Прибывшие в западные страны мусульмане, как оказалось, живут по законам своей культурной идентичности, а не по законам общеевропейского гражданского общества. Потому что культурная и религиозная идентичности намного серьезней, фундаментальней и глубже, чем нормативы и коды гражданского общества. Европейское право, основанное на игнорирование этой идентичности, сейчас фактически рушится, подвергается эрозии в своих корнях. Это можно объяснить тем, что скопилась критическая масса приезжих из других стран, которые никак не интегрируются в европейское общество, или интегрируются, но очень поверхностно. Сохраняя свою культурную идентичность, они оказываются неуправляемыми в этой ситуации. И создают анклавы самобытного существования, в рамках которых игнорируются все неформальные социальные императивы принимающих государств и обществ, поскольку они отражают опыт коренных французов (немцев, шведов и т.д.), поэтому европейцы их и соблюдают, а, например, арабы – нет.
Европейский опыт доказывает, что принимающее государство в состоянии интегрировать и даже ассимилировать прибывающих в страну мигрантов, если их совокупная численность не превышает 10% населяющих ту или иную территорию жителей. Кроме этого, должен быть преодолен и анклавный образ жизни общин иммигрантов, которые носят закрытый, защитный характер.
В Европе чаще всего говорят о трех поколениях проживающих здесь мусульман. Первое прибыло сюда в 60-е гг. ХХ в., главным образом, по каналам экономической миграции (их средний возраст сегодня составляет порядка 60 лет). Второе поколение – их дети, прибывшие в малолетнем возрасте или даже родившиеся и выросшие в разных европейских странах (им сегодня 30-40 лет). Третье поколение – внуки первых мигрантов, рожденные, выросшие, получившие образование в Европе, являющиеся гражданами европейских государств.
Исследования отмечают, что интеграция второго и, особенно, третьего поколения мусульман в европейские сообщества протекает значительно сложнее, чем первого. Третье поколение (молодежь) склонно к усвоению радикальных идеологем, нередко конфликтует с местным населением, отвергает европейские ценности. Многие из них идентифицируют себя в качестве членов всемирной исламской уммы. Такие настроения характерны для молодых мусульман практически во всех европейских странах. Об этом, в частности, свидетельствует социологический опрос, проведенный во Франции. Три четверти французских мусульман отметили тогда, что ценности ислама совместимы с ценностями Французской Республики, однако среди молодых мусульман в возрасте до 25 лет только каждый четвертый высказался в пользу французской идентичности.
Большинство мусульман, принявших 11 сентября 2001 г. участие в террористических атаках на ряд объектов в США, – это эмигранты или прибывшие в Америку арабы, прожившие немало лет в европейских странах. Их мировоззрение формировалось именно в условиях Европы, где, несомненно, имеются условия для распространения и роста идей радикального исламизма, отрицающего ценности западных обществ.
Большинство обвиняемых в совершении террористических актов 11 марта 2004 г. в Мадриде – молодые мусульмане, являющиеся далеко не первым поколением иммигрантов. По данным, полученным в ходе следствия, было установлено, что эта группировка не была напрямую связана с «Аль-Каидой» или какой-либо иной международной террористической сетью, хотя ее члены заявляли о том, что являются последователями «Аль-Каиды». В состав группы входили жители Мадрида, проживающие в нем на законном основании, большей частью марокканского происхождения, которые постепенно прониклись радикальной идеологией международного джихада, в основном пользуясь информацией, содержащейся на радикальных веб-сайтах. Свои операции они финансировали за счет совершения таких уголовно наказуемых преступлений, как кражи в магазинах, воровство и торговля наркотиками. Вещество, использованное в 13 самодельных взрывных устройствах, было закуплено на территории Испании.
Теракты, совершенные 7 июля 2005 г. в Лондоне, также были осуществлены молодыми мусульманами, родившимися в Великобритании и являющимися британскими гражданами.
Свыше 20 человек, подозреваемых в принадлежности к террористическим группировкам, задержанных американцами после 11 сентября, – это мусульмане, граждане европейских государств, а граждан США среди них оказалось только двое. Более того, в период с сентября 2001 г. до начала 2003 г. в европейских странах арестовано в двадцать раз больше заподозренных в терроризме, чем США. При этом большинство из них – молодые люди, представители среднего класса, пережившие «культурный шок» в Европе. Они оказались не интегрированными в европейские общества, отвергнутыми их секуляризмом и материализмом, пережив личностный кризис и найдя смысл и цель жизни в радикальной исламистской деятельности.
Европа превратилась в своеобразный инкубатор террористических кадров из числа мусульманской молодежи. Исследователи отмечают, что сегодня существует больше возможностей и оснований для формирования исламистского радикализма в предместьях Парижа, Мюнхена, Лондона или Амстердама, а не в Карачи, Каире, Джакарте или Джидде. Оторванная от своих корней космополитичная исламская интеллигенция, чей язык преимущественно английский, а не арабский, очень часто оказывается носителем радикальных идей и идеологий.
Большинство веб-сайтов в глобальной сети, пропагандировавших джихад, базировались на Западе. Террористические акции в Пакистане и Иордании были организованы, соответственно, шейхом Омаром Саидом, жившим в Лондоне, и Раидом Хиязи, студентом из Калифорнии (США). Исламистская фундаменталистская организация Хизб ут-Тахрир (партия исламского освобождения) распространила свое влияние в Центральной Азии, Пакистане и на Ближнем Востоке, в то время как ее штаб-квартира расположена в Лондоне.
