири Регев, задолго до Рафи Переца влияние на израильских детей и на культуру было отдано гораздо более вызывающей разногласия личности, представительнице самой провокативной части общества. Алони вызывала возмущение харедим, так как еще в 80-е годы озвучивала выражения, вроде "харедим пьют их тех же темных злых начал, из которых пили нацисты и фашисты"; она ненавидела поселенцев, высмеивала соблюдающих заповеди и высказала ряд крайних фраз против офицеров ЦАХАЛя. Министра обороны Ариэля Шарона она называла "убийцей", а затем Шауля Мофаза, она утверждала, что надо отдать под суд Дана Халуца, если не в Израиле, то в международном суде, выступая в колледже национальной безопасности, она обратилась к сидевшим в зале офицерам и сказала, что их руки в крови.

При этом она восхваляла гомосексуалистов и боролась за них. Религиозных тошнило от этого, но государственные радио- и телеканалы, которые были тогда почти единственными, гордились такой министершей образования и наслаждались каждым стоном консервативной части общества. СМИ не приходило в голову призвать к увольнению политиканши, которая открыто выступала только от имени одной части общества – части, получившей на выборах 12 мандатов фанатиков Мерец. Ее друзья по политическому лагерю не размышляли о том, подходит ли она эту должность, влияющую на десятки тысяч учеников, чье мировоззрение далеко от Алони.

В итоге крикливый рот председательницы Мерец создал ей проблемы во взаимоотношениях со значительной частью израильского общества. Она вынуждена была уйти в отставку после 10 месяцев на этой должности. Но очень быстро ее назначили на пост министра связи, а затем науки и технологии, что затем было названо министерством науки и искусств. Ее место в министерстве просвещения занял Амнон Рубинштейн из той же партии.

Министром просвещения тогда был назначен Йоси Сарид, чье отношение к поселенцам было не лучше, чем у Алони. Качестве министра просвещения он решил ввести в учебную программу стихотворения Махмуда Дервиша – члена ООП. Сарид возглавил министерство просвещения вскоре после того, как назвал раввина Овадью Йосефа "пэрэ адам" (человеческой дикостью). И в этом случае не возопили те, кто на этой неделе встал на защиту ЛГТБов из-за не особо важной и не особо острой фразы Рафи Переца.

Юли Тамир, вступившая в должность министра просвещения зимой 2006г., также "выполнила долг перед своим левым лагерем". Она выступила на войну против Шерут леуми религиозных девушек и резко сократила количество часов изучения иудаизма в школах. Ее отношение к еврейской религии и традиции было лишь затравкой в ее программе действий. Чтобы не было сомнений в ее политических позициях, она решила, что в школьных учебниках должна быть помечена "зеленая линия". Десятки тысяч израильских школьников, проживавших к востоку от этой линии, презирались ею. Ее не сместили с должности, она возглавляла просвещение 3 года, при этом говоря о себе "педагогическим языком": "Я вычищаю дерьмо, оставленное моими предшественниками".

Религиозные школы душились бюджетно, когда на кране сидели их ненавистники, но эти школы оказались сильнее своих врагов. Традиция не зависела от планов или писков того или иного министра. Правые и религиозные продолжили предоставлять своим детям воспитание, в которое они верили, хоть их дети вынуждены были заниматься в тесных переполненных классах.

Небольшое удовольствие видеть твоих избранников ограничивающимися выкриками со скамьи оппозиции. Еще тяжелее видеть обладающих полярными взглядами занимающих ключевые должности у правительственного стола. Но это демократия и большинство может позволить представителям незначительного меньшинства занимать влиятельные позиции.

Рафи Перец – не образец политического поведения. Его молодой коллега Смотрич может преподать ему несколько уроков политического диалога модели 2019г. И все же не Рафи Перец проблема. Его отношение к ЛГТБ-ному сообществу известно и вытекает из Торы. Буквально, как атеист, заняв пост министра просвещения, не начнет восхвалять рассказ о Создании Мира. Но можно уважать думающих иначе. Можно делать свою работу, не задевая никого ни бюджетно, ни педагогически. СМИ и политики знают, что раввин Перец не собирается никого дискриминировать. СМИ и политики не должны были заниматься манипуляциями из случайной фразы Переца после того, как молчали по поводу Алони-Сарида-Тамир.

("Макор ришон" 19.07.2019)

Перевод: Лея Халфин