Люди мечтают о свете в конце тоннеля, но надо остерегаться, чтобы это не оказался свет фонарей приближающегося поезда

"Военная ситуация развивалась не обязательно не в пользу Японии", - прояснил император Хирохито в заявлении о капитуляции после атомной бомбардировки Хиросимы и Нагасаки. Это был образец лаконичного выступления и использования недосказанности (андерстейтмента). Находясь под впечатлением Хирохито, мне кисло во рту, когда я думаю о правительстве единства.

С точки зрения левых и вообще лагеря "только не Биби", они съели дохлую крысу. Ганц схлопотал по морде, а его люди выкручивались, как пьяные гуттаперчевые девушки в кочующем румынском цирке. Не приятно. Но и правым неприятно. В один момент мы перешли от борьбы против создания лево-арабского правительства к правительству с Ганцем и расколу блока Кахоль-лаван. Теперь все просыпаются от фантазий о желательном к реальности и приходят к моменту, когда надо платить.

Как уже прояснил моряк Измаил в начале романа "Моби Дик", есть огромная разница между необходимостью платить и возможностью получать плату. "Акт уплаты представляет собой, я полагаю, наиболее неприятную кару из тех, что навлекли на нас двое обирателей яблоневых садов. Но когда тебе платят - что может сравниться с этим! Изысканная любезность, с какой мы получаем деньги, поистине удивительна, если принять во внимание, что мы серьезно считаем деньги корнем всех земных зол и твердо верим, что богатому человеку никаким способом не удастся проникнуть на небо. Ах, как жизнерадостно миримся мы с вечной погибелью!"

И сейчас время платить. Разумеется, каждая сторона предпочитает получать плату, но в том то и дело, что в правительстве единства все платят. Таковы политические сделки – каждая сторона немного получает и немного платит.

Намечающееся правительство – не мечта поколений, даже не мой стакан чая – а я вообще не пью чай. С любой возможной точки зрения, право-консервативное мировоззрение получает неприятный удар. Это будет плохое правительство во всех аспектах. Как видно, не будет аннексии в Иудее и Самарии, потому что Ганц противится этому без признания ЕС, чего не видно на горизонте.

В юридической области это будет плач на поколения, когда казалось, что мы уже на пути к цели с министром юстиции, готовым бороться за спасение правоохранительной системы от ее самой, готов проводить реформы и исправлять грубый непотизм судейской касты. Это не произойдет. Министр юстиции от блока Кахоль-лаван вернется традиционному статусу представителя Арона Барака в правительстве.

И в экономике: Нисенкорен и Перец в правительстве – это торжество для рабочих комитетов крупных монополий, для гос.служащих и бюджетных пенсий. Мне также не нравится намечающийся удар по религиозному сионизму. Нетаниягу пришел к решающему моменту в переговорах, имея надежных союзников, и будет очень отвратительно и несправедливо выбросить их на обочину.

И после всего этого сказанного и всех оговорок и выражения отвращения от цены надо сказать, что, в сущности, нет выбора. Есть корона и это существеннее всех реформ в судебной системе (о необходимости которых я пишу 20 лет) и немедленной аннексии. Сама жизнь в опасности.

Поскольку мы стоим перед огромной угрозой, есть необходимость в немедленном ответе, включая согласованные решения в отношении того, как государство будет вести себя после эпидемии. Экономика подвешена в воздухе, а с ней и наши машканты. Как мы уже поясняли, у правительства единства есть цена, и никто не будет в полном выигрыше. И кроме того я стараюсь не забывать, что Ганц и Ашкенази перешли Рубикон, оставили свою базу, оставив свою публику в гневе и мечтающей о мести. Нельзя не считаться с ними.

3.04.2020

Перевел Яков Халфин