Процесс глобализации создает дополнительные возможности для рекрутирования в ряды «моджахедов» и обучения основам исламизма все новых и новых отрядов мусульманской молодежи. Важная роль в этом процессе отводится глобальной сети, которая обеспечивает соответствующее «воспитание» молодых мусульман, без непосредственных личных контактов с эмиссарами и вербовщиками террористических группировок, которые могут оказаться под контролем служб безопасности. Безусловно, видеообращения лидеров «Аль-Каиды» оказывают мощное идеологическое и психологическое воздействие на потенциальных адептов радикального исламизма. Другие интернет-сайты учат будущих «воинов джихада» премудростям террористического ремесла. Так, в течение нескольких месяцев до террористических акций в Лондоне 7 июля 2005 г. на разных исламистских сайтах в интернете демонстрировался 26-минутный фильм, где в деталях объяснялось, каким образом изготовить т.н. «пояс шахида» и использовать его в террористических целях. И такие руководящие наставления о том, как из подручных материалов изготовить орудия убийства – от обычного взрывного устройства, вплоть до химического оружия, – находящиеся на сайтах исламистов в глобальной сети, в сочетании с навязыванием мусульманской молодежи исламской идентичности в глобальных масштабах (исламская умма мира), естественным образом трансформируются в глобально разветвленную школу терроризма и шахидизма.
По данным, опубликованным в печати, в 2005 г. в Западной Европе действовала 21 террористическая группировка, все они имели связи со многими радикальными структурами на Ближнем и Среднем Востоке, в странах Северной Африки. Как следствие, после 11 сентября 2001 г. и вплоть до начала 2005 г. в Европе было предотвращено около двадцати крупных терактов. Только в Голландии службы безопасности раскрыли за этот же период времени свыше 15 попыток совершения разномасштабных террористических акций. И это не удивительно – ведь до сих пор в Западной Европе открыто функционируют более 700 различных «центров», партий и организаций радикальной направленности.
По данным британских служб безопасности, приблизительно один процент, или 16 тысяч, британских мусульман являются носителями террористической идеологии. Около 10 тысяч из них посещали различные экстремистские «образовательные» учреждения. Эмиссары террористических организаций привлекают в свои ряды разных людей. Некоторые из них – хорошо образованные специалисты или студенты технических вузов, другие – молодые люди из маргинальных слоев (безработные, из проблемных семей, психологически ущербные), привлекаемые в ряды исламистов в мечетях под влиянием проповедей радикальных служителей культа. Немало и тех, которые являются выходцами из либеральных и нерелигиозных семей, а также исламизированных христиан.
Французские службы, в свою очередь, вывели формулу по определению численности радикальных фундаменталистов в той или иной мусульманской общине. Согласно ей, практически в любой мусульманской общности носителей фундаменталистской идеологии насчитывается до пяти процентов; из их числа примерно три процента готовы к участию в акциях терроризма. Это означает, что во Франции проживают примерно 300 тысяч фундаменталистов и порядка 9 тысяч потенциальных террористов.
Террористические угрозы фиксируются и в других европейских странах. Правда подходы к ним, определение возможной численности радикалов, экстремистов и террористов в разных государствах и даже в рамках одного государства различные. Так, по данным Федерального ведомства по охране конституции, в Германии число активистов исламистских организаций составляет около 30 тысяч человек, то есть менее 1% общего числа немецких мусульман. По оценкам же других немецких аналитиков, в ФРГ, где проживает порядка двух миллионов более секуляризованных, чем, например, арабы, турок, число готовых к насилию исламистских активистов, тем не менее, достигает трех тысяч человек.
Увеличение численности мусульманских общин в Европе, безусловно, облегчает пропаганду исламистских идей под прикрытием т.н. «исламского призыва», финансирование и рассредоточение террористов и террористических групп. Проблема, вместе с тем, заключается и в том, что «мирные» мусульмане зачастую симпатизируют радикалам и даже оправдывают их разрушающую активность, что создает дополнительные условия для распространения исламизма.
Для справки:
По опубликованным данным, в 2003 г. число мусульман в Европе составляло:
во Франции – 5,98 млн,
в Германии - 2,3 млн,
в Великобритании – 1,48 млн,
в Голландии – 870 тысяч,
в Бельгии – 370 тыс.,
в Австрии – 180 тыс.,
в Греции – 170 тыс.,
в Дании – 160 тыс.,
в Португалии и Норвегии – по 50 тыс.,
в Польше – 40 тыс.,
в Словении – 30 тыс.,
в Чехии – 20 тыс.,
в Латвии, Финляндии и Эстонии – по 10 тыс.
Только за десятилетие, с 1989 по 1999 г., численность мусульман в Европе выросла на 142,35%. Особенно зримо рост мусульманского населения наблюдается в Австрии, Голландии, Дании, Норвегии и Швеции, характеризующихся самой высокой терпимостью, развитыми социальными структурами и либеральным отношением к меньшинствам.
Неослабевающие миграционные потоки из регионов с высокой рождаемостью (Ближний и Средний Восток, Северная Африка) означают, что с каждым годом Европа будет становиться все более мусульманской. Рождаемость у мусульман в три раза выше, чем у немусульман, и уже 20% детей и молодых людей в Европе – выходцы из мусульманских семей. В результате мусульманские общности в Европе, в целом, намного моложе немусульманских. Например, одна треть мусульман во Франции – моложе 20 лет, в то время как из числа собственно французов в этом возрасте – только 21%; одна треть мусульман в Германии – моложе 18 лет, тогда как для немецкого населения эта цифра составляет 18%; одна треть мусульман в Великобритании – моложе 15 лет, а среди британцев – только 20%; возраст трети мусульман в Бельгии – менее 15 лет, а бельгийцев – только 18%.
Из статьи доктора философских наук Игоря Добаева,
заведующего сектором геополитики и анализа информации Южного научного центра РАН в Ростове-на-Дону